Почти не задумываясь, Рон выпалил:
– На первом курсе! Мы тогда с Гарри и Герми с троллем связались… Представляешь, я даже не понял, что собственно, произошло, когда тот схватил Гарри, а я вытащил палочку и как выпалю чары Левитации! А у меня они до этого вообще не получались! Я целое занятие мучился, и без толку… А тут бац, и дубина тролля уже летит в его голову!
Старый лорд снисходительно улыбнулся:
– Теперь ты понял, о чем я? Видимо, что-то похожее произошло и в Министерстве. Вас же, насколько я помню, просто в тиски зажали. Хотя, если честно, ни одному из вас смерть и не грозила. Ну, разве что Руквуд бы перестарался… О чем это я… ах, да. Так вот, Магия в нужные моменты приходит на помощь, поскольку ты все равно остаешься потенциальным лордом. Но мы отвлеклись от темы. Понимаешь ли, эти знания в вашей семье утеряны, а мама не могла вам этого объяснить, потому что кое-кто не хотел ее слушать. – Рон порозовел от смущения. – Теперь ты знаешь. А с чего я собственно, начал… Артур по всем перечисленным причинам не знает, как его поведение отражается на тебе. А ты продолжаешь слабеть. Если ты войдешь в род Лестранжей, то получишь кровь этого рода в дополнение к собственной, а поскольку кровь эта сильнее, чем наследие твоего папочки, то твои силы возрастут в несколько раз, плюс, скорее всего повысится концентрация, улучшится память… Ну, быть может, немного изменится внешность. Правда, это маловероятно. Возможно, будет еще что-то, но сказать, что именно… Это весьма проблематично, поскольку будем решать не мы, а магия. И тот, кто будет вести ритуал. А сейчас я хочу тебя спросить… ты мог бы согласиться на это?
Рон задумался довольно надолго, рассуждая примерно следующим образом:
«Значит вот оно как. Предатели крови… Зато понятно, почему хорек нас так ненавидит. И все равно сволочь он… Ладно. Обряд… Стать сильнее, умнее, поквитаться… с некоторыми… это неплохо… но, с другой стороны, это же ЛЕСТРАНЖИ! Самые ярые сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть… А я Гарри не предам, если так поступлю? Войти в семью Пожирателей… Мерлин, бред… Я не знаю… Интересно, я вообще сыном папы хоть сколько-нибудь останусь, или уже нет?»
– Я не уверен, сэр. Скажем так, много заманчивых моментов, но есть и то, с чем не хотелось бы связываться. – Ты про работу возможного приемного отца?
Рон кивнул. Лорд потер переносицу, собираясь с мыслями:
– Я ведь уже, кажется, говорил, что никого ни к чему принуждать не будут. И если ты выберешь обряд, единственное, что от тебя потребуют – вассальную клятву, не больше. Причем не йоменскую, и не рыцарскую, а того типа, что когда-то давали странствующие целители, иногда барды – не нападать, не выступать против, не агитировать против. Не убивать во владениях Лорда его подданных. А его владения… ну, не столь уж велики сейчас. Так что… – пожилой маг пожал плечами. – Как ты понимаешь, метка тебе вообще вряд ли светит. Просто в силу того, что среди Пожирателей, как уже упоминалось – это честь. А ты пока не сделал ничего такого, что было бы угодно Лорду. Так что столь высокого признания можешь и не ждать. – Но как же все идеалы борьбы?! Тот-Кого-Нельзя-Называть всегда был злом! А вы сейчас так говорите, словно все так и должно быть! – Эх, какой же ты еще ребенок. Вас, молодое поколение, воспитывали в странных рамках. Вот Добро, вот Зло, а вы решайте за кого вы, но если переметнетесь ко Злу – мы вас убьем. А заодно и вашу семью. Запомни, так не бывает. Нет абсолютов. И Зло может спасти ребенка из горящего дома, и Добро может отдать приказ на уничтожение неугодного. Запомни раз и навсегда, есть только политика, в которой все средства хороши. Если бы, скажем, пятнадцать лет назад Лорд смог убить Гарри Поттера, то сейчас, скорее всего, он бы и правил всем Магическим миром. И не могу сказать, что он правил бы плохо. На тот момент его решения были далеко не самыми безумными, как принято говорить сейчас. Да, он был жесток… но как еще заставить двигаться заржавевшие за сотни лет механизмы власти? Правильно, смазав шестерни. И в данном случае смазкой будет служить только кровь, потому что сознание людей закостенело не меньше, чем политическое устройство. Пока не стали бы иначе мыслить люди – не могло бы измениться государство. Совет Лордов это понял еще тогда, после чего перестал во всем поддерживать Министерство, скованное по рукам и ногам собственными промаггловскими эдиктами и уложениями. А Лорд… при всем при том, он весьма дальновидный политик… И очень много делает для возрождения магической силы в семьях. С ним связаны клятвами так или иначе большинство старинных семей. Остальные держат нейтралитет. Как я.
