— Летающий? — переспрашивает Питер, но Уэйд уже уходит.

Питер вздыхает, пробирается в комнату и стреляет паутиной в потолок. Отлично, теперь он видит все предметы здесь; ему требуется время, чтобы отыскать кристалл, но Уэйд был прав, такое сложно не заметить. Маленький синий кристалл, парящий в дюйме от бархатной подушечки — за стеклом, как и все остальные артефакты здесь.

Не так уж и сложно снять крышку; он просто прикрепляет к ней паутину и тянет её вверх, стараясь не уронить, а потом лепит к потолку. Вытащить кристалл — тоже не проблема, всего-то и нужно, что спеленать его паутиной, чтобы не дотронуться до поверхности: кто знает, какие силы в нём спрятаны? Он как раз делает это, когда наушник оживает, и Уэйд говорит:

— Чёрт, они возвращаются.

— Что? Что нам делать? — Питер оглядывается. Выход только один.

— Поторапливайся, — приказывает Уэйд.

Питер быстро ползёт по потолку. Он не преодолевает и половины пути, когда в наушнике что-то щёлкает, и Уэйд рычит:

— Блядь, тупая неисправная бомба! Не сработала.

Из наушника сыплются проклятия.

— Что происходит? — спрашивает Питер, напряжённо вслушиваясь. — Уэйд? Они здесь?

Нет ответа.

Он слышит звуки сражения, когда добирается до выхода; наушник молчит — но через открытую дверь хранилища доносятся крики. Он всё-таки опускается на пол, готовясь к тому, что на него бросятся…

Но никто не обращает на Питера внимания — все, кто находится в комнате, сосредоточены на Уэйде, вырубающем противников одного за другим с холодной расчётливостью. Сначала Питеру кажется, что Уэйд старается наносить не смертельные удары, но… не-ет. Уэйд никого не щадит — вот он обезглавливает одного, вот вспарывает другого от горла до паха… Пол стремительно краснеет. Уэйд — одно размытое движение.

— Уэйд! — кричит Питер, замерев в оцепенении. — Перестань! Что ты делаешь?

Уэйд не обращает на него внимания. Он уже разобрался практически со всеми; к тому времени, как Питер берёт себя в руки, Уэйд отрубает ноги одному из двоих оставшихся в живых мужчин и наступает на второго, выронившего пистолет.

Похоже, он собирается убить безоружного. Сдавшегося. И, похоже, этот мужчина понял это тоже. Он закрывает глаза и съёживается у стены.

— Хватит! — кричит Питер. Он выдёргивает из руки Уэйда катану, и когда Уэйд поворачивается к нему, Питеру приходит на ум мысль, что если бы он видел выражение лица Уилсона…

— Он безоружен! — говорит он настойчиво. — Не вынуждай меня выводить тебя из строя!

Что-то в позе Уэйда напоминает ему змею, готовящуюся к броску. Он очень силён. Иногда Питер забывает об этом. Он сильный, ловкий, быстрый и хорошо натренированный. Питер никогда раньше не думал об Уэйде с точки зрения «как его победить» — а теперь он думает, а теперь он продумывает стратегию и ненавидит за это их обоих.

Уэйд резко выпрямляется, сжимает оставшуюся в его руках катану и рычит:

— Пора, блядь, убираться отсюда.

Сейчас Питеру меньше всего на свете хочется прикасаться к Уэйду. Он весь в крови — в крови врагов, не в собственной. Но Питер заставляет себя приблизиться и стиснуть чужое запястье, чтобы Уэйд мог телепортировать их куда подальше. Питер не может смотреть на эти тела без приступов тошноты.

Они вновь оказываются в гостиничном номере, но на этот раз Питер не чувствует слабости. По крайней мере, не из-за телепортации.

Он сразу же отстраняется от Уэйда, но не поворачивается к нему спиной — ему страшно. Кажется, они оба осознают это одновременно.

— Не делай этого, — отрывисто бросает Уэйд.

— Не делать чего? — спрашивает Питер с бешено колотящимся сердцем. Он всё ещё чувствует себя так, словно вокруг него разгорается сражение.

— Не веди себя так, будто я какой-то… психопат, который готов перерезать тебе глотку.

— Я не знаю, кто ты. Я думал, что знал, но… это…

— Обычное дело. Я выполнил миссию. Сделал то, что должен был.

— Ты убил их! И собирался убить безоружного! Я же видел, как ты дрался раньше! Ты не убивал! Я знаю, ты способен на это, но… ты же обещал. Что это было?

