Он остановился, когда в баке закончился бензин, автомобиль заглох далеко от ставшего опасным города. Полковник вышел из салона, углубился в лес, сел на поросший мхом большой пень, уставился в землю. Рядом хрустнула ветка, Яров поднял глаза. Перед ним стояла та самая девушка в чёрном плаще.

— Тебя же убили, ты сгорела. Я сам видел. Кто ты? — испугался полковник.

Девушка подошла ближе, села рядом, толкнув полковника бедром.

— Двинься, — сказала она.

Так в тишине просидели пару минут. Потом она произнесла:

— Знаешь, что такое эгрегор?

— Приблизительно, — ответил полковник.

— Так вот всё, от приказа до этого пня, это то, что вы так долго желали.

— Я этого не желал.

— А солидное дело?

Яров задумался. Так и есть, он уже давно хотел быть награждённым за заслуги перед городом. А ведь, кто-то мечтал увидеть подобную святую, вылечить смертельно больного ребёнка, организовать банду, хапнуть денег, стать у власти, услужливо выполнить высокий приказ, разжиться легальным оружием, пострелять.

— Вот так оно иногда и бывает, — сказала девушка, вставая с пня.

Она пошла вперёд и растворилась за деревьями, а полковник так остался сидеть на пне, размышляя, как теперь жить дальше.

2017.

Тимур Фролов чистил воблу, роняя чешую на свежую газету, одновременно читая на ней новости в прихлёб с дешёвым пивом. Особенно его интересовала статья о повальном сокращении рабочих литейного завода и замены их роботами под началом искусственного интеллекта. Дочитав до строки «перспективные системы экономики» Тимур смачно сплюнул на текст, попавшую на язык гадость из внутренностей рыбы.

Он буквально вчера работал на этом заводе, а теперь сидит дома без дела и планов на будущее. Роботизация обернулась не облегчением условий труда, а нищетой и горем. Некоторые из рабочих, увязшие в долгах и кредитах свели счёты с жизнью или попались на кражах и ограблениях. Чем прикажите кормить семью в наступившем «светлом настоящем», если последнее градообразующее предприятие города не нуждается не только в специалистах с гигантским опытом, но и просто в живых людях?

Во входную дверь постучали. Тимур перевёл взгляд на колонку криминала, стряхнул с неё вездесущую чешую. «Банда вымогателей уничтожена при задержании», — прочёл он первый заголовок. Стук в дверь стал более настойчивый. Тимур отложил воблу и тихо прошёл к двери. Прислонил ухо, прислушался.

— Хошь, угадаю кто? — спросил он того, кто стоял за дверью.

— Угадай, — последовал ответ.

— Товарищ полковник и его брутальные друганы.

— Открывай, — попросил полковник Яров.

Тимур открыл, пропуская гостей внутрь. В квартиру вошёл Яров и двое мужчин в серых костюмах. Фролов проводил их на кухню, где, не предложив сесть, продолжил чистить воблу.

— Вижу, ты в курсе, — полковник кивнул на газету.

— Скажи полковник, — отщипнув сушёного мяса, спросил Тимур, — какого с литейным происходит? В своём уме? Баррикад захотелось? Почему «киборги» у печей?

— Не прикидывайся, что не понял, — продолжил полковник.

— Вот именно этого не понял. Людей на улицу, выплаты мизерные. А по совести, так барыги заводские должны за это работягам хотя бы минималку пожизненно платить.

— Тимур, — поморщился полковник. — Это не в нашей компетенции. Давай, ради бога, о деле.

— Так ты про банду, которую постреляли, — картинно удивился любитель воблы.

— Требуется Ваша помощь, — произнёс один из мужчин в костюмах. — Дело серьёзное.

— Серьёзней, чем увольнение нескольких тысяч человек? А? Особисты? Железо вытесняет людей, попирает плоть, так сказать.

Особисты замялись, опустили глаза.

— Очень серьёзное. Уж поверь, — вмешался Яров.

Это была обычная перебранка между заклятыми друзьями. Тимур ненавидел, когда к нему приходили из соответствующих органов и настойчиво просили о помощи. Но хорошая сумма денег ещё никому не помешала, поэтому он брался за некоторую работу, которую те предлагали, а сейчас сам бог велел.

