Парни с поднятыми воротниками Парни с поднятыми воротниками, в куртках кожаных, в брюках-джинсах. Ох, какими словами вас ругают! И все время удивляются: живы?! О проблеме вашей спорят журнальчики — предлагают убеждать, разъяснять… Ничего про это дело вы не знаете. Да и в общем-то не хотите знать… Равнодушно меняются столицы — я немало повидал их, — и везде, посреди любой столицы вы стоите будто памятник обманутой мечте. Манекенами к витринам приникшие, каждый вечер — проверяй по часам — вы уже примелькались всем, как нищие. Что подать вам? Я не знаю сам. Завлекают вас ковбоями и твистами, — вам давно уже поднадоел твист. Вы покуриваете и посвистываете, независимый делаете вид. Может, девочек ждете? Да навряд ли! Вон их сколько — целые стада. Ходят около — юные, нарядные… Так чего ж вы ожидаете тогда?!. Я не знаю – почему, но мне кажется: вы попали в нечестную игру. Вам история назначила — каждому — по свиданию на этом углу. Обещала показать самое гордое — мир без позолоченного зла! Наврала, наговорила с три короба. А на эти свиданья не пришла… Идиотская, неумная шутка! Но история думает свое… И с тех пор неторопливо и жутко все вы ждете, все ждете ее. Вдруг покажется, вдруг покается, вдруг избавит от запойной тоски!.. Вы стоите на углу, покачиваясь, вызывающе подняв воротники… А она проходит мимо — история, — раздавая трехгрошовые истины… Вы постойте, парни. Постойте! Может быть, чего-нибудь и выстоите. Человечки
Отрывок из поэмы «Совесть» …В девятьсот семнадцатом родился, Не участвовал и не судился, В оккупации не находился, Не работал, не был, не умею, Никаких знакомых не имею. Родственников за границей нету, Сорок три вопроса и ответа, Сорок три вопроса и ответа — Просто идеальная анкета. … Одного вопроса нет в анкете. Нет того, что в сердце нам стучится, Ханжескому пафосу противясь, А когда ты думать разучился, Несгибаемый, как пень, партиец? Твердым шагом проходил в президиум, Каялся, когда кричали: «Кайся!» И не падал, и не спотыкался, Потому что кто ж споткнется сидя… 1958–1959 Стыдливые С вашей кожей — как ни старается — ни один загар не может справиться. Потому что кожа ваша нежная, — профессионально краснеющая… Тихо от всего отстраняетесь (совестно прослыть вдруг настырными). Вы ведь не боитесь, вы стесняетесь. Вам ведь не страшно, вам — стыдно. Стыдно защитить слабого, мнение иметь совестно, стыдно не хвалить тщеславного, неудобно с подлецом ссориться. Совестно сказать глупому, что он глуп! Что это — надолго! Стыдно в драку лезть крупную, а в мелкую — совсем неудобно… Бедные, как вы только терпите?! Сколько в вас святой терпеливости!.. Из стыдливости плохого вы не делаете. И хорошего тоже — из стыдливости. Вы живете, вы извиняетесь, улыбаетесь печально и пустынно… Нет, вы не боитесь, вы стесняетесь. Вам ведь не страшно, вам — стыдно. Добрые, других не укоряющие, милые, стеснительные вечно, удобные, со стыда сгорающие, люди-людишки. Человечки. Чаушеску
(Отрывки из блокнота) Представители румынского Союза писателей, по приглашению которого мы приехали в страну, вручив моей жене большой букет цветов, довольно быстро и даже как-то суетливо простились с нами, предупредив, однако, что «мы еще обязательно встретимся». |