Уэйд скрещивает руки на груди.

— Снятие стресса, — говорит он.

Питер издаёт глухой звук неверия и отвращения.

— Я сделал это, потому что хотел. Потому что я — тот, кто я есть, — Уэйд нависает над ним, и Питеру приходится задрать голову. — Я убийца, Человек-паук. Тебе противно? Вот с кем ты общаешься. С профессиональным убийцей. И знаешь что? Я люблю свою работу. Не могу дождаться, чтобы отправить очередного беднягу на тот свет, прямо в лапы смерти. Как тебе такое, герой? Думаешь, я безумен? Хочешь посадить меня за решётку? Я бы посмотрел на это.

Питер качает головой.

— Что с тобой? Это… это не ты, я знаю, ты не такой.

Уэйд усмехается.

— Что ты вообще обо мне знаешь? Примерно ни хуя. Не притворяйся знатоком Дэдпула.

Питер сглатывает и заставляет себя сделать вдох. Он осторожно опускает ладонь Уэйду на грудь, и сердце Уэйда под его рукой колотится так же бешено, как его собственное. Должно быть, Уэйд удивлён — он не пытается отстраниться.

— Что ты пытаешься сделать? — тихо спрашивает Питер. — Отпугнуть меня? Понять, как далеко ты можешь зайти? Зачем?

Мгновение Уэйд ничего не говорит. Потом накрывает руку Питера своими. Он всё ещё покрыт кровью, и от него остро пахнет медью.

— Помогаю тебе осознать, — говорит он.

— Осознать что?

— Что я не хороший парень. Что тебе стоит держаться от меня подальше. Я думал… Раньше я думал, что это сработает. Что ты сможешь на меня повлиять. Но я не герой, Спайди. И никогда не буду им. Я никогда не…

— Что? — шепчет Питер.

— Не буду достаточно хорош, — заканчивает Уэйд. Он пытается снова отстраниться, но Питер цепляется за его плечи и не позволяет.

— Я творил такое… — говорит Уэйд. — Я не смогу сбежать от прошлого. Не смогу избавиться от этих шрамов. И я знаю, что вне зависимости от того, как я хорош и что я делаю, ты никогда… ты никогда не захочешь меня.

У Питера в горле ком. Не так-то много было в его жизни моментов, когда он не мог произнести ни слова, но это — один из них.

— Зачем тебе это? — говорит Уэйд. — Я отвратителен изнутри и снаружи. То, что со мной сделали в «Оружии Х», сломало мою жизнь, Спайди. Пути назад нет. Я всегда буду делать грязную работу, причинять боль дорогим мне людям и портить всё вокруг меня. Было глупо даже пытаться стать ближе к тебе. Ничего хорошего из этого не вышло бы.

— Я… я просто не… то, что ты сделал сегодня… — Питер замолкает. Он не знает, что он хочет сказать. Он не знает, что он должен сказать. То, что Уэйд сделал сегодня, было неправильно, и та сторона его, которую он показал Питеру там, в особняке, совсем ему не понравилась… Но всё внутри него отказывается считать Уэйда монстром. Нет, Уэйд не монстр, и Питер привязался к нему слишком сильно, чтобы позволить ему уйти.

Он всё ещё не может сказать ни слова — и поэтому делает единственное, что ему доступно. Обнимает Уэйда за пояс, прижимаясь к перепачканной кровью груди. Ему просто хочется, чтобы Уэйд знал: у него есть шанс.

Уэйд по-настоящему шокирован. Кажется, поначалу он боится даже прикоснуться к Питеру — но после, медленно и очень нерешительно, обнимает в ответ. И становится тепло.

— Ты не избавишься от меня так легко, — говорит Питер. — Так что, во имя всех плохо обученных охранников, перестань пытаться.

Уэйд истерически смеётся.

— Тебе правда нужно уйти, — говорит он, но не отпускает Питера.

Извинения ещё нужно принести, а прощение — заслужить, но Питер решает, что это подождёт. Каждый заслуживает второй шанс. Каждый может измениться. Даже такие люди, как Дэдпул, которые, по их собственному мнению, всё портят. Питер верит в это всем сердцем — и ему очень хочется, чтобы так оно и было.

========== 9 ==========

Питер отодвигает занавески, чтобы в последний раз взглянуть на горы, подсвеченные садящимся солнцем. Не то чтобы ему так грустно возвращаться в привычный Нью-Йорк, просто он больше не увидит этой красоты. И он даже не слепил снеговика (с Уэйдом это было бы весело).