Юноша скривил губы.
– Он все равно проиграет. Светлая сторона сильнее. – Только потому, что она «светлая»? И на данный момент перевес как раз на другой стороне. Там больше обученных магов, бойцов. Там весомые политические союзы, а если сейчас будет их силами заключен союз с востоком… – Это все потому, что Гарри больше нет. Но есть Невилл! Или будет еще кто-то! – Ты всерьез думаешь, что необученный мальчик, пусть даже очень сильный магически, сможет противостоять самому сильному магу современности, даже при условии, что дойдет до него сквозь его сторонников и тем более сквозь Внутренний Круг?
====== ГЛАВА 28. Наследники силы ======
ГЛАВА 28. Наследники силы
Хогвартс. Слизерин
Уже по окончании тренировки Винс окликнул Рэйва:
– Подожди. Поговорить надо.
Махнув рукой довольному Драко и злющему Ирбу, Ворон остался в тренировочном зале. Когда помещение опустело, Винс подошел ближе и, немного подумав, спросил в лоб, понимая, что в таких вопросах лучше не шутить:
– Рэйв, ты случайно себя не с братом связал? – То есть? – Ну… на прошлой тренировке, позавчера, печати еще не было, а сегодня уже есть… и у Ирба тоже, я заметил… – Стоп, погоди, что значит, заметил? – Ну… я последнее время вокруг почти всех студентов вижу эдакие… облака их силы. Вот у тебя, например, оно черно-багровое, знаешь, как грозовые тучи иногда бывают, и в нем то и дело мелькают такие… алые язычки, как огонь. У Ирба это облако алое, но с черными, как у тебя маленькими… тучками, что ли… и все время во все стороны такими… щупальцами тянется… Длинными-длинными. А, к примеру, у Драко и Грега облака чисто алые, как кровь, безо всяких вкраплений… нет, впрочем, у Драко что-то такое есть… светленькое, серебристое. Не знаю. – Так, давай-ка ближе к делу. Что значит, печати? – И у тебя и у Ирба появились… руны, что ли. Я в них не разбираюсь. У обоих, над головой, словно нимбы. А сегодня во время тренировки у Ирба появились еще руны, в районе плеч и рук… и у тебя такие есть… – Ты хочешь сказать, на мне печать магического брака?!
Винс немного подумал, а затем уверенно кивнул. Следующим его желанием было забиться куда-то поглубже, потому что от Рэйва во все стороны хлынула неконтролируемая ледяная волна силы, болью ожегшая его тело.
С тихим, низким рычанием Ворон вылетел за дверь, с силой распахнув створки и едва не снеся дожидающихся его снаружи брата и Драко. Развернувшись на бегу, он оскалился на ошарашенного блондина, рявкнув:
– А с тобой я потом разберусь… За Ирба!
После чего вновь прибавил ходу, позволив мантии развеваться за спиной и распространяя вокруг себя волны болезненной магии. Возле покоев отца он даже не остановился, взмахом руки вынеся двери перед собой. Навстречу ему поднялись двое мужчин. Второго он видеть сейчас не слишком жаждал. Или наоборот… Северус тем временем, посмотрев на сына и уловив плещущиеся вокруг юноши реки ненависти и ярости, как мог благожелательнее произнес:
– Рэйв, как хорошо, что ты пришел, знаешь, в присланных Ирбу предложениях не раз и не два упоминаешься и ты… – Лежащую на полу дверь он предпочел не заметить. – Я?! Я?! /В предлож-жениях-х?! Знаеш-ш-шь, ч-што, папоч-шка?! Не нуж-жны мне эти предлож-жения/!
Выдав эту тираду, юноша развернулся к Люциусу:
– /А вас-сс я лич-шно пущ-щу на корм червям, эльфийс-ский/…
Не закончив фразу, Рэйв кинулся на мага с твердым намерением того убить, поскольку это был единственный выход из сложившейся ситуации. Северус непонимающе смотрел на сына, а тот с яростным шипением набросился на блондина, но волшебник легко ушел от атаки юноши, оказавшись за его спиной и легонько толкнув. Потеряв равновесие, Рэйв взмахнул руками и в падении превратился в огромного Лунного ирбиса, черного, словно сажа, с серебристыми пятнышками по шкуре, после чего с рыком извернулся, пытаясь своей массой подмять под себя Люциуса, но тот успел в последний момент упасть на пол и выкатиться из-под массивного кота с поистине эльфийской скоростью. Ворон вновь вернулся в человеческий облик и, выхватив из-за пояса плеть, вложил в нее весь заряд своей ненависти к магу. Гибкой черной лентой та устремилась к желанной добыче, следуя за каждым его движением. Северус понял, что на сей раз эльфу не выкрутиться и, вознеся молитву Мерлину, встал на пути этого материализовавшегося потока магии, перехватывая его, наматывая конец на руку. Сила внутри всколыхнулась удушающей волной, но маг усилием воли заставил себя не обращать внимания на острую, пронзительную боль:
