Укрывшись за балками, он оценивает повреждения. Не так уж и плохо — порез длинный, но неглубокий, Питер определённо имел дело кое с чем похуже.

Она стоит внизу, наблюдая за ним. Шагает взад-вперёд. Учёный сбежал, но она блокирует выход из комнаты.

— Это всё, на что ты способна? — окликает её Питер. — У меня есть друг, который управляется с катаной лучше тебя даже во сне.

Её голос, когда она начинает говорить, оказывается высоким и грубым, как наждак, — он похож на змеиное шипение. Она говорит с акцентом, но Питер не может распознать его.

— Он тоже пропитывает лезвия ядом? — сладко спрашивает она.

Питер кидает взгляд на свою ногу.

— Блефуешь.

Она взмахивает клинком. На кончике — его, Питера, кровь.

— Один порез — это всё, что мне нужно, маленький герой.

Он стреляет в неё паутиной, от которой она с лёгкостью уворачивается, и использует этот отвлекающий манёвр, чтобы наброситься на неё, намереваясь сбить с ног. Она уклоняется и от этого тоже, и Питер, рухнувший на землю, начинает ощущать действие яда. Он вскакивает на ноги, готовый отражать удары, но она лишь наблюдает за ним — и мир танцует и бешено кружится перед его глазами.

— О нет… — шепчет Питер, когда всё вокруг начинает раздваиваться. Это уж слишком, совсем недавно его накачали наркотой, и… Его ослабевшие колени подгибаются. Это не то ощущение, к которому хочется привыкать.

— Не переживай, — говорит женщина. — Ты не был моей целью. В таком количестве яд, возможно, не убьёт тебя. Он просто выведет тебя из строя и даст мне закончить свою работу.

Питер бредёт к ней, спотыкаясь — он должен сделать хотя бы что-то.

Раздаётся выстрел. Пуля входит женщине в плечо, едва не задев Питера. Она кричит от боли и падает на одно колено, выронив клинок; сжимает пальцы на новой ране и разъярённо оглядывается. Но Питер знает, кто это, ещё до того, как Уэйд появляется рядом.

— Ах, вот ты где, — небрежно произносит Уэйд, подходя к Питеру, и подбрасывает пистолет в ладони. — Моя маленькая принцесса в беде.

— Я не… а, плевать, — он уже устал задаваться вопросом, как Уэйд всегда находит его. Вместо этого он приближается к женщине, несмотря на то, что чувствует, что тело может подвести его в любую минуту.

— Кто нанял тебя? — ему необходимо знать. — Зачем убивать этого учёного?

Она скрипит зубами и не отвечает.

— М-м, детка, — говорит Уэйд, похлопывая Питера по плечу. — Копы уже в пути. Нам не пора, ну, знаешь, исчезнуть?

Он наводит пистолет на женщину, вжимая палец в спусковой крючок.

— Я могу решить эту проблему очень быстро.

— Не убивай её, — хрипит Питер. Порез на ноге обжигает болью — кажется, будто он пылает.

— Отлично, — кивает Уэйд. — Я просто прослежу, чтобы она не встала и не пошла за нами.

Он стреляет, прежде чем Питер успевает возразить, метя в колено и шлёпая её по заднице. Она кричит от ярости и боли, корчась на полу.

— Теперь давай-ка… о-оу, приятель, — Уэйд подхватывает покачнувшегося Питера. — Тебя слегка шатает, в чём дело? Только не говори, что она тебя поранила. Я знаю эту цыпочку. Прославилась среди наёмников своей грязной игрой.

— Я… да. Она меня ранила. Так что вытащи меня отсюда, пока я не опозорился.

— Вас понял.

Питер отказывается полезать к Уэйду на руки. Большую часть пути он преодолевает сам, а потом ему приходится неловко опереться на руку Уэйда. К тому времени, как должны появиться копы, они уже в добром квартале от того места. Питер ощущает, как яд начинает действовать — медленно-медленно.

— Поскольку я сомневаюсь, что у тебя хватит сил унести нас на паутине, — говорит Уэйд, скрываясь в переулке, — мы вызовем такси.

— Такси? В таком виде?

— Ага, я всегда так делаю. Они просто подумают, что мы косплееры или типа того.

— Коскто?

— Неважно. Всё будет хорошо.

— У тебя на поясе оружие.

Уэйд пожимает плечами.

— Нью-йоркские таксисты, — говорит он так, будто это всё объясняет.

Как он и обещал, таксисту плевать — он даже почти не пялится на них в зеркало заднего вида.

