— Понимаю, — согласился Северус.

— Тогда, пожалуйста, скажите мистеру Риддлу, что меня бы неплохо вернуть назад. Я не могу себе позволить потерять сутки на дорогу.

— А почему бы вам самому об этом не сказать?

— Почему-почему… — передразнил Майер. — Потому!

В общем-то, Северус понимал причину такого нежелания — сам он тоже не хотел бы лишний раз заговаривать с Риддлом. Поэтому и успокоил бедолагу:

— Обратно вас привезёт Беллатрикс. Мистер Риддл уже распорядился.

Майер горячо поблагодарил Северуса и поспешил заверить, что подготовит больного к транспортировке в лучшем виде. Северус вернулся к Рею и, наконец, смог с ним поговорить и даже, кажется, немного успокоить, после чего отправился в часть.

После войны в Уике осталась двести тридцатая эскадрилья Берегового командования Королевских ВВС, которая с июля пятьдесят первого года занималась самыми мирными делами. Северус с огромным интересом участвовал в Британской экспедиции Чарльза Симпсона, изучающей северную Гренландию. Но уже этим летом экспедиция сворачивала свою работу, и о дальнейшей судьбе двести тридцатой эскадрильи ходили самые противоречивые слухи. Поговаривали даже, что Береговое командование скоро расформируют. Так или иначе, но решению Северуса об уходе никто противиться не стал. Его даже не попытались уговорить остаться до лета. Документы и расчёт пообещали подготовить завтра с утра, и воодушевлённый Северус отправился домой.

Сначала он хотел ещё раз навестить Рея, но потом вспомнил о несобранных вещах и повернул к дому. Северус неторопливо шёл по узкой улице, пряча замёрзшие руки в карманах, и не стал оглядываться, услышав приближающийся шорох велосипедных протекторов, просто шагнул в сторону, уступая дорогу.

— Мистер Снейп, а я как раз к вам.

Почтальон нечасто навещал их дом, но всех жителей Уика знал в лицо, а с некоторыми даже любил поболтать. Он остановился и, немного покопавшись в сумке, протянул Северусу письмо. От Гарри. На душе сразу стало теплее, и Северус поспешил домой, чтобы узнать последние новости. Он так торопился, что даже не стал разжигать огонь в камине.

«Привет, Северус, и Рею тоже передай огромный привет.

Благодаря Люциусу я с удобствами устроился в общежитии для курсантов. В одной комнате со мной живёт Рон Уизли, с которым мы сразу подружились. В первый день занятий не было, и мы гуляли с Драко — у него как раз был выходной! — по Лондону. Рон тоже хотел пойти, но остался ждать сестру. Как он сказал, она всегда опаздывает.

А ещё здесь работает наш Сириус, и про «профессора Блэка» ходят самые невероятные слухи. Я даже сначала подумал, что это не он, но нет — он!

В общем-то, я не знаю, что ещё писать. Рон подсказывает, что надо спросить о здоровье, а потом пожелать благополучия. Вот я и спрашиваю. И желаю. А ещё я, как оказалось, скучаю. И по Уику, и по тебе, и по Рею. Жду ответа.

Ваш Гарри».

Северуса раздирали противоречивые желания. С одной стороны, он хотел бы написать Гарри, что «профессор Блэк» тот ещё… гм-м… профессор — когда-то Северусу стоило неимоверных усилий заставить его хотя бы выбирать слова в разговорах с крестником и отказаться от идеи научить ребёнка курить. С другой стороны, не хотелось подстёгивать интерес Гарри к непутёвому крёстному. Мог же Блэк хотя бы попытаться вести себя прилично? Ну, чисто теоретически. К сожалению, для оптимизма не имелось никаких оснований — Блэк совершенно точно был практиком. Поэтому Гарри придётся столкнуться и с проявлениями непритязательного юмора, и с солёными словечками, которыми Блэк выражал свои мысли, и с идеями, в основном дурацкими.

Не то чтобы Северус был предвзят, но общество Блэка могло оказать чрезмерное влияние на неокрепшие умы, и непонятно, чем руководствовался Совет попечителей авиашколы, приглашая такого оригинального профессора. Оставалось лишь надеяться на разумность Гарри — он выгодно отличался и от взбалмошного Джеймса, и от импульсивной Лили. Как следует всё обдумав, Северус решил не вмешиваться, тем более что в Лондоне будет возможность почаще навещать Гарри, а при необходимости и напомнить Сириусу об обязанностях крёстного.

