— Поутру седлаем коней.

Марево портала вздрогнуло в очередной раз, когда через него прошёл человек. Полковник Яров и рота гвардейцев пришли в себя в большом обугленным пожаром бревенчатом сарае. Повсюду лежали вздувшиеся трупы домашнего скота, а у развалившихся ворот обезображенное человеческое тело, распиленное вдоль пояса, видимо хозяин постройки.

У всех, без исключения, телепортировавшихся жутко болела голова, она буквально раскалывалась на части. Двое гвардейцев корчились в куче холодного пепла, у них из носа сильно шла, а точнее хлестала, кровь.

Яров попытался отдать команду, но наружу вырвалось только бессвязное мычание. Похоже, экстремальное перемещение влияло не только на микросхемы роботов.

Услышав этот звук, гвардейцы тупо уставились на своего командира. Кто-то протяжно засмеялся, роняя слюну из раскрытого рта. Превозмогая головную боль, полковник посмотрел на некогда грозное подразделение. Сейчас его окружали если не зомби, то натуральные дебилы. Их мозг не выдержал воздействия нового транспортного средства отправившего их на фантастическое расстояние. А может ещё хуже, разум не подлежит подобной телепортации или отстал где-то по дороге. Попытка найти пропавших роботов обернулась самой большой ошибкой в жизни Ярова.

— Сссроиззя! — еле ворочая непослушным языком, наконец, выдал полковник, капнув на мундир потёкшим из ноздрей кровавым желе.

Гвардейцы протяжно захохотали, будто находились в рапиде. Стоявший ближе всех к полковнику навёл на него гранатомёт с зарядом, рассчитанным на тяжёлый танк.

— Бух, — смеясь, произнёс он и выстрелил.

Остатки сарая и части тел гвардейцев разлетелись по округе от нескольких килограмм сдетонировавшей взрывчатки, которую нёс с собой сапёр. Испугавшись грохота, в воздух взмыла стая гнездившегося неподалёку воронья.

Воины объединенного отряда остановились, услышав раскат грома, посмотрели на безоблачное небо.

— Гром? — спросил спутников Назар.

— Какой-то странный гром, — ответил Бивой.

— Воздушные врата закрылись, — предположил Горяй.

Шаман указал на поднимавшееся, далеко на юге вороньё.

— Закрыть врата можно только оттуда, откуда их открыли, — добавил он.

— Сначала разделаемся с чудовищами Нави! — крикнул Бивой, пришпоривая коня.

Первыми с места сорвались княжьи люди, потом к ним присоединились остальные. Отряд галопом летел на север в логово демонов.

Воины залегли в высоком папоротнике, наблюдая за действиями железных чудовищ.

— В открытую пойдём, всех потеряем, — сказал Назар, наблюдая, как четырёхрукий разливает расплавленный метал по формам.

— Дождёмся ночи, — подал голос Горяй, — вырежем во сне.

— Точно, — поддержал Бивой. — Снимем часовых и всё.

— Они никогда не спят, — вдруг сказал Шаман, доставая из кисета мухомор, и блаженно кладя его в рот.

Он с удовольствием пожевал вяленную отраву, проглотив добавил:

— Демоны хорошо слышат, видят в темноте, могучи, как медведи, но по преданиям старины не могут перейти реку. Боятся воды и всего, что с ней связано.

С этими словам он перевернулся на спину. Из его рта стал выходить пар, становившийся с каждой секундой гуще. Неожиданно лес наполнился непроглядным туманом заглушающим звуки. Он был настолько плотным, что не позволял видеть дальше острия копья.

Воины неслышно поднялись, тихо двинулись в сторону чудовищ. Один из степняков вплотную подобрался к одноколёсной повозке. Он поостерёгся броситься на демона с мечом. Практически бесшумно натянул тетиву штурмового лука и пустил стрелу.

Гулкий удар в бронированную голову заставил робота обернуться. Рядом с железным колесом лежала увесистая стрела со сломанным наконечником. Робот просканировал туманную местность в разных диапазонах. Наконец в инфракрасном он заметил, что кто-то выглядывает из-за дерева. Робот осторожно объехал его. Прячущийся человек натягивал лук с очередной стрелой, но выстрелить не успел, диск циркулярной пилы смахнул ему голову, но в последний момент стрелок успел издать душераздирающий вопльРобот.

