Этой ночью Лори остается с нами. Я укладываю ее в комнате няни. Когда прихожу, чтобы сказать ей спокойной ночи, она с грустью смотрит на меня.

— С ней ведь все будет хорошо, правда?

— Да. Худшее уже позади. Через несколько недель она вернется домой.

Похоже, она начинает волноваться.

— Несколько недель?

— Боюсь, что так, милая.

— Завтра я могу вернуться к себе домой, да?

Я в ужасе смотрю на нее.

— Что? Одна?

Она смело кивает.

— А как же твой отец? Не хочешь остаться с ним?

Она тут же закрывается и в ее глазах появляется страх.

— Ты же не скажешь моему папе?

— Нет, нет, если ты не хочешь, чтобы мы ему сказали, конечно, нет, — поспешно уверяю я ее.

Она качает головой.

— Не надо. Пожалуйста.

— Хорошо. Не буду.

Она опять кивает.

— Ты с матерью прячешься от него? — тихо спрашиваю я.

— Да. Он бил нас. Мы сбежали из Румынии. В прошлом году мы спрятались здесь, но он пошел к моей бабушке и сказал ей, что знает, что мы в Англии и что найдет нас.

— Поэтому ты ни с кем не разговариваешь?

— Да. Мама сказала, чем больше людей узнают, где мы, тем легче ему будет нас найти.

— Ты и твоя мать очень храбрые, — говорю я ей.

— Моя мама, — отвечает она. Я думаю о своей матери. Если бы у нее было мужество сделать то, что сделала мать Лори. Убежать со всеми нами. Насколько другой бы стала для нее жизнь, и не только для нее, но и для всех нас. Но как было, так и было, ничего уже изменить нельзя.

— Может нам стоит сказать твоей бабушки? Как думаешь, она захочет узнать?

— Да, ей мы должны сказать.

— Ты знаешь, как с ней связаться?

— У меня есть ее номер телефона.

— Хорошо. Мы можем позвонить ей завтра.

— Согласна.

— Она живет одна?

— Да.

— Понятно. Возможно, мы сможем пригласить ее приехать.

— Она не сможет себе этого позволить, — с грустью отвечает Лори.

— Я заплачу за ее билет. Она приедет, как гость. Ты можешь остаться с нами, пока она не приедет. Если захочешь можешь даже подняться в замок и остаться на ночь в башне с бабушкой. Хочешь?

Ее глаза тут же загораются.

— Правда?

— Завтра я пришлю кого-нибудь убраться у тебя в доме, чтобы когда приедет бабушка, он был чистым.

Она смущенно посматривает на меня.

— Я пыталась там убраться.

— Эй, ты проделала отличную работу.

— Спасибо, София.

— О, милая. Я ничего не сделала. Как и ты, я не знала бы, что делать в данной ситуации. Все это сделал Джек.

Она трясет головой, отчего ее локоны разлетаются в разные стороны.

— Нет, это все ты. У меня не хватило бы храбрости подойти к кому-то другому.

— Ну, к счастью, это все в прошлом. Как насчет того, чтобы поблагодарить Джека?

Она кивает.

Я улыбаюсь ей.

— Теперь, пришло время закрыть свои милые маленькие глазки и заснуть.

— Мика может остаться со мной на ночь?

Я прикасаюсь к ее маленьким носику.

— Конечно, может.

— Спасибо.

— Запрыгивай, Мика, — говорю я, и она сразу же прыгает на кровать.

— Оставайся и охраняй маленькую Лори этой ночью, — говорю я, поглаживая ее шелковистую морду. Она облизывает мне руку, а я целую ее в голову.

— Спокойной ночи вам обеим, — говорю я, оставляя дверь слегка приоткрытой.

Я иду по коридору в спальню. Джек просматривает сообщения на своем телефоне. Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней.

Он кладет телефон и улыбается.

— Все хорошо?

Я киваю.

— Запри дверь и иди сюда, — приказывает он.

— Сегодня мы должны быть очень тихими, — говорю я ему.

— Черт, тихими, — замечает он, поднимая что-то с кровати и крутя на пальце.

Я начинаю хихикать.

— Ты купил кляп?