Вещи он собрал гораздо быстрее, чем планировал, наверное, потому что по-настоящему нужного было немного. Вот и получилось, что в Лондон Северус возвращался с тем же минимальным набором, что и в юности. Разве что сейчас вещи были по размеру и чуть лучше. Но не намного. Северус усмехнулся, подумав, что подводить итоги жизни он пока не готов, и, наверное, Риддл всё-таки прав — надо что-то менять. Но ожидание завтрашнего дня оказалось большим испытанием, и чтобы не сойти с ума, Северус отправился к Рею, надеясь, что он тоже не спит.

— Привет, — Северус понизил голос, сам не зная почему. — Ты как?

— Сам видишь, — Рей попытался улыбнуться, — как после аварии.

— Болит?

— Да.

Разговор не клеился, но уходить Северус не собирался. Он положил куртку на пол у кровати Рея и сел на неё, чтобы не тревожить раненого.

— Завтра мы будем в Лондоне. Там тебе помогут, — Северус потёрся щекой о ладонь Рея. — Обязательно помогут.

— Никогда не считал тебя оптимистом.

— И не начинай. Я — реалист.

— Тогда ты должен верить в волшебство.

Так далеко реализм Северуса не заходил, и требовалось срочно поменять тему разговора:

— А ты помнишь, как мы с тобой встречали сорок пятый?

— Такое забудешь… никогда в жизни я так не мёрз, как в этой проклятой Силезии. Если бы ты не разжился той шинелью, — Рей едва слышно вздохнул, — я бы, наверное, сдох.

— Тогда ты говорил то же самое, — Северус прижался щекой к горячей ладони Рея и взглянул ему в глаза.

— А ты помнишь, что отвечал?

— Разумеется.

Рей улыбнулся:

— Ты был готов навсегда поселиться даже в Гренландии, лишь бы не было колючей проволоки и охраны.

— Угу… и завести собаку, которая бы не норовила тебя сожрать.

— А ещё ты обещал, что умрём мы вместе.

— Обещал.

— Сев, а теперь пообещай, что если вдруг со мной что случится, ты будешь жить.

— Не болтай ерунды!

— Я серьёзно, Сев… ты ведь можешь затравить самого себя до смерти.

— Рей, ты говоришь не о том.

— Неужели? Если бы я тебя не знал, мне было бы проще.

— Почему это?

— Потому что тогда бы я переживал только за исход операции.

— А так приходится обо мне? — Северусу стало обидно. — Не думал, что ты считаешь меня идиотом. К тому же идиотом беспомощным.

— Сев… — Рей осторожно погладил его по лицу, кончиками пальцев разглаживая бровь. — Я просто не хочу, чтобы тебе было больно… из-за меня.

— Какой ты всё-таки идиот.

Рей печально усмехнулся:

— Но я больше не ревнивый идиот.

— Нет? — фыркнул Северус. — Мне начинать волноваться? Или ты присмотрел себе кого помоложе и теперь готовишь почву для побега?

— Именно! Вот только встану, и как помчусь…

— Я тебе помчусь! — Северус хотел добавить что-нибудь про бег, но осёкся и пробурчал: — Главное, встань.

Рей тяжело вздохнул, но промолчал. Северус любил это уютное молчание — оно казалось ему залогом того, что всё у них хорошо. Ведь здорово же, когда людям комфортно молчать рядом? Ему даже удалось задремать, но Рей нерешительно потрепал его по волосам:

— Сев… Сев…

— Что случилось?

— Сев, не мог бы ты позвать миссис Флетчер?

— Зачем? Если тебе что надо, то я…

— Позови её, пожалуйста.

— Тебе нужен укол?

— Мне нужно отлить! — сердито отозвался Рей.

— Но я могу…

— Нет! — щёки Рея побагровели, а губы скривились в мучительной усмешке. — Позови миссис Флетчер. Я не хочу, чтобы ты… пожалуйста, Сев!

Северус понял, что спорить бессмысленно. Наверное, он и сам бы предпочёл помощь кого-то со стороны и привычного ко всему.

— Сев, это унизительно, понимаешь?

— Да, — он понимал.

Когда миссис Флетчер невозмутимо сделала свою работу и ушла, Северус решился:

— Рей, доктор Майер сказал, что ты проваляешься до лета.