Спустя десяток минут Ани закончила осмотр Драко, потратив на него едва ли не втрое больше времени, чем на остальных, мимоходом, не удержавшись, чмокнув его в лоб. Слизеринец едва не растекся от неожиданного удовольствия, и немного победно взглянул на тут же погрустневшего Ирба, а Люциус наоборот, подобрался, как кобра перед броском, но промолчал. На плечо родителя легла крепкая рука друга:

– Пойдем-ка, Люциус, поговорим с Поппи, а то что-то как-то многовато она от нас скрыла…

Ани, услышав эту фразу, поспешила разочаровать магов:

– А мадам Помфри нет, она сейчас в Мунго, что-то там оформляет.

В голосе Северуса шелестел арктический холод. Трое юношей, услышав этот тон, невольно поежились:

– И когда же она соизволит вернуться?

Девушка, казалось, и не думала обращать внимания на манеру обращения мага, равнодушно пожав плечами:

– Представления не имею. А то вы не знаете всех этих бюрократов. Они могут и трое суток продержать. С них станется.

Люциус с шипением выпустил воздух сквозь стиснутые до скрипа зубы. Вспышку непонятной ярости удержало то, что пальцы зельевара на плече вдавились в плоть до синяков. Закрыв глаза, лорд сосчитал до двенадцати, после чего вновь посмотрел на девушку. Та все больше напоминала ему свихнувшуюся сестрицу его жены. «Нет, определенно, такие родственники – лишние проблемы. Эти родственные связи обрубать надо… А что…»

оОо

В это время рыжие близнецы тоже не дремали. Вначале, они, как все, сунулись в лазарет, но увидев там столпотворение и разгневанных деканов, наводящих порядок, переглянулись и быстро слиняли в неизвестном направлении. Явно не для того, чтобы делать уроки. Или писать длинные эссе. Примерно через час они вернулись к дверям лазарета, перешептываясь и довольно хихикая.

Ани, чихнув, переложила тяжелую пыльную стопку папок с личными делами. Да, ей было весьма интересно, что это за студенты, поскольку она уже успела столкнуться с одним из самых странных клинических случаев в этой школе. В студенте Малфое, новом друге Рэйва, менялась кровь. Самопроизвольно. Только за то время, пока она его обследовала, в организме парня сменило свой химический состав три грамма крови. А это очень много для столь короткого временного промежутка.

Девушка обратила внимание, что на некоторых папках приклеены цветные ярлыки. Она не могла уловить закономерности в этих отметках. Цвета могли совпадать, могли отличаться, но нести одинаковую полоску...

Тряхнув пышной копной локонов, Ани, пользуясь отсутствием главного колдомедика школы, переписала на отдельный лист все основные данные отмеченных. Эти дела, как она смогла понять, принадлежали студентам, уже выпустившимся из стен учебного заведения. До новых папок руки пока и не дошли.

Сзади раздался грохот. Девушка выскочила в палату. Увидев вошедших, она немного опешила. Те радостно улыбнулись, выдав:

– Мы тут... – ...на медосмотр... – ...пришли. Что... – ...вы прикажете нам делать,… – ...о, прекрасная незнакомка?

Ани улыбнулась:

– Для начала представьтесь, молодые люди. – Я — Фред... – ...а я — Джордж... – ...Уизли. – В один голос закончили рыжеволосые близнецы. Ани нахмурилась: – Уизли? Ну ладно. Раздевайтесь до пояса. – А может... – ...стоит полностью? Для... – ...более тщательного обследования?

Ани хихикнула, после чего покачала головой. Юноши в отчасти притворном расстройстве вздохнули, стягивая школьные мантии и свитера.

Девушка сосредоточилась на обследовании. И хмыкнула.

«Надо же, оказывается, блондинчик у нас не один такой... странный...»

С этими ей тоже пришлось повозиться. Потратив на них не менее чем по пятнадцать минут на каждого, девушка успела заметить одну незначительную, на первый взгляд деталь. Пока она осматривала Джорджа, хотя он и представился ей Фредом, второй тем временем что-то мудрил с ручкой двери лазарета. Ани едва заметно улыбнулась, разобрав, что он там такое творит.

Закончив осматривать этих балагуров, Ани решительно выпроводила их за дверь. Они рассмеялись, но вышли, не забыв активировать то, что успели «прицепить» к двери. Ани осмотрела ручку и, хмыкнув, поводила над ней руками. Такой шуточки не будет ждать никто. Плюс, ограничения подобного рода более разумны, чем свободное воздействие заклятия на всех, кто под него попадет. А так...

