– Действительно… серьезная, – подняла глаза и даже слегка улыбнулась. – Я бы сказала, профессиональная. С такой расстаться будет сложно, автостопщик, – после чего на всякий случай удалилась на безопасное расстояние. – Что ж, за предложение фотосессии спасибо, конечно, но в другой раз. А вот как залог – сойдет. Отдам завтра, обнаружив свою машинку в целости и сохранности на стоянке.

Помолчали оба, оценивающе глядя друг на друга. Все по-честному. Сделка.

– Я же той, кто всех прелестней, песнь и кровь свою отдам… и фотокамеру, видимо, – наконец сказал он. – Ладно, по рукам. Но учти, что с ней надо обращаться очень нежно. И вот, возьми футляр. Мне так будет спокойнее. Слушай, а в твоей колеснице сиденья же раскладываются, да?

– Да ты прямо деловой человек. Буду очень осторожной, обещаю. Одевайся, Дон Кихот, пойдем – покажу, как раскладывать сиденья. И ты мне должен ужин.

Ресторан оказался скромным и провинциальным – в полном соответствии с самим населенным пунктом. И все равно гораздо более приличным, чем внешний вид Тобольцева. Это, впрочем, Ивана нисколько не смущало. Когда начиная с четырнадцати лет пестуешь в себе чувство, что ты круче всех и тебе плевать на мнение окружающих – рано или поздно срастаешься с этим чувством. Вот и сейчас Тобольцев не чувствовал ни малейшей неловкости ни из-за дырки на джинсах, ни из-за не до конца просохших волос. Самоуверенность загружена в программу автопилота.

Стул перед Дульсинеей Иван выдвинул тоже на автопилоте. Потому что если тебе с самого раннего детства вдалбливают, что ты должен быть хорошим и воспитанным мальчиком, – это тоже неизбежно прирастет к тебе. Куда-то тоже в программу автопилота.

Дульсинея невозмутимо и изящно устроилась на стуле и уткнулась носом в меню. И принялась внимательно его изучать, никак не реагируя на внимательный взгляд Ивана. И как он мог так ошибиться с первым впечатлением? Высшее образование, а то и все два у нее на лбу написаны.

– Я буду салат из свежих овощей и мясо по-французски, – девушка подняла голову от меню. – И чай с лимоном. А на десерт тут только мороженое и шоколадка.

– Ты меня разоришь, – слова рождались сами собой. Неизвестно откуда. – У нас, у автостопщиков, ограниченный бюджет! Поэтому чай – без сахара.

– Хорошо, – его одарили внимательным взглядом темных глаз из-под идеально изогнутой темной же брови. – Ты сказал, что приглашаешь на ужин. У меня сразу несколько вопросов. Как же ты собирался оплатить номер в гостинице, если бюджет не позволяет похрустеть сахаром? И второй. Приглашая девушку в ресторан, ты всегда сразу обговариваешь, что она может заказать, а что нет? – Дульсинея захлопнула меню. Спокойно так, без аффектированного жеста. – Договорились. Без сахара. И шоколадку я оплачу сама. Отдельным счетом.

Ивану вдруг показалось, что ему устраивают очередной нагоняй на тему «Ваня, как тебе не стыдно! Хорошие мальчики так себя не ведут» сразу и мать, и бабушка. И сразу два противоположных желания: сказать «Я больше так не буду» и огрызнуться. Однако он давно вырос и поумнел. Поэтому сделал третье.

– Давай спишем все на стресс, а? И, наверное, шоколадкой я все-таки смогу позволить себе угостить царицу. В знак признательности за вкусное печенье. Между прочим, печь у тебя получается прекрасно. Почти так же, как управлять колесницей.

– Сомнительный комплимент, – ее улыбку он принял как знак примирения. Очередного. – Если учесть, что все закончилось угрозой изъятия прав.

– Ничего эти дэпээсники не понимают! – фыркнул Тобольцев. – Ни в печенье, ни в том, для чего человеку нужна Audi TT. Как ты думаешь… – Иван пошелестел своим экземпляром меню. – Можно тут рискнуть заказать рыбу? Смотри, как шикарно звучит – «рыба по-царски»! Подозреваю, что это то же мясо по-французски, только из минтая. Или они разорились на судака? Как считаешь?

