– Нет! – завизжал Владик, который понял главное – Цент собирается и дальше над ним издеваться.

– Так вот в чем дело, – пробормотала Алиса. – А я все думала, что он какой-то странный. Одежды нормальной не было, только какие-то лохмотья, а из оружия булава богатырская, которую он и поднять-то толком не может. А когда он ел, то будто помешался: глаза стали дикие, рычал. Я еще тогда о чем-то таком подумала….

– Да ведь ночью в одном исподнем и убежал, – вздохнул Цент, с отеческой нежностью поглядывая на беспомощно рыдающего программиста. – А о булаве этой и вспоминать не хочется. Нашел в музее, вцепился, будто дите малое, а пытались отобрать – он в слезы. Говорил, что он потомок Добрыни Никитича по материнской линии. Или Ильи Муромца по отцовской – точно не помню. В общем, одна морока с ним. Но я не ропщу. Для меня, православного человека, добрые дела делать одно удовольствие. Для того и живу на свете.

Тут, словно только заметив, что собеседники стоят с поднятыми руками, Цент быстро сказал:

– Да опустите, опустите. Ну что мы, в самом деле, дикари какие-то? Я вижу, вы люди хорошие. Владика подобрали, не обидели убогонького. Времена сейчас такие, что живым с живыми по пустякам ссориться незачем. Тебя как звать?

– Алиса, – ответила та.

– Это ты, значит, Владика нашла?

– Я.

– Спасибо тебе, солнышко. Дай обниму.

И Цент заключил Алису в объятия, окончательно сняв висевшее в воздухе напряжение. Все уже забыли об одном из своих соратников, что валялся чуть в стороне с простреленной головой, и были буквально очарованы новым знакомым. Центу и раньше говорили, что в нем пропадает великий актер, на что он обычно скромно отвечал, что и сам всегда это знал, а на сцене не кривляется по той лишь причине, что братва не поймет.

– Я Андрей, – представился парень, которого Цент принял за командира. – Значит, ты не знаешь, кто напал на наших людей.

– Сказал же уже, что нет. Сам сюда только пришел. Вон, этого балбеса искал по всей округе, уже с ног сбился.

И Цент кивком головы указал на Владика. Программист не выдержал, и снова истошно закричал. Он не понимал, что происходит, и почему его новые друзья из Цитадели дружно лишились ума. Ведь у Цента на роже было написано все уголовное прошлое, разнообразное и кровавое. Но почему-то все дружно поверили этому извергу, а не ему. И хотя Владик догадывался, что своим истеричным поведением он лишь подтверждает слова терзателя, совладать с собой было выше его сил. Стоило только подумать о том, что Цент снова рядом, и хотелось визжать и выть, а еще лучше разбежаться, и убиться головой о стену. Что угодно, лишь бы прекратить весь этот ужас.

– Вы его тушенкой или сухарями кормили? – спросил Цент.

– Кормила, – вздохнув, призналась Алиса. – Да ведь я же не знала, что ему нельзя….

– Не кори себя, – попросил ее изверг. – Ты ни в чем не виновата. Но Владика нужно связать. В таком состоянии он опасен сам для себя.

Напрасно рыдающий программист убеждал окружающих, что не болен. Напрасно доказывал, что Цент отнюдь не такой добрый самаритянин, за которого себя выдает. Его уже никто не слушал. Для них он стал припадочным душевнобольным. И когда на него надели наручники, Владику не осталось ничего другого, кроме как смириться.

– Все будет хорошо, – пообещал ему Цент нежным голосом. – Теперь я о тебе позабочусь.

Сердце Владика вынесло эту жуткую угрозу, а вот его мочевой пузырь нет.

Упрятав оклеветанного программиста в машину, бойцы Цитадели, с разрешения Цента, разобрали свое оружие.

– Твои снайперы так здорово спрятались, – признался Андрей, оглядываясь по сторонам. – Ни одного не видно.

– Да какие снайперы, – усмехнулся Цент. – Это я вас на пушку брал. Мы вдвоем странствуем…. Ну, то есть втроем. Я, Владик и Машка.

– Машка? Это она стреляла?

– Да.

– А где она?

– Здесь, – ответила Машка, показываясь из-за автобуса. – Я там совсем замерзла лежать, – ответила она на немой упрек Цента, – да и это вовсе не злодеи.

Заметив, как Машка пожирает глазами Андрея, Цент лишь беспомощно вздохнул. В этого красавчика она вряд ли бы выстрелила, как в того мужика с ножиком.

– Очень приятно, Андрей, – представился парень.

Машка кокетливо захлопала смерзшимися ресницами и элегантно оперлась на винтовку.

Поняв, что иногда полезно прикинуться и хорошим, Цент принял самое активное участие в расследовании инцидента. Изо всех сил он изображал горячий интерес к чужим проблемам, искренне переживал за пропавших людей, и кончилось все тем, что его возлюбили все. Однако, ни его талантливая игра, ни коллективные усилия, не дали никаких конструктивных результатов. По-прежнему было непонятно, кто и с какими целями напал на поисковую группу, и почему эти злодеи не взяли ничего, кроме пленников.

– В принципе, у такой большой банды должно быть где-то логово, – рассуждал Цент вслух. Бойцы Цитадели столпились вокруг него и внимали в уважительном молчании. – Нужно пошарить по окрестностям. Вы эти места хорошо знаете?

– Да нет тут никакого логова, – пожала плечами Алиса. – Единственное место, которое мы обходим стороной, это райцентр в тридцати километрах отсюда. Но там полно зомби.

– Почему обходите? – удивился Цент.

– Потому что один раз сунулись, так за нами по следу такая толпа мертвяков к Цитадели пришла, что насилу отбились. Стены тогда еще не были достроены, да и оружия было мало.

– А что такое Цитадель?

Центу стали объяснять, и тот чем дольше слушал, тем четче понимал, что сбылась его заветная мечта – он наконец-то нашел себе лохов.

Этот план Цент вынашивал давно, с самого начала зомби-апокалипсиса. Вдохновляясь историческими примерами, он мечтал найти организованную группу людей с налаженным бытом и поставками продовольствия, после чего назначить себя их князем. Это не означало, что Цент мечтал быть дармоедом на полном обеспечении. Князь, это не халява, это работа, и довольно опасная. Князь с дружиной (Цент обычно говорил – пахан с братвой) защищают рубежи родины, жестоко разбираются с другими претендентами на престол и позволяют простому люду (Цент обычно говорил – лохам) трудиться в поте лица своего, обеспечивая всем необходимым и себя и свою крышу. Примерно так обстояло дело в стародавние времена, веке в десятом, так же все происходило и в благословенные девяностые. Наступившие времена вновь сделали старые порядки актуальными. И Цент тут же решил, что не упустит даденую богом возможность добиться успеха в жизни. Хватит уже мотаться по бескрайним просторам родины, разграбляя склады с консервами и отбиваясь от мертвецов. С его-то уровнем конкретности это просто несолидно, да и возраст уже не призывной. Пора подыскать себе более спокойное и подходящее занятие. Роль правителя Цента вполне устраивала. Дело оставалось за малым – взять власть. Для этого следовало всего-то попасть в Цитадель, втереться в доверие, обзавестись сторонниками и свергнуть существующий режим. А чтобы облегчить задачу, нужно въехать в крепость героем. К примеру, таким героем, который выследил напавших на поисковую группу злодеев, жестоко покарал их и вернул свободу похищенным ими людям.

– Ладно, после расскажешь, – перебил Цент Алису. – Сейчас не до этого. Наши братья и сестры томятся в лапах кровожадных негодяев. Спасти их – вот первоочередная задача, стоящая перед нами.

– Да мы с радостью, – подтвердила Алиса, и прочие бойцы, стоящие рядом, охотно закивали головами. – Только что же нам делать?

– Я скажу, что нам делать, – заявил Цент. – Мы поедем в райцентр. Чую, там злодеи и прячутся.

– Может быть, тогда вызвать из Цитадели подкрепление? – предложил Андрей.

– Не стоит, – возразил новый князь. – Поступим иначе. Отправимся на разведку небольшим отрядом, а остальные вернутся в крепость. Там соберете всех, кто может держать оружие, и будете на связи. Мы все выясним, и если окажется, что похитители прячутся в райцентре, вызовем вас по рации.

Всем очень понравился план Цента. Всем, кроме Владика. Но еще больше Владику не понравилась новость, что изверг собирается и его взять с собой в разведку.