– И это мешает тебе любить сладости? – усмехнулась Ульяна. – Я специально куплю самую большую конфету и при тебе её слопаю.

– Мама!

– О, ты передумал?

– Мам! Мам! – в комнату маленьким вихрем ворвался Мирослав и прыгнул к Ульяне на шею. – Я уже собрался! Мы едем? Едем?

– Едем, – улыбнулась женщина, помогая старшему сыну подняться с кресла.

С ужасом она услышала, как у него затрещали кости…

– Всё нормально, мам, – неловко улыбнулся Костя, на его изможденном лице отразилось сожаление. – Я не чувствую боли… честно… больно папе…

– Я… привезу коляску… давай, не будем рисковать…

К дому Алвы Ульяна привезла Костю на инвалидной коляске, а Мирослав весело кружил вокруг них, изображая муху. Костя смеялся с выходок младшего брата и, кажется, забыл о своем немощном состоянии.

Вышедший к ним из дома Саша в лице поменялся – он оставлял брата здоровым…

– Смотри! Я на колесах! – попытался разрядить обстановку Костя. – Можно устроить гонки!

Мирослав не стал дожидаться, когда Саша придет в себя от шока – он выхватил у матери управление над коляской и покатил старшего брата вперед.

– С дороги, пешеходные смерды! Задавим! У-ха-ха! – зловеще захохотал Мирослав, импровизированно пытаясь наехать на Сашу.

– Осторожней играйте! – попросила Ульяна, укоризненно покачав головой.

– Хорошо, мам! – отозвались хором мальчишки.

Из здания вышла Алва вся в белом, как снежная королева, и встала напротив Ульяны. Женщины некоторое время холодно изучали друг друга.

– Чёрный цвет вам к лицу, – несколько брезгливо произнесла тэаска.

– Если вам не нравится мое присутствие, хаита Алва, я могу уехать.

– Не скрою, – едко отвечала благородная Алва, – я очень этого хочу, но мой внук расстроится, если вы уедете слишком быстро. И для безопасности Саши – моего единственного наследника, лучше чтобы вы сами нас навещали. Поэтому я буду терпеть вас столько, сколько потребуется.

– Спасибо за откровенность, – криво улыбнулась Ульяна, проходя мимо тэаски.

В доме при Саше Алва преобразилась из холодной стервы в добрую бабушку, к которой приехали два любимых внука и не менее «любимая» невестка. Дети получили столько подарков, сколько за всю жизнь не получали. И только Ульяна знала, что это всего лишь маска. Но она покорно участвовала в спектакле, улыбалась и не показывала, насколько сильно ненавидела Алву.

Но… в тот день отношения между женщинами изменились навсегда. Во время чаепития Костю вырвало кровью прямо на белую скатерть. Ульяна бросилась к сыну. От судорог он не мог сказать и слова. Из глаз подростка текли слезы. С неожиданной силой он сжал её плечо, а она почувствовала, как у него начали расти когти…

– Я позову доктора! – ужаснулась Алва.

Но Ульяна силой мысли преградила ей дорогу столом, впервые при постороннем показав, что метки её нисколько не сдерживали и что даром пользоваться она умела.

– Мама, не надо! – испуганно заорал Саша, заслоняя собой Алву. – Не надо! Она никому ничего не расскажет!

Только после его слов Ульяна опомнилась и с ужасом уставилась на свою руку, направленную в сторону тэаски. Безумие сыграло с ней злую шутку. Она действительно собиралась устранить случайного свидетеля. Одно мгновение и сердце Алвы остановилось бы навсегда. Метки трещали по швам, с каждой секундой бледнея на её лице всё сильнее.

– Мама! Она не расскажет! Клянусь! – повторил Саша, заставляя мать посмотреть на него. – Верь мне!

Тем временем из спины Кости показались первые ростки крыльев, похожие на тонкие спицы.

– Ему надо в лес, – растерянно прошептала Ульяна, опуская руку. – Там ему помогут…

Пришедшая в себя от шока Алва сорвала со стола испачканную скатерть, не заботясь о сохранности столовых приборов, и закрыла ею Костю.

– Саша останься с Мирославом, – погладила юношу по плечу бабушка, – а мы… с Ульяной прогулялся к чёрному ходу и поможем Косте. Всё будет хорошо!

