Звуки из детства. Достаточно легко убедить себя, что она по-прежнему ребенок, маленькая девочка в собственной постели, а вся ее жизнь – не более чем странный сон, и если она сейчас проснется, то станет на много лет моложе, и все будет как двадцать пять лет назад. Она чувствовала себя непрошеным гостем в своем же прошлом и дотронулась до бедра, пробежала пальцами по обрубку кости и шрамам на коже, напоминая себе, кем стала. Мать, видимо, обзванивает знакомых по поводу новостей по телевизору. Мосс любила звук материнского смеха и то, с какой легкостью та завязывает дружеские отношения, насколько открыто и без утайки отдает всю себя. Мосс же вечно устраивала осложнения.

Она ворочалась на кровати и размышляла. Снова вспомнила Нестора. Мосс никогда не умела завязывать ни к чему не обязывающие отношения, в отличие от матери, она была не из тех, кто бегает на свидания. Увлеченность Мосс развивалась медленно, а чувства всегда сопровождались шипами. Когда-то Нестор работал фотографом, так он сказал, и Мосс задумалась над тем, всегда ли он был таким набожным. Ее взбесило то, как он опустил смерти детей на уровень христианских банальностей по поводу вечной жизни, но она все же задумалась, есть ли у него женщина. Она попыталась вспомнить, носит ли он кольцо. Нестор. Блики от фар на потолке, рассеченные оконной рамой, напомнили об отражениях Эльрика Флиса в зеркалах и скелетах на деревьях.

Корабль «Либра» пропал в «Глубоких водах», а исчезнувшие астронавты вернулись. Препарированный черный медведь, изъеденный червями. Мосс научилась одному фокусу, чтобы быстрее заснуть – представляла реку с черной водой. Она входила в воду голой – сначала по колено, потом по бедра, чернильная вода обволакивала белую кожу, живот, грудь, и как только вода смыкалась над головой, солнечный свет исчезал, и Мосс погружалась в глубочайшую тьму. И в тот момент, когда она тонула, Мосс засыпала.

Зазвонил телефон, ее сотовый на тумбочке у кровати.

– Алло, – ответила она.

– Это Брок.

В темноте парили красные цифры: два сорок семь.

– Один из наших только что звонил по поводу пейджера, который вы с Нестором нашли в доме Эльрика Флиса. Кое-что выяснили.

– Рассказывай.

– Мы нашли в пейджере сохраненные сообщения. Без номеров телефона, только коды. Пока что мы их не расшифровали, но некоторые повторяются – 143 и 607. Ребята говорят, такие коды означают сокращения для «Я тебя люблю» или «Я соскучился», что-то в таком роде. Их используют подростки.

Мерсалт и женщина с полароидных снимков назначали свидания, возможно, с помощью кодов, которые узнали от дочерей.

– У него была интрижка, – сказала Мосс. – Те двадцать четыре женские фотографии.

– Мы проверили звонки с домашнего телефона Мерсалта и нашли совпадения с пейджером, – сказал Брок. – Несколько раз, когда пейджер получал код 22, Мерсалт звонил в гостиницу «Блэкуотерс-фоллз», это в округе Такер.

Ущелье Блэкуотер находилось в национальном парке Мононгахила, любимом туристами из-за великолепных водопадов, жемчужин реки Блэкуотер. Мосс как-то останавливалась в этой гостинице на неделю и наматывала милю за милей по тропкам ущелья. Довольно изнурительно, с ее-то протезом, бродить по кочкам в поисках Красного ручья, впадающего в реку Драй-Форк, откуда ее спасли от неминуемой смерти на Рубеже. Она искала ту часть реки, где висела, и покрытое пеплом дерево, многократно повторяющееся выбеленное дерево, но так и не нашла нужное место. Летом она часто возвращалась в гостиницу у водопадов, блуждала по тропам и часами смотрела на потоки и водовороты водопада Элакала. Она напоминала себе о том, как прекрасен мир, хотя этот пейзаж постоянно всплывал в памяти пустынным и покрытым льдом.

– Эта гостиница в нескольких часах езды отсюда, но неплохое место для встречи, – сказала Мосс. – Романтичное и отдаленное.

– Мерсалт звонил туда с десяток раз, в последний месяц дважды. Я позвонил в гостиницу, но у администратора нет записей о постояльце по имени Патрик Мерсалт. С утра первым делом позвоню шерифу округа Такер, пусть пошлют туда кого-нибудь.