— Были бы мозги, а шанс представится.

https://www.youtube.com/watch?v=PNc278W45ck

В какой-то из дней, когда Лори с бабушкой переехали из башни Софии в квартиру ее матери, я возвращаюсь домой с работы и обнаруживаю Гая в гостиной. Он тут же подходит ко мне, кладет руку на плечо, а другую начинает трясти в рукопожатии.

— Я ошибался насчет тебя. Чтобы ни случилось в будущем, ты сделал очень многое для Софии. Она стала совсем другим человеком, — искренне говорит он.

Я пожимаю плечами, но ничего не могу с собой поделать, поскольку испытываю внутри настоящую гордость. Я знаю, что для нее сделаю и сделал все хорошо.

— Нет, правда, — настаивает он. — С каждым днем я вижу, как она еще больше расцветает и сияет. Иногда я смотрю на нее, и мне кажется, что она совсем другой человек, чем когда-то была.

Я улыбаюсь и ничего не говорю о своих глубоких переживаниях. Да, ее тело залатано, но это всего лишь одна победа. Война еще далеко не закончена. Настоящая проблема с Софией заключается в том, что занимаясь сексом, смеясь, поглощая пищу, танцуя, мы никогда не говорим о ее прошлом. Никогда. Даже когда я пытаюсь рассказать ей о своем прошлом, она подается вперед и с нетерпением слушает меня, поглощая каждую мелочь моей речи, но никогда ничего не рассказывает о себе, вместо этого она скажет что-то вроде: «Угадай, что у меня надето под этим платьем», или «Боже, так хочу, чтобы ты сейчас был внутри меня».

Это словно махать красной тряпкой перед быком. Моя реакция предсказуема. Мы занимаемся сексом, и момент упущен. Конечно, мне не хочется слышать обо всех этих мужчинах. Для меня даже достаточно одной только мысли о них, и у меня сжимается живот и хочется кого-то убить, но я не хочу, чтобы ее прошлое было пустым местом, белым пятном.

Я остро чувствую, как собственник, что ревнив, и она это тоже ощущает, но я хотел бы, чтобы она мимолетно хотя бы бросила в мою сторону малюсенькое замечание о своем детстве. Я понял уже, что ее отец был жестоким садистом, но нельзя жить полноценной жизнью, не разобравшись и не вспоминая свое прошлое.

Иногда мне хочется расспросить Лену о том, что на самом деле произошло, чтобы разобраться во всем. Тогда бы у меня сложилась картина ее детства, и я бы многое понял. Я знаю, что владею ее телом, но для меня этого мало. Я хочу ее всю — разум, тело и душу.

— Выпьешь со мной? — предлагает Гай.

— Конечно. Пиво.

Он достает бутылку из мини-холодильника под баром и наливает себе виски.

— Налить в стакан? — спрашивает он.

— Нет.

Он отдает мне бутылку. Я улыбаюсь ему в ответ и делаю глоток.

— А где девочки?

— Лена помогает Софии наряжаться.

Я хмурюсь.

— Есть какая-то причина?

— Это своего рода сюрприз.

Я настороженно поглядываю на него.

— Хорошо.

— А вот и они.

Лена появляется первой, улыбаясь во весь рот, как у чеширского кота. А потом появляется София, и я испытываю удар под дых. Я смотрю на нее огромными глазами, с челюстью, упавшей на пол. Господи Иисусе! На ней — красное платье из какого-то обтягивающего материала и туфли на высоком каблуке. Ее волосы уложены волнами, спускающими по спине. Она выглядит чертовски потрясающе.

— Привет, — тихо произносит она.

— Поразительно! Просто вау, — только и могу я сказать, голос хриплый с придыханием. Она никогда не наряжалась для меня.

София краснеет, отчего выглядит еще прекраснее.

— Ну, мы пойдем, — говорит Лена.

— Пока, — только и могу я вымолвить, даже не повернув голову в их сторону.

Входная дверь закрывается, и в квартире устанавливается слишком тихая тишина.

Я подхожу к ней и беру ее за руку, медленно кружа вокруг.

— Как женщина может быть такой красивой! — шепчу я.

— Я не красивая. Моя сестра — настоящая красавицы в нашей семь…

Я опускаю палец ей на губы.

— Не надо. Не пренебрегай нашим счастьем. Мы самые счастливые люди на земле.

Улыбка дрожит на ее губах.

— Куда мы направляемся? — Спрашиваю я.

— Мы идем на концерт классической музыки.