– Не знаю, как принято у автостопщиков, только я в дороге всегда заказываю мясо или курицу. Хотя рыбу очень люблю. Но ты можешь рискнуть. Тем более она по-царски будет специально для тебя приготовлена.

– Царица гарантирует?

Вот. Оно снова прорывается. Странное желание ее дразнить.

– Конечно, – Дульсинея царственно кивнула.

На этом с заказом они покончили. При всем богатстве выбора.

– А скажи мне, Евдокия Романовна Лопухина, – Иван оперся подбородком на ладонь. Борода, зараза, после мытья немилосердно чесалась. – Тебя специально так назвали? Фактурное же получилось имя с фамилией. Жаль, отчество подкачало.

– Фамилию и отчество, как известно, не выбирают, – с достоинством ответствовала «не-Федоровна». – А имя… не знаю. Мама говорит, что, когда меня увидела, сразу поняла, что Дуня, хотя имелись в запасе имена. И Лена, и Оля, и Света. Мама говорит, словно свыше пришло. Веришь в такие вещи?

– Из того, что приходит свыше, я верю только в атмосферные осадки. Ну, еще в метеориты. Но ты точно не Лена, не Оля и не Света. Нет! – прищелкнул пальцами. – Точно Дуня. Иначе тебя просто не могли назвать. Слушай, – серьезность собеседницы Ивана не устраивала категорически. – А чем тебе не угодили фото Мадонны, а?

– Льстец, – Дуняша все-таки рассмеялась, – и хитрец. Засыпаешь вопросами, да? Фото Мадонны никак не назовешь ретро. Даже если они черно-белые. Не вписываются в стиль сороковых-пятидесятых годов прошлого столетия. Хотя, знаешь, никак не могу привыкнуть называть двадцатый век – прошлым.

Для меня он – мое время и время моих родителей. Все же нельзя вот так цифрами поделить непрерывность жизни. Наверное, только событиями. До и после. Теперь моя очередь, о Иван, задать вопрос. Почему ты стал автостопщиком?

Опять, блин. Дуня, Дуня, ты не работала раньше прокурором? И тут им принесли заказ. Как вовремя.

– Сбегал от долгов и плохих парней. Смотри, нам принесли еду. Давай трапезничать, о Царица?

– А сам ты хороший? – Дуня ровным движением отпилила кусок мяса.

– А что, – Иван протер вилку салфеткой. Это тоже автопилот. Какого только мусора туда не записано, – так незаметно? Я же рыцарь – ты разве забыла? Как рыцарь может быть плохим?

– То, что ты благородных кровей, я вижу, – Дуня показала глазами на смятую салфетку. – Дегустируй рыбу. Мне же интересно, этот минтай царский или не очень.

И в самом деле, пора приступать к еде. И есть хочется. И отличная смена темы разговора – грех упускать. Положив в рот кусок рыбы, Иван изобразил, как мог, пантомиму профессионального дегустатора.

– Однако… Не минтай точно. Меня прямо по-царски балуют. По-моему, это хек. Хочешь попробовать хека по-царски?

– Я все же не буду нарушать свои правила, но за предложение спасибо, – она снова принялась за мясо. – Вот думаю, можно ли будет найти в Москве где-нибудь хека по-царски?

– Я знаю человека, у которого можно спросить. Это мой хороший знакомый. Он знает абсолютно все о ресторанах Москвы. А если он чего-то не знает – значит, этого просто не существует. Так что если надумаешь – можно будет сходить и оценить, чем отличается хек по-царски тут и там. – Это вот что он сейчас сделал? Пригласил ее в ресторан? Да ладно, это просто к слову пришлось. Она поймет. Спрятал собственное недоумение за еще одной порцией хека. – А вообще, знаешь, вполне съедобно. Или это я такой голодный просто?

– Я думаю, и то и другое, – Дуня с видимым удовольствием отдавала должное содержимому своей тарелки. – Но если отзывы о гостинице хорошие, то и повар должен быть неплох.

А на его внезапное предложение «на хека» она никак не отреагировала. Ну умница же! Только вместо того чтобы поощрить умницу, Иван снова принялся за прежнее:

– Ну да. Илюша плохого не выберет. Он у тебя, похоже, товарищ со вкусом.

Кажется, он даже имя это – «Илюша» – произносит иначе. С шипением каким-то. И чего взъелся на мужика, спрашивается? И так убогий – с таким-то именем.