– Я подъеду, – сказала Мосс, сомневаясь, что сможет снова уснуть. – Я в Канонсберге. Могу туда приехать. Это все равно по дороге домой.

Ее мать храпела в комнате напротив. Мосс тихо спустилась, снова почувствовав себя подростком, прокрадывающимся из дома среди ночи. Она помнила, какие ступени скрипят, и знала, куда поставить ногу, чтобы сохранять тишину. Она сварила кофе на кухне и побрызгала лицо водой, чтобы проснуться. Мариан Мерсалт пропала уже три дня назад, в последний раз ее видели в пятницу, а через несколько часов наступит понедельник. Вместе с кофе Мосс проглотила аспирин из пузырька над раковиной. Она проехала по пустому семьдесят девятому шоссе из Канонсберга в Западную Виргинию, и всю дорогу в ее голове мелькали образы – «Челленджер» в бескрайнем небе, корабль мертвых, сделанный из ногтей, зимний лес. Асфальт шоссе заливали огни фар, и оно стало похожим на реку. Впереди вырастали горы, но Мосс их не видела, они таились где-то в бездонной тьме, лишенной звезд.

Прорезающий сосновый лес серпантин привел к полупустой парковке с несколькими машинами. Гостиница была одноэтажной, с красной крышей и возвышающейся над входом каменной трубой камина. Мосс прошла через пустой вестибюль со скошенным потолком и кремовым кафельным полом. Стойка администратора из натуральной вишни купалась в ослепляющем флуоресцентном свете. Мосс несколько секунд помедлила у стойки, всматриваясь в пустой кабинет за ней.

– Есть кто-нибудь? – спросила она.

Она услышала бормотание далекого телевизора. Мосс проследила за источником звука до бара с разноцветными бутылками, выстроенными на зеркальных полках. Там в одиночестве сидела девушка и пила кофе, просматривая в журнале «Вог» статью о «Спайс герлс». Тоненькая, в гольфах до колен и вышитой юбке с лесными пейзажами – оленями, зайцами и полевыми цветами, в губе и брови серебряные колечки, пышные волосы с выбритыми висками покрашены в ярко-синий цвет.

– Прошу прощения, – сказала Мосс.

– Извините, – ответила девушка, – мне следовало находиться за стойкой.

– Вы тут главная?

– Хотите номер? У нас есть свободные.

Наверное, ей чуть больше двадцати, только что окончила колледж, а может, учится и подрабатывает. Тонкие черты лица и красивые темные глаза. Мосс показала удостоверение.

– СУ ВМФ, – представилась она. – Не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

– Вы что, вроде копа? – спросила девушка.

– Следственное управление Военно-морского флота. Я федеральный агент и расследую преступления, имеющие отношения к ВМФ.

Это объяснение обычно успокаивало людей, боявшихся связываться с полицией. СУ ВМФ выглядело чем-то далеким и безобидным для людей, не связанных с вооруженными силами.

– Типа ФБР? – спросила девушка. – Недавно кто-то оттуда звонил.

– Я не из ФБР.

– Посмотрю, что смогу сделать. Если хотите, принесу что-нибудь выпить. Или кофе. Я как раз только что сварила.

– Кофе, спасибо. Обычно в такое время я сплю.

– Иногда я чувствую себя вампиром, – сказала девушка, направляясь за стойку, чтобы налить Мосс чашку кофе. Она вытащила сахар и упаковку сливок. – Кстати, меня зовут Петал.

– Петал? Прекрасное имя. А я Шэннон.

– Сегодня почти никого нет, – сказала Петал. – Я тут одна. Остальные появятся к завтраку.

– Вы постоянно здесь работаете? – спросила Мосс.

– По ночам – да. Две ночи в неделю, не обязательно подряд. Трудно планировать что-то в жизни, когда нет настоящих выходных. И скукота к тому же. Я рада вашему появлению, хоть какое-то занятие.

– Вы знаете кого-нибудь по имени Мариан Мерсалт? Или Патрик Мерсалт? – спросила Мосс.

– Никогда не слышала.

– Я думаю, Патрик Мерсалт часто здесь останавливался. Какие сведения вы храните о постояльцах?

– Как обычно, – ответила Петал. – Имя, сколько человек в номере. Всякое такое. Номер кредитки, если расплатились не наличными.