Он вытащил свой телефон из кармана и нажал кнопку «включить», затем прокрутил свои текстовые сообщения.

– Это произошло, когда ты была в туалете.

Я посмотрела на экран и почувствовала, что глупая улыбка расплылась на все мое лицо.

«Я тут встретила цыпочку, с которой ты трахался прошлой ночью. Милая! Может немного сумасшедшая, но милая».

Я прокрутила вниз, чтобы увидеть ответ Ноя, надеясь, что это нормально.

«Хорошо. Я просто без ума от нее».

Подняла глаза вверх, чтобы увидеть, как он улыбается мне, и моя собственная улыбка стала ещё шире.

– Ты без ума от меня, да?

Он протянул руку и заправил мне прядь волос за ухо.

– Не позволяй этому вскружить тебе голову.

Я хотела, чтобы он поцеловал меня, но сейчас это казалось неуместным. Сейчас все внимание стоило отдать обеду и хомяку.

И что-то теплое и твердое в груди подсказывало мне, что будут другие возможности для этого поцелуя. Что бы ни случилось с Бартоломью, мы пройдем через это вместе.

Ной вернулся к бутербродам, и так как я не увидела на столе стойки для ножей, я выдвинула ящик, чтобы отыскать там что-то, чем можно было бы нарезать яблоко. Обнаружила ящик, заполненный прихватками, а другой – пакетами для завтрака и фольгой.

– Фольга, – прошептал Уотсон. – Ему нравятся блестящие штучки.

– Где еще мы видели что-то блестящее? – Харлоу кивнул и стал задыхаться.

Мой мозг перемотал назад, а затем быстро вперед изображения: серьги, обертки от хот-догов, инструменты Ноя. Когда я добралась до изображения камина, я замерла.

Вспомнила место на стене, где одеяло из обсидиана образует мерцающее ночное небо. Моя рука упала с ручки ящика, и я бросилась в гостиную, прежде чем додумала эту мысль до конца.

– Лекси, – позвал Ной. – Ты в порядке?

Я смотрела на камин, позволяя своему взору медленно двигаться от камня к камню, от закоулка к закоулку, снизу вверх...

– Боже мой, вот его хвост!

Мой крик заставил Ноя вырваться из кухни, чтобы увидеть, куда указывает мой палец. Он с удивлением остановился позади меня.

– Как же он...

– Они могут лазать, – объяснила я. – Лесные хомяки умеют забираться вверх. И если он видел что-то блестящее, то хотел...

– Чертовски умный ублюдок.

Затем хвост стал двигаться, скользя за округлым речным валуном. Показалось, что мы потеряли его из виду, но нет, он повернулся и посмотрел через край, шевеля усами. Облегчение ударило, как теплая волна, и я постаралась не разрыдаться.

– Думаю, он обиделся, – сказала я Ною с сильным волнением в голосе. – Из-за того, что ты назвал его ублюдком.

– Прости, Бартоломью, – извинился Ной. – Ты самый умный грызун, которого я знаю.

Он появился на краю камня, усы дергались, и я всхлипнула от смеха, когда Бартоломью встал на задние лапы, чтобы осмотреть мерцающий камень над собой.

– Я пойду, возьму лестницу, – Ной бросился через дверной проем, но я не отрывала глаз от маленького животного. Я была так чертовски рада его видеть, что боялась разорвать зрительный контакт. Боялась даже моргнуть, чтобы не потерять то, что только что нашла.

– Это не единственный второй шанс, который у тебя есть, – шепнул Харлоу.

– Постарайся не облажаться, – проворчал Уотсон.

Постараюсь. Клянусь, я постараюсь.

Через несколько секунд Ной вернулся с металлической раздвижной лестницей, покрытой краской, но без ржавчины. Он стал поднимать ее, и этот звон заставил Бартоломью испуганно пискнуть.

– Давай я поднимусь, – предложила. – Он знает меня лучше всех. Надеюсь, он подойдет ко мне.

– Будь осторожна, – предупредил Ной, но не стал спорить, когда я начала взбираться на лестницу. – Не торопись. Я страхую тебя.

Мне не нужно было слышать эти слова, чтобы это знать. То, что я чувствую с Ноем, это глубокое знание, что он прикрывает мою спину несмотря ни на что. Я поднималась осторожно, не торопясь, почти забывая, что смертельно боюсь высоты. Понимание, что Ной поймает меня, если я упаду, сделало меня храбрее.

Я не успела оглянуться, как достигла места, где несколько секунд назад исчезли дергающиеся усы Бартоломью. Он поселился на шельфе речной скалы прямо под обсидиановым небом. Я смотрела на него, вознаграждаясь блеском маленьких черных глаз-бусин, изучающих меня.

– Привет, – сказала я мягко. – Мы скучали по тебе.

Бартоломью отнёсся ко мне с подозрением. У меня не было ощущения, что меня ему не хватало. На самом деле, он, вероятно, был бы счастлив пробыть здесь еще в течение нескольких дней, сидя под этим сверкающим обсидиановым небом.

– Так вот как выглядит рай лесного хомяка, – пробормотала я, приближая свою руку к нему. Не думаю, что он настолько сумасшедший, чтобы спрыгнуть, но кто же знал, что я буду бегать босиком по улице? Трудно предполагать, что кто-то будет делать, когда напуган.

Наверное, стоило прийти сюда с какой-нибудь закуской. Чем-нибудь, чтобы приманить его. Опять же, он не мотивирован едой.

Я протянула руку и продемонстрировала серебряную круглую сережку с правой мочки моего уха и отвела ладонь, дразня его блестящей формой. Глаза Бартоломью расширились, он сделал осторожный шаг вперед.

– Вот так, – уговаривала я. – Всего несколько шажков вперед.

Когда его лапы сомкнулись вокруг серьги, моя рука сжалась вокруг его мягкого маленького тела. Он застыл всего на секунду. Потом расслабился, не выпуская из лап сережку.

– Хороший мальчик, – прошептала я. – А сейчас мы спустимся вниз. У нас есть для тебя угощение.

Спускаться вниз было сложнее, особенно когда одна рука прижимала Бартоломью к груди, а другая цеплялась за лестницу. Но мне было совсем не страшно. Я знала, что Ной позади меня, и я знала, что Бартоломью в безопасности. Все будет в порядке. Знала это наверняка, когда почувствовала, как сильные руки Ноя сжали мои бедра. Еще одна ступень вниз, и его голос раздался близко от моего уха, шепча:

– Я страхую тебя. Ты в безопасности.

Я повернула голову и встретила его взгляд, чувствуя, что полностью расслабляюсь. Я наклонилась к нему и провела губами по мочке его уха.

– Я знаю это.

ГЛАВА 11 

Ной

Я не мог перестать смотреть на дверь.