Питер прижимается лбом к окну. Холодное стекло ощущается так приятно… Было бы лучше, если бы он мог снять маску, но приходится довольствоваться малым.

— Думаю, теперь я твой должник вдвойне, — говорит он. Уэйд не отвечает. — Ты сказал, что знаешь её. Кто она?

— О, не то чтобы хорошо. Но мы, наёмники, обычно следим друг за другом. Я имею в виду, она моя соперница. Эй, ты не умираешь? Нам стоит поехать в больницу? Яды вне моей компетенции.

— Нет, никакой больницы. Я никому там не доверяю, — он закрывает глаза от волны головокружения. — Итак, ей заплатили за его убийство, и она, должно быть, даже не знала, почему.

Он бубнит, раскладывая всё по полочкам.

— Вероятно, тот учёный был продажным. Перешёл дорогу не тем людям. Ребятам из Озкорпа нельзя доверять.

— Тогда зачем ты спас его?

— Что бы он ни сделал, смерти он не заслужил.

Уэйд молчит с минуту. А затем говорит:

— А она? Она убивает за деньги. Она переживёт это и вернётся к контрактам.

— Она переживёт это и переосмыслит свою деятельность, — Питер вздыхает. — Люди способны измениться к лучшему, Уэйд. Даже такие, как она.

Уэйду, похоже, нечего ответить. Он позволяет замять эту тему, и остальная часть поездки проходит в тишине. Питер даже не понимает, куда они едут, пока они не оказываются у дома Уэйда. Конечно, куда ещё они могли бы пойти?

Они спотыкаются на лестнице и вваливаются в квартиру; у Питера кружится голова, он хромает, и Уэйд практически тащит его на себе. Питер не знает, куда он пытается пойти и что он пытается сделать — ему просто нужно сесть, или он упадёт.

Он пытается объяснить это Уэйду жестами, не отпуская его. Он дёргает и тянет Уэйда к дивану, в то время как тот пытается удержать его. Конечно, они падают прямо на спинку дивана и оказываются на полу в окружении подушек. И всё ещё держатся друг за друга. Уэйд задыхается от смеха.

— Ну-ка… иди сюда, Спайди, вверх и прямо на подушки, — говорит он, затаскивая Питера на диван. Их ноги так тесно переплелись вместе, что возникает путаница. Уэйд пытается отстраниться — Питер протестует.

— Нет, нет, нет. Прекрати, останься, — говорит он, цепляясь скрюченными пальцами за ткань костюма Уэйда. Вжимается головой в его грудь. Всё, чего хочется Питеру, — чтобы Уэйд не двигался.

— Я… я буду в порядке, просто… — он затихает, когда Уэйд замирает под ним. Уэйд такой тёплый и пахнет знакомо и мужественно, и Питер слышит его сердцебиение, быстрое и нервное.

Питер вовсе не протестует, когда Уэйд обнимает его. Он скользит пальцами по позвоночнику Питера, лаская и успокаивая.

— Всё в порядке, малыш, просто отдохни. Скоро тебе станет лучше. Это же мелочь для великолепного Человека-паука, правда? Не обращай внимания, детка, ты будешь в порядке.

Питер не уверен, говорит Уэйд это ему или разговаривает с собой, но он в любом случае ценит это. Он может ощущать вибрацию чужого голоса — и она убаюкивает его. Питер готов поклясться, что перед тем, как он засыпает, Уэйд целует его в висок… но, может быть, это всего лишь сон.

***

На следующее утро между ними нет никакой неловкости: проснувшись, Питер прекрасно помнит, где он и как сюда попал. Он в гостиной Уэйда, и это Уэйд лежит под ним, глубоко и мерно дыша. Это руки Уэйда обнимают его. Это сердцебиение Уэйда, медленное и размеренное, звенит в его ушах.

Единственным сюрпризом оказывается то, что Питеру совсем не хочется шевелиться. Уэйд под ним твёрдый и жёсткий, и Питеру так тепло, и хорошо, и спокойно, и он так отдохнул — удивительно, учитывая обстоятельства. Ему должно быть неловко, верно? Но — нет. Даже когда Уэйд шевелится, просыпаясь. Питер не чувствует необходимости сбежать подальше или даже двигаться — особенно когда Уэйд обнимает его, крепче и крепче.

— Пс-с, Спайди… ты проснулся? — шепчет Уэйд Питеру прямо в лицо.

Питер кивает. Утром голос Уэйда звучит по-особенному — он запоминает это.