В основу этого произведения легли реальные факты и события, произошедшие в действительности. Все имена и географические названия изменены. Версия о причинах произошедшего является лишь плодом воображения автора. Все совпадения случайны.

Пролог

Холод. Немногие знают, что такое настоящий холод. Сначала он просто щиплет лицо снаружи, жжет глаза и ломит конечности, заставляя скрючиваться пальцы рук и ног. А затем он, сантиметр за сантиметром, пробирается дальше, вглубь тела. До тех пор, пока не поселится под грудной клеткой, там, где, наверное, находится душа. Поселится и начнет властвовать, как хозяин, словно он был здесь всегда. И ничем его оттуда потом не изгонишь. Даже оказавшись, наконец, в тепле, не можешь согреться. Часами сидишь в жаркой бане, пьешь обжигающий чай, и пот льет с тебя градом, а где-то внутри ты чувствуешь все тот же леденящий холод, заставляющий дрожать каждую клеточку твоего тела. И ничего другого тебе не остается, как примириться с его присутствием. Поселившись в тебе однажды, холод никогда не позволит забыть о себе навсегда.

Вот так замерзали лыжники во время каждого многодневного похода в горы. В этот раз они шли уже неделю, упорно преодолевая свой длинный путь шаг за шагом, и сил становилось все меньше. Далеко позади осталась деревня Аштай с ее приветливыми жителями, которые угощали путников вкусными пирогами с рыбой и особенным травяным чаем, благоухавшим всеми ароматами лета. Правда, местные не одобряли их поход на эту гору. Отговаривали, объясняя, что об этой горе издавна идет «дурная» слава. И что их прадеды и прапрадеды считали ее гиблым для человека местом, и что даже звери и птицы там не живут. Говорили, что гора Аштай проклята богами, и человеку запрещено бывать в тех местах. А кто не слушает древних преданий и все-таки уходит, больше назад не возвращается. Местные жители говорили, что на гору прилетают «Они». Слово «они» произносили шепотом. Долго не хотели объяснять, кто это. Вздыхали, глаза закатывали, головой качали, языком цокали. Все-таки раскрыли тайну. Оказалось, речь шла о злых духах, спускающихся с небес на огромных золотых шарах, которые забирают с собой всякого, дерзнувшего посетить это запретное место.

Но лыжники не верили в злых духов. И в добрых тоже не верили. В то время все верили только в Советскую власть. Лишь в отдаленных, забытых богом местах люди остались верны своим древним религиям. В таких местах, как деревня Аштай у подножия одноименной горы.

Но неужели кто-то все-таки прилетал на эту гору? Кто и откуда? Почему исчезали люди, отправившиеся туда вопреки запретам? Раскрыть вековые тайны горы Аштай и было целью отчаянных путешественников. Жадные до приключений, молодые и дерзкие парни и девушки, студенты «журфака» МГУ, собрались в этом отряде. Для них это был хороший способ весело провести время вместе, в дружной компании, а вернувшись после похода домой, опубликовать «сногсшибательную» статью об этих загадочных местах в «Комсомольской правде». Восемнадцать человек, все «закадычные» друзья, которые не представляли себе жизни без зимних ночевок в тесной палатке с песнями под гитару, байками под завывание ветра, преодоления горных вершин, без борьбы с лютой непогодой. После каждого похода все они становились словно бы сильнее, а дружба их – крепче.

Если бы только могли они знать, что ждет их на этой горе! Знали бы они, какие действительно «сногсшибательные» будут статьи во многих газетах, а не только в «Комсомольской правде», и все имена их будут перечислены в них. И люди спустя многие десятилетия будут перечитывать эти ужасные факты, и у всякого будет тоскливо ныть душа от понимания того, что ничего не понятно. Кроме одного. Они – зло. Они – ужас. Они – смерть. Но кто они?

Степан носился по городу в поисках работы уже целых две недели, не пропуская ни одного более и менее стоящего предложения, но так ничего и не смог найти до сих пор. Никто не хотел брать вчерашнего студента «журфака» МГУ, несмотря на все его выдающиеся качества (как он сам о себе думал) – напористость, коммуникабельность, любознательность, трудолюбие и чрезвычайно острое чувство юмора. Степан готов был свернуть горы, столько энергии в нем кипело, но это никак не влияло на результат. Результата не было. Работы не было. Он побывал во всех издательствах газет и журналов своего небольшого городка, показывал образцы статей на различные темы, которые все находили замечательными, но на работу не брали. «Нам нужен специалист с опытом, понимаете? У нас серьезное издательство. Поработайте где-нибудь еще, получите рекомендации, а потом к нам приходите, и тогда мы вас обязательно примем!» Знать бы, где это «где-нибудь еще», если все считали себя серьезными изданиями? Эх, надо было оставаться в Москве, давно бы уже нашел работу. Но в этом небольшом провинциальном городе с красивым названием Заснеженск ждала его возвращения девушка. Любовь с первого класса школы. Таких, как она, на свете больше не было, в этом Степан был абсолютно уверен. И она ничего не хотела слышать о переезде в Москву. Не по душе ей была столица! «Хищный, жестокий город», – отвечала она ему на предложение переехать. – «Все озабочены зарабатыванием денег, и каждый изо всех сил старается доказать остальным, что он в чем-то их превзошел, что он в чем-то лучше, достиг чего-то большего. Чтобы жить в таком обществе, нужно соблюдать его правила. Для меня это означает променять настоящую жизнь на фальшивые цели. Я не хочу потерять себя». Так она считала. И Степан понимал, что она в основном права, насмотрелся на прелести столичной жизни за годы учебы в университете. Большинство знакомых ему девушек Москвы, оценивающие потенциальных женихов по размеру их кошелька, не стоили даже мизинца его провинциальной подруги. Ради нее Степан был готов не то чтобы в родной город вернуться, (маленький, но все-таки полмиллиона жителей – не деревня), а мчаться на край света, хоть в тайгу, хоть на Северный полюс, только ради того, чтобы быть с ней рядом. Вот такая была у него любовь.

Девушку звали Яна. Яна Первозванная. Вот это фамилия! Не то, что у самого Степана, – Лапоткин. С такой фамилией ему даже предложение ей было стыдно сделать. Ну, как она поменяет Первозванную на Лапоткину? Его сердце пело от мысли, что Яна скоро станет его женой. И фамилию, конечно, поменяет, хотя…, об этом Степан ее еще не спрашивал.

Степан выудил телефон из кармана джинсов и посмотрел на темный экран. Звонка от Яны не было. Наверное, увлеклась опять своими археологическими исследованиями и не то, что про Степана, даже поесть забыла. Несколько дней назад группа, с которой работала Яна, вернулась из какой-то деревни, Степан не помнил название, с кучей черепков, монет, костей и прочей, на его взгляд, дребедени. Но для Яны это было настоящим сокровищем. Она взахлеб рассказывала ему о том, какое это удивительное и неординарное событие, и что в целом мире ничего подобного еще не находили, и что Степан, как журналист, обязательно должен об этом написать статью. И он соглашался, напишет сразу, как только найдет работу. Да… А работа находиться никак не хотела.

В этот раз Степан направлялся в редакцию одного журнала, который назывался «Невероятное рядом». Название говорило само за себя, серьезными политическими и глобальными мировыми темами там, конечно, не пахло. Тираж скромный, с расчетом на читателей их провинциального городка, жаждущих сенсаций типа: «На подворье фермера Иванова родился двухголовый теленок!» или «В деревне Спивцево жители снова наблюдали НЛО». Наблюдали-то они, видимо, не на трезвую голову, потому что пили в той деревне все, от мала до велика, как говорится. А с пьяных глаз чего только не увидишь! Вот такого рода невероятные события предстояло описывать Степану, если, конечно, его примут на работу в этот журнал.

Редакция журнала располагалась на третьем этаже офисного здания, все помещения которого сдавались в аренду под совершенно различные нужды. Здесь же располагались банк, страховая компания, компании по изготовлению пластиковых окон и стальных дверей, фирма, торгующая фильтрами для очистки воды, туристическое агентство. Людей по коридорам бродило великое множество, каждый искал что-то свое. Было шумно и, несмотря на красивый ремонт, грязно. Редакция занимала четыре кабинета, двери которых украшали таблички с названием журнала. Оттуда доносился шум работающей офисной техники и многоголосый гомон сотрудников, говорившие о кипучей деятельности. Степан нашел ту, на которой было написано: «Приемная». Постучал. «Да, входите», – ответил писклявый детский голосок. За дверью оказалась крошечная комнатка, всю площадь которой занимал офисный стол, заставленный множеством предметов, не имевшим никакого отношения к издательской деятельности. Кружка с дымящимся кофе, подставка с ароматическими свечами, огромная белая орхидея, пачка длинных тонких сигарет, пузатая ваза с конфетами, множество керамических, металлических и гипсовых статуэток, – кошечки, ангелочки, мышки и даже фигурка Будды. В кресле за столом расположилась чрезвычайно ярко накрашенная дама с длинными снежно-белыми волосами. Возраст ее определить было невозможно из-за агрессивного макияжа. Одета она была в таком же вызывающем стиле «вамп». Из огромного выреза блестящего мини-платья, уместного разве что в каком-нибудь ночном клубе, вываливались две, тщательно подвяленные в «солярии», солидного размера груди. В ложбинке между ними что-то блестело, наверное, блеск для тела, подумал Степан, нескромно уставившись на эти бесстыже выставленные напоказ телеса.