— Алмаз, — произнёс Назар, услышав знакомый голос исполненный болью. — Алмаза убили…

Он обнажил кривой меч и двинулся в сторону крика, за ним пошли степняки с копьями.

Одноколёсный робот заметил приближающихся к нему людей, он передал сигнал тревоги остальным машинам и двинулся на противника.

Первое копьё ударило в нагрудную пластину, оставив на ней глубокую царапину. Второё разбило один из красных глазок, третье расщепило человеческий сустав левой руки, на которой находился набор необходимых для саморемонта инструментов, в результате рука беспомощно повисла на пучке проводов.

В этот момент из тумана выскочил одноглазый человек, замахнувшийся на робота кривым мечом. Машина открыла шквальный огонь из прикреплённых к яшику-корпусу пулемётов. Робот развернулся вокруг своей оси, кося свинцом окружавших его степняков, потом, пробуксовав на месте, рванул вперёд на оставшихся людей.

Проезжая мимо трёхсотлетнего дуба робот внезапно вздрогнул и остановился. Продолговатая голова отлетела далеко назад от удара кованной палицы. Потный от напряжения старшина лесян стоял за деревом, опустив оружие. Убедившись, что демон не подаёт признаков жизни, подошёл к нему сзади и ещё раз добавил палицей по корпусу. Машина, задымившись, упала на влажную от тумана траву.

Хотя грохот автоматического оружия и напугал воинов, они превозмогли ужасное воздействие «голоса чудовищ». Каждый из них боялся показаться трусом в глазах товарищей.

Прибывший по сигналу тревоги паук, первый попал под тяжёлые стрелы, выпушенные из штурмовых луков. Две лапы с костяными суставами отвалились из-за попавших в них срезней. Паук попытался обойти врагов, но, невесть откуда появившиеся всадники с мечами смахнули ещё три конечности.

Паук опустился на землю, верхняя часть корпуса раскрылась, словно цветок лотоса. Внутри щёлкнуло реле, в воздух взмыли двенадцать неуправляемых ракет. Они поднялись над туманом и макушками деревьев, сделали короткий разворот, резко пойдя вниз. Лес стал пылающим адом. Фарш, в который превратились всадники вместе с лошадьми, облепил деревья и кустарники, кровь перекрасила листву в красный цвет.

Паук перезарядил обойму, готовясь к новому залпу. В это мгновение, кованная палица опустилась на ракетные боеголовки с чувствительными взрывателями. Горяя с пауком разметало на атомы.

Бивой и последний уцелевший ратник лежали меж двух дымящихся воронок, в одной из которых отошёл в лучший мир шаман. Своё спасение они приписывали только древним богам, а не элементарной удаче. В ушах звенело, руки тряслись, ноги не слушались, тем не менее, они были полны решимости уничтожить чудовищ.

Четырёхрукого нигде не было видно. Бивой тихо двигался, прикрываясь круглым деревянным щитом выставив перед собой меч. Чуть в стоне крался ратник с двумя секирами в руках. Впереди что-то звякнуло, воины застыли. Ратник обошёл место звука с фланга и крикнул:

— Сюда Бивой! Сюда!

Бивой побежал на крик. Ратник стоял над изуродованной четырёхрукой машиной. Паучьи ракеты серьёзно потрепали робота, сейчас он представлял кучу шевелящегося металлолома. Машина пыталась тащить разорванный корпус на двух уцелевших руках. Ратник взмахнул секирой, отрубив руку с человеческим суставом. Умирающий робот прекратил попытки отступления, он уставился на людей ярко-зелёными глазами.

— Не надо, — вдруг произнесло чудовище вполне человеческим голосом, донёсшимся из прорезей на железной голове.

— Это почему же не надо? — спросил ратник, замахиваясь секирой.

Глаза чудовища резко стали красными, послышался возрастающий зуммер. Какой-то внутренний инстинкт или предчувствие, заставили Бивоя прыгнуть в ближайшую воронку. Ратник только успел проводить его удивлённым взглядом, когда взрыв мини реактора выжег в вековом лесу огромную проплешину.