К слову сказать, к Фролову обращались в те моменты, когда расследование заходило в тупик или требовалось разыскать без следа исчезнувшего человека, часто беглого ЗЕКа или хорошо спрятавшегося убийцу. Время от времени поступало предложение пойти на службу в сыск, но Фролов каждый раз отказывался, мотивируя это тёплыми чувствами к заводу. Тимур не обладал экстрасенсорными способностями, не являлся детективом, он вообще не имел понятия о методах расследования.

Но он умел сопоставлять, казалось бы, совершенно не относящиеся друг к другу факты, связывать нелогичные вещи и надеялся на интуицию больше чем на логику. А главным среди инструментов розыска была привычка полагаться на авось. «Кривая вывезет», — любил говорить он, и она послушно вывозила.

— Что на этот раз? — Тимур отхлебнул пива.

— Почему он с нами так разговаривает? — возмутился второй особист.

Тимур внимательно посмотрел на крикуна. В его глазах блеснул нехороший огонёк. Первый особист дёрнул второго за рукав.

— Недавно у нас, — попытался объяснить первый.

— Так в чем дело? — повторил Фролов. — Вымогатели мертвы, разве что кто-то перед кончиной шепнул лишнего. Излил душу, так сказать. Покаялся.

Первый особист достал мобильник, включил на нём видеозапись штурма квартиры вымогателей, протянул Тимуру.

— Строго конфиденциально, — сказал он.

На записи спецназ выламывал входную дверь. Когда она рухнула, из квартиры донеслись выстрелы. Один спецназовец упал на пол. В ответ внутрь полетело несколько гранат. После оглушающих взрывов спецназ ворвался в дымящееся чрево жилища, поливая свинцом всё, что двигалось.

Картинка сменилась. На дымящемся ковре лежало три окровавленных тела. Двое мертвы. Один из вымогателей ещё подавал признаки жизни.

— Плохо мне, — еле слышно произнёс бандит.

— Ещё бы, — послышался голос первого особиста, это он производил запись. — Два пулевых.

— Пусть, — продолжал каяться преступник. — Душу излить перед смертью…

— Ну?

Изображение лица крупным планом.

— Не хочу с таким… туда… Всегда был против…

— Не тяни, — сказал особист.

— Все деньги шли на это… Он не остановится… Это…

— Кто он? — спросил особист. — Что это?

Но бандит уже не мог ничего сказать. Его глаза закатились, теперь трупов было три. Особист стал трясти безжизненное тело.

— Кто он?!

Запись закончилась. Тимур передал мобильник обратно.

— Что об этом думаешь? — спросил Яров.

— Что… Что…, - произнёс Тимур, отщипывая рыбы. — Завалили трёх му***ков, молодцы.

— И всё? — удивился второй особист. — И ради этого мы…

Первый вновь дёрнул его за рукав, заставив замолчать.

— Так Вы берётесь или нет? — первый особист так же начал терять терпение.

— Нет, — спокойно ответил Тимур.

— Послушай Фролов, — полковник скинул газету с воблой на пол, уселся на краешек стола. — Мы хорошо заплатим. Больше чем обычно. Полный доступ к архивам, но оружия не дадим. Того раза хватило. Кто руководил преступниками не известно.

— А это не преступники, — вдруг сказал Тимур. — Это фанатики, но не религиозные. Вы ведь не нашли соответствующей литературы?

— Нет, — подтвердил первый особист. — Но основной является версия подготовки теракта.

— Послушай, — продолжал Яров, — если не возьмешься за деньги, заставим. Уж поверь на слово. Это необычное дело, контора зубы об него сломала. До сих пор не знаем кто «он» и что «это»…

— Перед лаской трудно устоять, — произнёс Тимур, поднимая с пола воблу. — Цена — три конца. Без оружия как-нибудь обойдусь.

Яров выложил на стол пухлую пачку пятитысячных купюр.

— Аванс, — сказал он. — Когда приступишь?

— На рассвете.

Фролов стоял в дверях разбомбленной квартиры вымогателей, бодро жуя мятную жвачку. Всюду гарь, разбитая мебель, лужи запёкшейся крови на прожжённом ковре. Он вытащил изо рта мягкий комочек резинки, слепил из него шарик и щелбаном отправил в угол квартиры. Тут ловить нечего. Тимур пошёл к лифту, нажал кнопку вызова. Скрипучий лифт остановился на этаже, распахнулись разрисованные баллончиками двери. Навстречу ему вышел курьер с посылкой.