Итен схватил мою руку и потянул за собой. В утренних лучах солнца мне было легче разглядеть парня. Благодаря свету его черные волосы приобрели синеватый оттенок и блестели. Они были неопрятно расчесаны, слегка волновались и запутывались. Кажется, Итен давно не стригся; длинные пряди спускались на глаза, прилипали к вспотевшей коже шеи и лица. И пахло от него соответствующе. Неестественного цвета синие глаза словно искрились и окунали в ночное небо. Его сухие тонкие губы растянулись в улыбке, но были словно помяты, множество раз искусаны до крови. Но всё это волновало меня в последнюю очередь.

Итен остался снаружи, сказав, что у него есть дела. Мне каким-то образом удалось попасть в класс до начала занятий. Удивительно, но меня словно окунули в шумную атмосферу сплетен и слухов. Что-то не так. Вошёл учитель и все сразу затихли. Он выглядел мрачно и встревожено.

— У меня для вас печальная новость, — канонично начал мужчина. — Этой ночью нас покинул Питер.

Секунда молчания и все снова зашушукались. Для многих это было потрясением. Многие знали об этом до слов учителя. Многие не верили и многие отказывались верить. Но и многие искали виновных. Ведь такое не впервые случалось в этом классе. До этого двое ушли так же незаметно и тихо. Они словно ускользали от мира, их словно вытягивали отсюда потусторонние силы. Обычным подросткам трудно верить в совпадение или случайность. Им легче найти кого-то, на кого можно скинуть свою боль и обиду. Кого-то, кто примет на себя участь виновного.

Инга сидела прямо за мной, поэтому я ожидала подобное. Она наклонилась вперед, поднявшись со стула, и слегка коснулась пальцами моего плеча. Может, она ожидала, что я подвинусь ей навстречу или обернусь, но мне вовсе не хотелось рушить стену между нами.

— Агате, ты слышишь? — громким шепотом спросила девушка. Я не шелохнулась. Ингеборга знает, что это значит «да», ведь люди вроде меня никогда намеренно не пойдут навстречу разговорам, не будут честными и открытыми и не признают своих интересов с уверенностью на лице. Нам легче опровергнуть всё, в чем мы сомневаемся, чем согласиться с этим.

— Ты знаешь что-нибудь? — начала допрос моя одноклассница. Как только я зашевелилась, чтобы сказать «нет», учитель прикрикнул и хлопнул по столешнице учебником. Все податливо замолчали и успокоились. Он проводил последнего школьника, сбежавшего с места, строгим взглядом и начал урок.

Вдруг я вспомнила о вчерашнем дне. Мы ведь поссорились. Я и Инга. Неужели она забыла? Точно. Это происходит не впервые. Множество раз я причиняла ей боль, но она всегда прощала, всегда сдерживала эмоции и обиду. Хранила ли она их в себе или отпускала? Об этом я могу лишь думать. Размышлять я могу всегда. Только так мои мысли не причинят вреда окружающим. Не хочу ломать непринужденный нрав Ингеборги. Так правильно. Почему меня вообще это волнует?

В определенный момент преподавателю позвонили, и он вышел в коридор. Конечно, этот шанс никто не собирался упускать — вновь нахлынула безудержная волна голосов.

— Слушайте, может, это какое-то проклятие? — прошептала одна.

— Ага, конечно.

— Но ведь это странно, — не унималась девушка. — Он уже третий из нашего класса. И в других тоже есть подобные случаи.

— Знаете, я заметил, — подключился некий парень, — что первый умер сразу после прихода Нитлберг.

Услышав свою фамилию, я поёжилась. Всегда боялась, что кто-нибудь заметит, заподозрит меня в убийстве. Жить в страхе очень трудно. Хочется закрыться в одиночестве и уснуть навечно. Но это ещё страшней.

К ним подошел ещё один парень и сказал:

— А второй говорил, что она ему нравилась. В тот день их видели вместе.

Никто не осмеливался произносить имена погибших при всех. Я никогда не понимала этого их договора. Разве они считают, что мертвым было бы так приятней и легче? Мне это казалось просто грубым. Эти дети просто захотели поиграть в детективов.

— Ага, и Пи… третий тоже часто засматривался на Нитлберг, — поддержала девчонка. В этот момент Инга обхватила меня руками, поднявшись на цыпочках, так сильно, что стул, на котором я сидела, откинулся назад и уперся в парту соседки.

