Гарри проклял своё дурацкое воображение, благодаря которому сейчас испытывал дичайшее возбуждение, щедро замешанное на неловкости и ещё каком-то чувстве, которому никак не мог подобрать названия.

— И эта его мгновенная готовность ко всему…

Бокал выскользнул из влажных ладоней Гарри, разбиваясь с тихим звоном, который вернул некоторую ясность мышлению.

— Постойте, мистер Малфой, а вы это точно говорите о Северусе Снейпе?

— А сами-то как думаете? — Малфой улыбнулся, как чеширский кот, и отошёл, оставив Гарри приходить в себя.

Тем временем Снейп ласково потрепал Скорпиуса по плечу и направился к Макгонагалл. Проклятье! Как Гарри раньше не замечал этой похотливой грации, этих чувственных движений, этого призывного взгляда? Да нет же! Замечал, только не понимал, с чем имеет дело. Трудно заподозрить эротизм в человеке, который снимает баллы с твоего факультета. Чёрт возьми! Теперь даже словосочетание «снимает баллы» таило в себе подтекст, от которого бросало в дрожь.

Гарри старался не упустить ни одной детали, гадая, сколько правды было в словах Малфоя. По всему выходило, что тот ещё сильно приуменьшил, потому что Снейп вёл себя очень вызывающе! Он не просто подносил бокал с шампанским ко рту, нет! Словно поддразнивая невольного зрителя, он медленно облизывал губы перед тем, как их приоткрыть, касаясь холодного стекла, а потом делал глоток, прикрывая глаза, словно в любовной истоме. Блядь! А Макгонагалл тоже хороша — хихикая, вздумала что-то шептать ему на ухо, заставляя наклониться и…

Снейп вдруг взглянул Гарри прямо в глаза и, отсалютовав бокалом, неторопливо выпил, снова вызывающе облизнув губы. Этот гад явно нарывался! Гарри следил за движениями его кадыка, испытывая бешеное желание подойти, дёрнуть за волосы, опуская на колени и вынуждая запрокинуть голову, провести пальцем по этим губам, заставляя открыться, а потом…

Гарри зажмурился, разрывая зрительный контакт, и, почувствовав головокружение, оперся о стену. Такого с ним никогда не было, и он попытался избавиться от наваждения. Выходило отвратительно. Чтобы восполнить нехватку воздуха, Гарри вышел на улицу. Когда мысли немного прояснились, стало очевидно, что во всём виноват Малфой. Снейп, конечно, тоже не ангел, но именно Малфой подсунул Гарри бокал с шампанским, в которое наверняка подмешал Приворотное или ещё какую гадость. А это уже статья!

От негодования Гарри едва не забыл попрощаться с сыном — очень уж хотелось ему поймать развратника Малфоя по горячим следам! — и поспешил в госпиталь святого Мунго. Время ожидания приёма целителя пролетело незаметно — Гарри представлял, как Малфой растеряет весь свой лоск и уверенность, когда за ним придут люди в красных мантиях. Мысленно он уже сидел в зале Визенгамота, ожидая вынесения приговора, и подбирал слова, которыми можно было выразить сожаление о том, что кое-кому придётся ближайшие пять лет обходиться без услуг Снейпа, в то время как сам Гарри…

— Мистер Поттер, какими судьбами? — целитель распахнул дверь, пропуская его в кабинет.

— Добрый вечер, мистер Стентон. Я к вам по очень деликатному делу.

— Ничуть не сомневаюсь, это моя специальность. Ну-с, показывайте своё деликатное дело, — целитель Стентон уселся за стол и, устроив подбородок на сложенных домиком ладонях, взглянул на Гарри поверх очков.

— Да мне, в общем-то, надо проверить одно предположение, — Гарри прокашлялся. — Хотелось бы исключить Приворотное зелье, ну и чары соответственно.

— Как же так? И кто у нас такой неосторожный? — целитель принялся водить над Гарри палочкой, шепча выявляющие порчу заклинания. — Тише-тише, дорогой, сейчас кровушки немного нацежу для анализа. Это совсем не больно… кто у нас молодец? Хороший мальчик.

Стентон был замечательным целителем, но раньше он работал с детьми и никак не мог избавиться от некоторых привычек того времени. Хорошо ещё, он перестал сюсюкать, чего Гарри просто терпеть не мог, а общение как со слабоумным пережить можно.

— Ну, что я вам скажу, голубчик? Вы чисты.

— В смысле?

— Сейчас ещё разик кровушку проверю, чтобы уж наверняка.

— Но… этого не может быть!