За дверями же шумела толпа, уже начавшая собираться после сытного обеда в Большом зале. Ани вздохнула. Вот, опять поесть не успела... Ну да ладно, сейчас важнее собрать побольше информации, как ее и просили. А дальше... Дальше посмотрим по обстоятельствам.

Вошедший в двери семикурсник Рэйвенкло залился ярким румянцем после требования раздеваться. Ани закатила глаза:

«Мама дорогая, с кем приходится работать! Еще один лягушонок!»

Привычными жестами девушка активировала все необходимые заклятия и приборы, ведя осмотр. Паренек краснел. Бледнел. Что-то булькал, заставляя девушку улыбаться все шире.

Когда он покинул лазарет, Ани, не удержавшись, подошла ближе к дверям, прислушиваясь. Несколько мгновений потрясенной тишины сменились громким ором десятков глоток возбужденных старшекурсников. Ани хмыкнула. М-да, появившийся на его лбу отпечаток алых губ теперь довольно долго не смоется... Эдак с недельку!

– оОо –

ААМ

В камере было сухо и немного пыльно, в зарешеченные магическими решетками узкие окна-бойницы тюремной башни падали лучи заходящего солнца. Чарли сидел в центре, сжавшись в комок. Никогда он еще не чувствовал себя таким опустошенным и несчастным. После того, как он совершенно безумно попался на отправке послания своему шефу, казалось, прошла вечность. Как минимум дважды он прошел мимо смерти, уже готовый ее принять. Первый раз, когда увидел – кто его обнаружил. Мало кто мог уйти живым после встречи с ночным народом. Тем более Чарльз прекрасно понимал, что вампир был на периметре не случайно. Он был в охране, и, видимо охранял очень значительную особу, особенно если вспомнить, что еще несколько «теней» он заметил уже позже. Значит «делегация» прибыла именно этой ночью. А как таких персон охраняют, Чарльз знал. И обнаружив его – Чарли, на периметре, они могли в худшем случае – убить, в лучшем – обратить, и были бы абсолютно правы. Счастье, что Бэлла оказалась рядом.

А потом Ректор. Узнав о его шпионской деятельности, почему-то не Аваднул сразу, под горячую руку. Тут вообще ничего не понятно. В этом вопросе у Чарли все начинало путаться. С одной стороны в Академии «преподают» сплошные пожиратели, правда немного на себя не похожие, какие-то более сдержанные, как будто в Англии они оттягиваются и играют роли маньяков. Причем как-то уж очень натурально играют. Может какой-то наркотик принимают?

А тут тетешкаются с малышами. Ну, нельзя сказать, что уж сюсюкают, но все же вполне прилично для сиротского приюта. Особенно если учесть уровень обучения. Ведь к выпуску, как уже понял Чарльз, дети имеют уровень где-то третьего курса Академии авроров! Получают уже не одно Мастерство, и развивают свои дары. Причем выбора детям не дают. Как будто знают всю родословную сирот заранее, и все, чего можно каждому из них достичь. Конечно, обучение очень жесткое, всех тонкостей Чарли еще не понял, но, несомненно, эффективное. Если его подозрения правильны, то через пару лет у Темного Лорда будет прекрасно обученная элитная армия молодых магов. Которые будут ему преданы и без меток. Потому что лично им выращены и воспитаны. Ничего себе выводы! Именно их он и постарался озвучить в своем последнем послании. Которое перехватили.

Он слишком поспешил, понимая, что еще и заключение договора с Ночным Народом сделает Лорда очень весомой фигурой. Собственно уже сделало. Договор, судя по всему, был вчера ночью заключен. Странно, что его – Чарли – на радостях не отдали Вампам в качестве презента или ужина. Это как посмотреть.

Хотя – лучше бы отдали. Все один конец. После всего, что произошло после, парню не особенно хотелось жить. Бэллатрикс старалась изо всех сил. Она показала, что может с ним случиться. Во всех подробностях. Сочетание – магия + садизм + наука достаточно страшная вещь. Особенно в промежуточных стадиях. Но и это он вполне перенес, в конце концов, он знал, на что шел, соглашаясь шпионить для директора. О пожирателях никогда никто ничего хорошего не говорил. Особенно их жертвы.