Вот черт. Я качаю головой, надеясь, что паника не проявилась в моем лице.

– Что-что? – пробурчала в телефонную трубку. – О, тебе нужно начать поиски убийцы? Нет, я прекрасно понимаю. Я тоже тебя люблю, Тыковка.

Я сбрасываю звонок пока ситуация не ухудшилась ещё больше. Ной внимательно следил за мной, но ничего не произнес. Затрещал динамик в лифте.

– Это было мило, – подвел итог Боб. – Тыковка. Моя третья жена тоже так меня называла.

– Эм... Чудно, – прокомментировала я, затем оглянулась на Ноя. – Тебе нужно позвонить своей девушке?

Он посмотрел на меня, затем качнул головой.

– У меня все в порядке.

Думала, он собирается сказать что-то еще и ждала этого. Но в этот момент Бартоломью вскочил на мою ногу, держа что-то в зубах. Я потянулась посмотреть, но недостаточно быстро. Он бросился обратно в клетку и нырнул в дверь своего маленького картонного домика.

Я просунула руку за ним и перевернула хижину, и нашла хомяка, державшего во рту блестящую сережку. Взглянула на Ноя.

– Это твое?

– Нет, наверно блондинки. Той, которая сказала, что я не симпатичный.

– Что?

– У нее была только одна сережка. Серебряная с фиолетовыми и зелеными камнями.

– Ого, – я моргала, глядя на него. – Ты необыкновенно наблюдателен.

– Да, мне говорили.

Интересно, кто ему это говорил? Еще мне интересно, обеспокоил ли его злобный комментарий той сучки. Он не кажется взволнованным, как те парни, которых заботят плохие оценки случайных цыпочек.

Но он милый. Ладно, не милый. Но привлекательный. Очень привлекательный, если честно.

Я отложила домик Бартоломью в сторону и присмотрелась к сережке. Конечно, это серебро с фиолетовыми и зелеными драгоценными камнями.

– Аметист, – оценила я. – И маленькие изумруды. Я всегда хотела кольцо с такой комбинацией камней. Очень красивое сочетание.

Я подняла взгляд, чтобы увидеть, что Ной изучает меня, причем с интересом. Его взгляд быстро скользнул по моему безымянному пальцу. Интересно, это его немой вопрос, почему мой муж покупает мне бриллианты, а не драгоценные камни, которые я действительно люблю? Или, может быть, ему ничего подобного не интересует?

Я слишком много думаю, впрочем, как обычно.

Хорошо, пусть сережка какое-то время побудет у Бартоломью. Установила домик на место и вернулась к Ною.

– Тебе нужно сообщить кому-нибудь о свое местонахождении?

Он, кажется, заколебался, затем вытащил свой телефон.

– Да. Просто отправлю сообщение.

Я смотрела, как эти большие пальцы двигаются по экрану, и мне стало интересно, кому он отошлет СМС. И что он в ней сообщил? Признаться, что на самом деле у него нет девушки, которая работает в «Зените», или что у него вообще нет девушки? Или только то, что она там не работает? Он говорил «девушки», множественное число, так что, возможно, он игрок. Но что же он собирался сказать в ситуации, когда лифт остановился? «Послушай, насчет девушки...»

Какая вторая часть в этом предложении?

Я все еще пялилась на него, когда поняла, что он уже брал телефон и улыбнулся мне.

– Что у тебя на уме, Лекси?

– Я... э...

Я попыталась придумать ответ, который не предполагал бы признания, что меня интересует его семейное положение, его жизнь за пределами этого лифта. От ответа на этот вопрос меня спасло громкое урчание в животе. Ной засмеялся, и я приказала себе не краснеть.

– Голодна? – он залез в огромный ящик позади себя и вытащил зеленый упакованный бокс с обедом. – У меня остался батончик мюсли, если хочешь.

Я покачала головой – слишком стеснялась, чтобы есть.

– Я в порядке, спасибо.

Он убрал контейнер обратно, но оставил его открытым.

– Хорошо, но просто возьми его, если передумаешь. Там еще есть апельсин, если захочешь.

Я кивнула. Раньше я не хотела есть, но теперь, когда подумала о еде, то уже не могу остановиться.

– Был у «Густава» когда-нибудь?

– Ресторан с немецкой кухней?

– Ага. У них лучшее фондю со швейцарским сыром.

Не знаю, почему я об этом заговорила. Не похоже, что мы собирались на свидание. У Ноя есть девушка, а я вроде как замужем.

– Я там не был, но обожаю хорошие сардельки, – продолжил Ной, не обращая внимания на направление, которое принял наш разговор благодаря мне. – В центре города рядом с Площадью Пионеров есть продовольственная тележка. Они делают все свои сосиски вручную, и они безумно хороши.

Я знала эту тележку с едой. Никогда там не была, но это недалеко от моей работы. Я открыла рот, чтобы сказать это, как лифт начал дергаться, и мое предложение заменилось очень нескромным криком. Ной сжал мою ногу своей большой ладонью.

– Ты в порядке?

Когда я кивнула, по внутренней связи загремел смех.

– Извините, ребята, – пробормотал Боб. – Все исправно. Мы вытащим Вас на первом этаже в мгновение ока.

Лифт заскользил вниз, и я ощутила дезориентацию. Мне должно было полегчать. Я должна быть в восторге. Но в целом я неспокойна. Убеждаю себя, что это от неожиданности, но часть меня понимает, что это не так. Отчасти мне грустно от того, что я собираюсь попрощаться с Ноем.

Я отвлеклась, проверяя клетку Бартоломью, чтобы убедиться, что с ним все хорошо. Его пушистый серый хвост торчал из-под хижины, поэтому я закрыла дверцу и оставила его в покое вместе с потерянной с серьгой.

Когда я встала, Ной тоже поднялся на ноги. У меня разыгралось воображение, или в этих карих глазах есть тень разочарования?

Он прочистил горло.

– Хорошо, Лекси. Было приятно познакомиться.

Он протянул мне руку, а я протянула на встречу свою. Когда его пальцы сомкнулись вокруг моих в самом теплом, нежном рукопожатии, мое сердце тоже немного сжалось.

Затем двери лифта распахнулась. Не знаю почему, но я ожидала, что кто-то там встретит нас. Может, парамедик, готовый проверить наше давление, или управляющий зданием с извинениями и корзинкой сыра.

Но нас ждал только пустой вестибюль. Я посмотрела на эту картину какое-то мгновение, затем оглянулась на Ноя. Мы не нарушили наше рукопожатие, ведь мы так и стояли со сплетенными пальцами, глядя друг на друга. Желания его отпускать не было.