— Отчего же? В жизни всякое бывает, как в песне поётся, — Стентон фальшиво запел про котёл, полный любви.

— Давайте вы проверите ещё раз, — настаивал Гарри.

— Эх, мистер Поттер. Ну, не похожи вы на человека под воздействием подобных чар. Взгляд ясный, пульс ровный, тоны сердца чистые, дыханье свободное. Вы — исключительно здоровый молодой человек, голубчик.

— Но я почувствовал… влечение. Сильное.

— С чем я вас и поздравляю, — Стентон мечтательно прикрыл глаза. — Эх, молодость…

Гарри в отчаянии прикусил губу:

— Это влечение… оно совершенно ненормальное. Без каких-то предпосылок… я никогда прежде не думал об этом человеке… так…

Стентон добавил в образец крови какой-то порошок и задумчиво поводил палочкой над закручивающимся ровной спиралью дымом.

— Я мог бы объяснить это явление, но боюсь, вам не понравятся мои слова.

— Это древнее проклятье? Болезнь?..

— Это любовь, голубчик. Бывает и такое.

Гарри в ответ мог только рассмеяться. Действительно, любовь. Ха! Он влюбился в Снейпа, стоило узнать, что тот ублажает не одно поколение Малфоев. Бред-то какой.

— Сейчас-сейчас, голубчик. Пустырничком головушку-то успокоим. У меня отварчик волшебный есть, сам Снейп варил по моему рецепту.

Упоминание Снейпа почти довело Гарри до истерики, но отвар точно оказался волшебным — успокоил практически мгновенно.

— Так-то лучше, — продолжал бормотать Стентон. — Вы молодой, здоровый, когда же ещё любить, если не сейчас?

Гарри мог сказать, что это точно не любовь, что лично он уже своё отлюбил и теперь мечтает о спокойной старости, что его никто не привлекает и ему никто не нужен — но вместо этого лишь вежливо попрощался и покинул кабинет. Действительно, волшебный отвар.

Домой Гарри вернулся, чувствуя приятную усталость. Он немного прошёлся по улице, наслаждаясь тихим летним вечером, потом принял душ и, ещё раз посмеявшись над целителем-романтиком, отправился спать.

Проснулся Гарри оттого, что его кто-то тихо погладил по лицу. Ситуация была настолько дикой, что, даже не вспомнив про палочку, он открыл глаза и ничуть не удивился, увидев Снейпа.

— Что…

— Тш-ш, — прошептал Снейп, искушающе улыбнувшись.

Гарри мгновенно принял правила игры, касаясь его губ кончиком пальца и грубовато поглаживая. В ответ Снейп лизнул палец, а потом всосал его с таким видом, будто это самое естественное проявление вежливости. Гарри понял, что хочет гораздо большего, и, рывком усевшись на кровати, потянулся к тугому воротнику застёгнутого наглухо сюртука Снейпа. Не встретив никакого возражения или недоумения, Гарри принялся расстёгивать мелкие пуговицы, с удивлением замечая, что под грубым сукном скрывается мягкий шёлк корсета. Конечно же, чёрного.

Снейп повёл плечами, избавляясь от мешающего сюртука, и с блядской улыбкой заскользил кончиками пальцев по корсету, пока не достиг ремня брюк, от которых избавился так быстро, что Гарри не успел даже перевести дыханье. Трусов Снейп тоже не носил.

— Блядь… — только и сумел выдохнуть Гарри.

Снейп порочно усмехнулся и, продемонстрировав обтянутые чёрными чулками ноги, забрался на кровать, где, стоя на коленях, взялся за резное изголовье, словно проверяя его на прочность. Гарри не нуждался в дополнительном приглашении. Он мгновенно оказался рядом, опуская мигом повлажневшие ладони на подставленную ему задницу, и смял её, балдея от внезапной вседозволенности. Снейп одобрительно вздохнул и подался навстречу, потираясь задницей о стоящий колом член Гарри. Как блудливая кошка.

— Я тебя сейчас выебу, — пообещал Гарри.

— Тш-ш, — напомнил Снейп и прогнулся в пояснице, оглядываясь на него.

Лунный свет придавал коже Снейпа неестественную белизну, которую лишь подчёркивала чернота волос, глаз, корсета и чулок. Гарри потянул за шнуровку корсета, то ли желая ослабить, то ли затянуть сильнее. В ответ Снейп глухо застонал и улёгся грудью на постель. Теперь его голова лежала на руках, которыми он продолжал держаться за изголовье, а волосы словно стекали вниз. Гарри осторожно убрал их с лица и, погладив щёку, коснулся губ, которые тут же мягко обхватили его два пальца.