— Эй! — не сдержавшись, прикрикнула я. — Ты что творишь?

— Не слушай их, — прошептала на ухо она. От неё исходила какая-то мрачная и тревожная атмосфера. Я хотела спросить, что с ней, но промолчала. В этом нет смысла. Люди не отвечают на такие вопросы. Пусть делает, что хочет.

После ничего особенного в школе не происходило. Хотя я иногда и слышала слухи о себе, меня это уже не волновало. Кажется, теперь я известна среди подростков. Надеюсь, простые сплетни не перерастут в нечто большее.

Закинув рюкзак за спину и ни с кем не попрощавшись, я направилась к выходу. Только перешла за порог, мой взгляд зацепился за парня. Не замечая Итена, развернулась к нему спиной и пошла вдоль стены. Вдруг сумка потянула меня назад, и, чтобы устоять, мне пришлось вернуться в исходную точку.

— Ты чего от меня убегаешь? — спросил он, силой разворачивая меня к себе лицом. Тут подоспела и Инга; с удивлением на лице она замерла на пороге и окинула любопытным взглядом незнакомца.

— Вау, Агате, это твой парень?

— Нет, конечно! — воскликнула я. В этот день я просто не могла быть такой же спокойной и равнодушной, как обычно. С самого утра этот кот сбил мой ритм и настрой, а теперь еще и в школу пришел!

— Привет, — протянула девушка, — я Ингеборга, рада знакомству!

— О, а я Итен. Взаимно. Так ты подруга Атти?

— Эй! Ты что здесь делаешь? — перебила его я и добавила, — И кто давал тебе право так меня называть?!

— О-о-о, и насколько ж вы близки? — полузадумчиво, полуигриво произнесла Инга.

Я вспомнила, что вообще не называла своё имя Итену, но откуда он мог знать? Хотя, конечно, если учитывать то, что он наблюдал за мной в форме кота, это можно объяснить. И всё же, не припомню такого момента. Да и почему он сказал именно «Атти»? Так меня называл только папа… Но почему-то я чувствовала, что по-другому быть не может.

Итен говорил на ломаном немецком, и меня это несколько удивило. С таким уровнем языка жить в Германии просто абсурдно. Неужели он приехал сюда только ради меня?.. Что за глупости. Нет, конечно. И почему ко мне эти мысли лезут?

— Вау, ты иностранец? — заметила Инга, распахнув свои ясные глаза навстречу парню. Он замялся, засунул руки в карманы джинсов и с неловкой безмолвной улыбкой обратился ко мне за помощью. Я недоверчиво перевела ему предложение на русский, он восхищенно блеснул влагой в глазах и оживленно закивал в сторону Ингеборги. Отличный шанс. Я бесшумно развернулась и твердо зашагала прочь от этой парочки. Как и ожидалось, парень пошёл за мной. Я просто была на взводе, мне жутко не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Я ускорила свой шаг. Было слышно, как подбежали Итен и Инга. Я уже представляла, как они удивленно переглядываются, как на нас посматривают другие школьники и шушукаются за нашими спинами. Но другим было плевать. Обернувшись назад, поняла, что эти двое молча следуют за мной, уперев глаза в пол. Как же непривычно. Неуловимая дрожь пробежала по моему телу, я встрепенулась и потопала дальше с привкусом печали на языке.

— Что тебе от меня надо? — спросила я по-русски, чтобы не ввязывать в это Ингу. — Я благодарна за помощь насчет проклятья, но уверена, твоя работа на этом заканчивается. Разве нет?

Итен поравнялся со мной и заглянул в мои глаза. Я тут же отвернулась и из-за этого чуть не врезалась в учителя. Извинившись, вышла из школы, всё ещё дожидаясь ответа парня. Неожиданно он сбежал вниз по ступеням, развернулся ко мне, глядя снизу вверх, и, раскинув руки в стороны, крикнул:

— Позволь мне помочь тебе. Для этого не нужны причины, — с каждым словом его голос становился всё тише, а последние слова я еле расслышала: — Я просто хочу быть рядом.

— Ты уже помог, — отрезала я и постепенно впала в свой внутренний мир. Я совсем ничего не понимала. Как он ещё может мне помочь? Зачем ему это? «Для этого не нужны причины». Нет, нужны! Я не могу принять то, чего не понимаю. Говорит так, словно от проклятья невозможно избавиться или это не прекратит мои страдания.