***

Питер одет неподобающе. Он знает, что одет неподобающе, ещё когда вылезает из такси — предоставьте ЭмДжей выбрать для встречи что-то чрезвычайно необычное и, вероятно, чрезвычайно дорогое, как будто кто-то из них может себе это позволить. Но Питер говорит себе: это просто ЭмДжей. Ей всё равно, надет ли на нём галстук, и, по крайней мере, она поймёт, если он закажет самое дешёвое блюдо в меню.

Конечно, как только он думает о ней, Питер выходит из-за угла и замечает ЭмДжей за центральным столиком — с девушкой, которую он никогда не встречал раньше.

Она красива. У неё гладкая смуглая кожа, большие выразительные глаза и мягкие локоны, чёрными волнами падающие на плечи. Она так красива, что это пугает. Питер думал то же самое об ЭмДжей — и теперь они всего лишь хорошие друзья.

Питер с некоторым волнением приближается к столу. Глаза ЭмДжей загораются, как только она замечает его.

— Питер! — радостно говорит она, вскакивая, чтобы поприветствовать его, и крепко обнимая. Он едва успевает вывернуться — она уже кружит вокруг, представляя его своей подруге. — Питер, это Марисоль. Марисоль, это Питер. Надеюсь, ничего страшного, что я пригласила её присоединиться к нам? Это её любимый ресторан, так что я подумала, почему бы и нет…

— Всё в порядке, — уверяет её Питер. Он знает, что тон его грубоват, но ничего не может с этим поделать. Из всех дней, когда ЭмДжей могла выкинуть что-то подобное, она не могла выбрать худшего. Он устал от борьбы с Электро, и последнее, чего ему хочется, — пытаться произвести впечатление на девушку.

— Приятно познакомиться, Марисоль, — говорит он. И поворачивается к ЭмДжей. — На пару слов.

— Конечно, — говорит ЭмДжей, явно смущённая.

— Сейчас вернусь! — говорит она Марисоль, кинув на неё взгляд через плечо, когда отходит от столика вместе с Питером. Марисоль кивает и хмурится.

К сожалению, тут не найдётся места для приватного разговора, так что Питер просто отводит ЭмДжей так далеко, чтобы Марисоль их не слышала. Он поворачивается к Марисоль спиной, чтобы бедная девушка не разглядела зверского выражения его лица, и низким голосом говорит ЭмДжей:

— Я же понимаю, что ты задумала. И мне это не нравится.

ЭмДжей строит из себя оскорблённую невинность.

— О чём ты, Пит? Я просто подумала…

— Ты просто подумала: о, ужин с Питером, прекрасная возможность с кем-нибудь его свести! И, дай-ка угадаю, ты собиралась выдумать какой-нибудь благовидный предлог, чтобы оставить нас наедине после закусок? И тогда мы что, волшебным образом влюбились бы друг в друга?

ЭмДжей обиженно хмурится.

— Я подумала, что тебе стоило бы с кем-то познакомиться. Только и всего.

Над головой Питера мерцает метафорическая лампочка, обвинительно сверкающая:

— Ты говорила с тётей Мэй, верно?

Секунду ЭмДжей выглядит так, словно собирается отрицать это. Но в конце концов она решает быть откровенной.

— Да, — признаётся она, задирая подбородок, как будто она бросает Питеру вызов. — И она права. Тебе стоит попробовать! Даже если у вас ничего не получится, ты, по крайней мере, сможешь завести нового друга.

Питер расстроенно стонет.

— Мне не нужны новые друзья! И мне не нужны ваши с тётей Мэй интриги у меня за спиной!

— О, не будь ребёнком, Пит. Мы не интригуем. Тебе правда так сложно сесть рядом с красивой девушкой и поужинать с ней? Нет. Так что подтяни свои штанишки для больших мальчиков. И давай вернёмся к столу, прежде чем она решит, что она сыта всем этим по горло, и уйдёт. Ладно?

Питер собирается спорить дальше. Он даже подумывает о том, чтобы вылететь из ресторана, хлопнув дверью. Но во всём этом нет вины Марисоль, и её чувства пострадают, если Питер уйдёт, ничего не объяснив.

— Ты выглядишь уставшим, — замечает ЭмДжей. В её голосе слышно беспокойство. — Ты хорошо спал?

Питер дотрагивается до своего лица. Отлично, ещё одна вещь, из-за которой он чувствует себя неловко.

Он не удостаивает ЭмДжей ответом. Вместо этого он разворачивается на пятках, и возвращается к столу, удерживая на губах фальшивую улыбку. ЭмДжей следует за ним, отставая ровно настолько, чтобы дать Питеру возможность добраться до столика раньше её и извиниться.

Марисоль делает всё как надо. Она и правда милая девушка — не только внешне, но и в отношении манер. Она изящна, элегантна и умна, и она смеётся над глупыми шутками Питера и даже шутит сама. Так почему же тогда Питеру приходится подделывать дружелюбное выражение лица? Почему он не может влиться в разговор? Почему ему всё равно, в конце концов, произвёл он на неё впечатление или нет?

— Никакой химии, — говорит он ЭмДжей после ресторана, пока они ждут такси. — Она великолепна, но… ничего.

— Похоже, она считает иначе. Она дала тебе свой номер, Пит.

Питер рассеянно теребит клочок бумаги в кармане и пожимает плечами. Скорее всего, он никогда ей не позвонит.

ЭмДжей раздражена.

— Это не сработает, пока ты хотя бы не попытаешься, знаешь ли.

— Я и не должен пытаться. Мне никогда не было это нужно с Гвен. Или с Гарри. И я не собираюсь пытаться с тобой. Это просто… естественно. Потому что существует взаимное притяжение — платоническое или нет.

ЭмДжей закатывает глаза так сильно, что Питер начинает переживать за их сохранность.

— Когда ты перестанешь сравнивать всех с Гвен? Никто больше — не Гвен. И никто не будет пытаться ей соответствовать. Но ты можешь найти что-то другое, что-то новое. Что-то столь же хорошее, — она хлопает его по плечу. — Но нет, ты продолжаешь отшивать всех, кого встречаешь, как будто они недостаточно хороши для того, чтобы ты взглянул на них ещё раз!

Питер трёт плечо, моргая. У ЭмДжей хороший удар. А по ней и не скажешь, ох.

— Просто, пожалуйста, не пытайся свести меня с кем-то, не предупредив заранее, ладно? Можем мы прийти к соглашению хотя бы о том, что всё это слегка коварно?

— В любом случае, — ворчит ЭмДжей. — Кто угодно другой был бы в восторге, обнаружив в ресторане такую девушку.

Питер действительно не собирается признавать, что это правда.

***

У Питера неплохой распорядок дня, не считая возникающих с Человеком-пауком проблем. В пятницу он ходит по магазинам — и это именно то, чем он занимается, когда Уэйд решает сменить имидж.

В этот раз Уэйд в штатском, не считая привычных маски и перчаток, которые всегда на нём (Питер начинает подозревать, что они попросту приклеены). Он бы проверил эту теорию, если бы не был уверен, что Уэйд разозлится. Да и, кроме того, вся эта тема с личным пространством… но, чёрт, Питеру не терпится узнать, что именно в своём лице наёмник считает столь отталкивающим! Всё не может быть настолько плохо. А даже если всё реально плохо, и у Уэйда проглядывают кости, или всё лицо в гнойных фурункулах, или на деле он болен проказой, Питер уже знает, что не закричит (как, вероятно, думает Уэйд). Питер очарован им не из-за того, как он выглядит или не выглядит.

На самом деле — забудьте, что он сказал — Питер вообще не очарован Дэдпулом. Это было бы странно. И паршиво.

Он трясёт головой, как будто силится прогнать эту мысль из головы. Это не работает, так что он решает просто игнорировать её и переключается на список покупок, в основном состоящий из полуфабрикатов и лапши быстрого приготовления. Тётя Мэй была бы разочарована.

Питер решает схватить покупки и свалить как можно быстрее — чем меньше времени Уэйд проводит рядом с ним без костюма, тем меньше вероятность, что он узнает в Питере Паркере Человека-паука. Ему почти удаётся ускользнуть незамеченным, но он заворачивает за угол между рядами и, конечно, натыкается на Уэйда, помогающего пожилой леди достать продукты с верхних полок. Первый порыв Питера — отступить, но видение знаменитого и смертоносного наёмника Дэдпула, помогающего крошечным пожилым людям делать такие привычные мирские вещи, до того очаровывает его, что Уэйд успевает его заметить — а дальше бежать уже некуда.

— Пити! — кричит Дэдпул, указывая на него. Он что-то тихо говорит старой леди, которая прячет хихиканье в ладони, а потом подбегает к Питеру и взволнованно частит: