– Фигась, конверсия! – изумлённо пробормотала я.

– Марго! Десять! Ты поняла? Даже если трое отвалятся по каким-то причинам, мы всё равно продадим все семь квартир. Рита, ты гений, гений! – застонала Василиса. – Дай я тебя поцелую! – она порывисто бросилась ко мне, обняла пухлыми ручками, прижала к пышному бюсту, окутав облаком божественных духов.

Я почему-то сразу вспомнила поговорку «Мужики не собаки, на кости не бросаются». Да, обниматься с Василисой было очень приятно, я буквально утонула в душистых мягких перинах. Мужчин, предпочитающих увесистых дам, легко можно понять.

– Так, колись, как ты это сделала?

– Собрала аудиторию по нужным параметрам, настроила несколько объявлений, запустила. Обычное дело.

– Не обычное! Квартира в «Султане» – это тебе не килограмм яблок или электронная книжка. Она дикие миллионы стоит. Каждая завершённая сделка – повод пить шампанское.

– Давайте. Только не на рабочем месте, – согласилась я.

– Но если для тебя всё так просто, почему ты раньше этого не сделала? Почему у нас зависли семь квартир?

– А потому что эффект от рекламы всегда непредсказуем. Могло бы ничего и не получиться. Но вот попала в цель. Это классно.

– Ещё бы! А скажи мне, сколько ты истратила денег?

– Не знаю. Я ведь не остановила промо-акцию, реклама так и крутится. Как раз к вам шла, чтобы спросить о результатах. Но сейчас остановлю. В любом случае, на Фейсбук я пока закинула шестьсот рублей, а в Контакт – триста. Там очень медленно расходуется, потому что реклама транслируется только на отдельных людей и только когда они появятся в сети.

Василиса Николаевна некоторое время смотрела в пространство остановившимся взглядом.

– Ты издеваешься? – очнулась она наконец. У неё почему-то дрожали губы.

– Я не издеваюсь! А что не так?

– Получается, ты сэкономила фирме двести девяносто девять тысяч сто рублей. Нам на промо-акцию для «Султана» выделили триста килорубликов, я же тебе говорила.

– Ну да, выходит что так, – пожала я плечами.

И вдруг меня посетила чудесная мысль! Пусть с корпоративными сувенирами я подставила «Армаду» на двести тысяч, зато сейчас сэкономила в полтора раза больше. Надеюсь, Михаил Иванович это учтёт, когда захочет распять меня для показательной порки?

– Но не вздумай никому называть эти ужасные цифры, – предупредила Василиса. – Шестьсот рублей, триста рублей… И Виктору Николаевичу не говори. Не афишируй.

– Так он потребует отчёт.

– А мы что-нибудь придумаем, – хитро заявила Василиса, её глаза загадочно блестели. – Я тебе сама нарисую отчёт, если вдруг Морозов спросит. Но ты же понимаешь. Эта сумма не должна прозвучать. Никогда. Нигде.

Я вздохнула. Василиса, безусловно, права. Если начальство узнает, что некоторые цели достигаются таким ничтожным бюджетом, в будущем на промо-акции мы будем получать копейки.

Но, полагаю, от Виктора не надо ничего скрывать. Ведь он с нами на одной стороне баррикад, он тоже наёмный работник, как и мы с Василисой. А значит, он не сдаст нас Михаилу Ивановичу, не расскажет ему, во сколько обошлась реклама для «Султана».

– Василиса Николаевна, завтра на совещании вы не могли бы отметить, как хорошо я справилась с заданием? – попросила я. – Не забудете? У меня возникли проблемы на другом проекте. А удача с «Султаном» поможет загладить мой промах. И Михаил Иванович всё спустит на тормозах. По крайней мере, не будет бить ногами.

– Что, сильно накосячила? – сочувственно посмотрела на меня Василиса.

– Даже не сама, дизайнер. Но отдуваться-то мне.

– Бедняжка. Распустила ты коллектив. У меня вот все пашут, как бобики. Но да, конечно, на совещании я про тебя не забуду! – поклялась Василиса. – А хочешь премию от отдела продаж – пятьдесят тысяч?

Я едва не подпрыгнула:

– Конечно, хочу! Неужели дадите?

– А то! Безусловно. Ты заслужила.

Какой прекрасный день!

Возможно, это мой последний день в «Армаде», и завтра – после совещания у генерального – я с позором вылечу на улицу.

Но рано отчаиваться! А вдруг мне удастся выкрутиться?

– Маргарита Андреевна, зайдите!

Властный оклик начальника застал меня врасплох – доедала шоколадку Вадика, быстренько точила её, как мышка, да ещё и полировала кока-колой, за которой сбегал Иван.

Наши офисные кумушки позеленели бы от злости: как же так, Марго хлещет колу, даже не диетическую, и закусывает шоколадом. И совсем не толстеет! А мы, несчастные, питаемся капустным листиком, но вес всё равно прёт. Где справедливость в этом мире?!

Я быстро дожевала шоколад, достала зеркальце и причесала волосы, убрала со стола обёртку и банку, открыла губную помаду и…

– Маргарита Андреевна! Да где же вы?! – недовольно гаркнул в открытую дверь начальник.

Сердце упало. Губная помада выскочила из рук и покатилась по полу. Я сразу же полезла за ней под стол.

Зачем вызывает шеф? Да ещё таким сердитым тоном? Наверняка решил поговорить об испорченной сувенирке. Куда, кстати, исчезли коробки из его кабинета? Они испарились. Наверное, он уничтожил брак. А что если Виктор Николаевич прямо сейчас погонит меня к генеральному – сдаваться? Как же не хочется. Я морально не готова. Я почему-то думала, что убьют меня только завтра, на совещании. А сегодня можно ещё немного пожить, порадоваться солнцу, облакам, птичкам… В смысле, после работы. В здании-то птичкам не особо порадуешься…

– Маргарита Андреевна, – донёсся сверху обречённый вздох босса. – Ау! Вы там надолго?

Я была под столом – охотилась за подлой и шустрой губной помадой. Из-под стола торчала моя попа, и думаю, очень красиво торчала, потому что на всякий случай – мы же в офисе! – я постаралась сохранить элегантность даже в позе, воспетой в литературе жанра БРДМ. Ой, нет! БРДМ – это какая-то военная техника, я же помню. Бронированная разведывательно-дозорная машина. Вот!

Я быстро выбралась из-под стола, стараясь не надеть на себя кресло на колёсиках и не покалечиться о столешницу. Достаточно мне травм, бедро и так горит.

Виктор Николаевич, недовольно покачав головой, помог подняться – подхватил под локоть, ногой отогнал вбок то самое кресло… Вот, джентльмен! Не то что бывший муж, скотина беглая!

Начальник задержал мою руку в своей ладони чуть дольше, чем было необходимо…

Или мне показалось?

– Заходите, Маргарита Андреевна, присаживайтесь. Не могу даже поверить, что мне удалось-таки заманить вас к себе. Вот это удача!

Я не стала реагировать на сарказм в тоне начальника, только откинула назад волосы, выпрямилась в кресле и сложила руки на коленях, как послушная ученица.

– Извините, Виктор Николаевич, – кротко произнесла я. – Губная помада убежала.

– Вы хромаете? Или мне показалось?

Видел бы он, какой синячище горит у меня на бедре – малиново-фиолетовый, да ещё и с кровавой ссадиной по центру.

– Так, ерунда, немного потянула ногу.

Виктор отвернулся от меня, он что-то рассматривал на экране ноутбука. А я тем временем могла полюбоваться его точёным профилем – прямой нос, чёрные, изогнутые брови, сдвинутые, как всегда, к переносице, пристальный взгляд, направленный на монитор, лёгкая щетина на твёрдо-каменной челюсти.

«Смотрела бы и смотрела, – мысленно вздохнула я. – А ещё лучше – дотронулась бы до этой крепкой и горячей шеи, расстегнула бы воротник, засунула руки под рубашку, а потом…»

– Маргарита Андреевна, ау! Вы где?

– Извините, отвлеклась.

– Хорошо. Маргарита Андреевна, вопрос на засыпку. Почему на горячей линии в мэрии нашу компанию представлял Михаил Иванович? Какая была в этом необходимость?

Я сразу поняла, куда он клонит. Действительно, мы могли бы отправить в мэрию представителя юридической службы. Да я и сама могла бы поучаствовать в этой встрече. Вежливо и деликатно ответила бы на пятьсот однообразных вопросов, терпеливо улыбалась бы в камеру, не буравила бы журналистов злобным взглядом, никого бы не назвала тихонько дебилом – и именно в тот момент, когда оператор взял крупный план…