Идя рядом с Ульяной к чёрному выходу через роскошные коридоры и залы, Алва с тревогой бормотала:

– Я сообщу всем, что он умер в моем доме… я организую его похороны… никто не усомнится в моих словах… всё поверят мне…

Уля молчала и слушала. Её душа металась как испуганная ласка. Она не хотела, чтобы сына создавал свой лес – это ставило его под угрозу. Ульяна прекрасно помнила, как волшебники легко расправлялись с молодыми беззащитными лесами. Кто его сможет защитить?

С помощью портала женщины добрались до волшебного леса в кратчайшие сроки. Хранители уже ждали их и забрали Костю, едва Ульяна подвезла его к границе леса. Ульяна хотела последовать за сыном, но её остановил Дахот:

– Тебе туда нельзя. Никто не должен знать, где зародится его лес, даже ты.

Она с ненавистью взглянула на него.

– Дай, обновлю твои метки, – выдержал её тяжелый взгляд Дахот и начал водить кистью по лицу женщины. – Вот так намного лучше.

Когда он исчез в фиолетовом тумане, начался сильный дождь, а Ульяна продолжала смотреть с ненавистью на лес. Ее искаженное бессильной яростью лицо стало уродливо как лик ведьмы. Больше всего на свете ей хотелось сжечь лес дотла. Она даже не заметила, как сзади ей на плечи положила руки Алва.

– Сколько трупов на твоем кладбище? – шепотом спросила тэаска.

– Меньше, чем на твоём, – прорычала Ульяна, убрав мокрые волосы с лица.

Послышался приглушенный смех.

– Мирослав… тоже?

– Да…

– Ясно, теперь понимаю, почему ты решила прикрыться братом. Тебе бы не простили рождения создателя леса… особенно такого…

Ульяна развернулась в противоположную сторону от леса. Надо было забрать Мирослава домой и успокоить Сашу, что с его драгоценной Алвой ничего не случилось

– Что ты собираешься делать? – спросила следовавшая за ней тэаска.

– Плакать на похоронах, – мрачно ответила Ульяна.

– Я серьезно!

– Я тоже!

– Я не враг тебе! Я должна знать, не навредят ли твои действия Саше! Он говорил мне, что ты делаешь что-то плохое, и он это чувствует!

– И ты считаешь, что я обязана тебе обо всем докладывать?

– Да! – круто развернула её к себе Алва. – Последние убийства в Харуре… как-то связаны с тобой?!

– Если да, то что? – с угрозой спросила Ульяна и с вызовом посмотрела прямо в голубые глаза Алве. – Попытаешь давить на совесть?

В небе полыхнула молния, а дождь усилился.

– Послушай меня, девочка, я живу на этом свете много лет и знаю, чем заканчиваются такие истории как твоя! Не остановишься… сильно пожалеешь!

– Не тебе меня учить, хаита! Я пытаюсь выжить в мире, где иномирцы не лучше насекомых! В царстве хищников можно выжить, только самому став охотником, а не жертвой!

Метки на лице Ульяны снова начали трещать и искриться.

– Зачем ты убиваешь?! Скажи мне… может, я смогу помочь!

– Хочешь помочь?! Тогда вмешайся, у тебя же есть власть! – она вытащила из сумки смятую газету и передала её Алве. – Посмотри на имена, на их местах должны быть другие! Едва я высуну нос со своей научной работой, как у меня какой-нибудь Жабос всё заберет и присвоит себе, а его физиономия будет красоваться на первых страницах! И всё, потому что я – иномирец! Чужак!

– И ты решила их всех убрать…

– Что мне остается делать?! – развела в стороны руки Ульяна. – Подскажи иной путь! Я ответа не нашла!

– Если я приму меры, ты остановишься?!

– Да…

Тэаска скомкала мокрую газету в руках и выбросила её в лужу.

– Меня не поймут… но я поддержу твой проект и не позволю никому вмешиваться в твою работу, – провела по мокрой прическе руками Алва.

Ульяна криво улыбнулась и подставила худое разрисованное татуировками лицо дождю. Она не чувствовала даже холода, когда от боли щемило в груди. Костя и Мирослав никогда не смогут побывать на её родине…

– Скажи мне, Ульяна, какую цель ты преследуешь на самом деле?

– Какую цель? – хрипло переспросила Уля.

– Зачем тебе научная работа? Зачем ты хочешь получить звание магистра через Лёшу? Тебя ведь ведут не амбиции. Ты хочешь отомстить?