– Да, – подтвердила Учительница, вспоминая, как впервые пригласила Фаняшу в Библиотеку Ангелов и постаралась поскорее увести её оттуда, чтобы не смущать других посетителей.

В этот раз Хорда была рада тому, что Фаняша умела мыслить, как Люди. Междумирье было особым пространством, тёмным, загадочным, могущественным, напоминающим подводный мир океана. Этот мир жил по своим Законам, устанавливая правила измерения пространства и времени. Чтобы попасть туда и находиться там, нужно было постоянно «перегружать» голову беспорядочными мыслями. И тогда Междумирье принимало «потерянных» в свои могущественные объятья и не отпускало до полного прояснения причин и следствий создавшегося состояния. Мысли в Междумирье так же необходимы, как Людям нужен кислород, когда они плавают под водой. Если мысли-кислород закончатся, нужно срочно всплывать, или есть риск навсегда остаться в беспощадной пучине Междумирья.

– Я сейчас создам направление, – медленно произнесла Учительница и взяла Фаняшу за руку, – а ты сразу начинай размышлять о чём угодно. Думай, вспоминай и анализируй. Можешь даже проговаривать вслух. Это должно помочь создать ещё большую активность мышления. Главное, не останавливай поток мыслей. Договорились?

– Да, – отозвалась Фаняша и нахмурила лоб, словно это должно было помочь ей привлекать мысли.

– Мне может быть немного сложнее постоянно мыслить во время пересечения пространства, – с тревогой в голосе заговорила Учительница. – Столько лет тренировала обратное, – виновато добавила она. – Но я очень постараюсь.

– А давайте я помогу Вам, – предложила Фаняша. – Я буду разговаривать с Вами, задавать необычные вопросы, а Вы отвечайте. У нас всё получится, не сомневайтесь, – подбодрила девочка.

– Давай так и сделаем, – с благодарностью и волнением в голосе сказала Хорда Этюдизовна, – ты спрашивай, а я буду думать и отвечать. Будем постоянно держать мысли в активности.

Она сделала глубокий вдох, крепче сжала руку Фаняши и издала ртом резкий, странный звук, похожий на удар камня о воду.

– Значит, это и есть развоплощение, – задумчиво, но чуть наигранно заговорила Фаняша и стала водить свободной рукой где-то внизу, где раньше она ощущала ноги. – Так странно, я не вижу их, не чувствую, но знаю, что у меня должны быть ноги. Вот, где-то здесь. Я же помню, что они были, – девочка стала хватать рукой воздух, словно пыталась поймать ускользающие ощущения. – И мне до сих пор кажется, что они есть. И я могу воссоздать в памяти эти ощущения. Это всё очень странно… До тех пор, пока я не проверила, пока не узнала, что больше не чувствую их, я была уверена, что они есть. Вы меня понимаете?

– Так работает память, – коротко ответила Учительница.

– Только не молчите, пожалуйста. Расскажите об этом. Расскажите мне о работе памяти, – предложила Фаняша.

– Память…, – повторила Учительница, – как ветер. Очень мощная, тонкая, неуловимая субстанция. Мы запоминаем всё, что хоть раз увидели, услышали, ощутили. И потом однажды память может налететь на нас ураганом воспоминаний, и тогда мы имеем возможность воссоздавать любые картинки и ощущения в мельчайших подробностях. А иногда…

Учительница снова замолчала.

– А иногда что? – повторила Фаняша и резко сжала её руку, пытаясь пробудить от временного забытья.

– Иногда память, как легкое дуновение ветерка, едва касается щеки, мы оборачиваемся, пытаясь ухватить внезапно всплывшие воспоминания… но они ускользают… и мы ничего не можем вспомнить. Полный штиль…

Хорда Этюдизовна зажмурила глаза и наморщила лоб, словно внезапно испытала острую боль в области сердца, которое у Архангелов, как у Ангелов находится во лбу – между бровями. Потом глубоко вдохнула и замерла. Несколько мгновений молчала и не двигалась, будто хотела вспомнить что-то очень важное. Затаилась, ждала, вслушивалась. Но и в этот раз ничего не произошло. Она смиренно выдохнула.

Фаняша почувствовала, что Учительница больше не готова говорить и, возможно, перестаёт мыслить, погружаясь в привычное, годами натренированное состояние тишины ума при пересечении пространства.

– А-а, я о-очень хорошо помню свои н-ноги, – закричала Фаняша, чуть запинаясь, первое, что пришло в голову.

– Да, конечно… ноги, – рассеянно повторила за ней Хорда Этюдизовна.

– Как Вы думаете, почему я хорошо помню о ногах? – звонким голосом настаивала Фаняша.

– Твоё тело и то, как ты выглядишь, несомненно, очень хорошо врезается в память, – заговорила Учительница бодрым голосом. – Зрительная память самая сильная из всех. Ты столько раз видела себя, что это сложно забыть, даже если потерять зрение.

– Да, я очень хорошо себя запомнила, – подтвердила Фаняша. – Так, значит, пока я себя помню, я не могу исчезнуть, даже если стану совсем прозрачной или вообще невидимой. Я же всё равно помню, какая я. Вы понимаете, к чему я веду?

– Не совсем, – удивлённо, но заинтересованно ответила Учительница.

– Я хочу Вам сказать, что нет никакого развоплощения, – восторженно заявила Фаняша и слегка улыбнулась сама себе, словно гордилась тем, что смогла придумать способ, как выйти из сложившейся ситуации. – Если я помню себя, значит, я есть. Помню ноги – есть ноги. Помню! Где-то в голове у себя я есть. А ещё в головах у тех, кто однажды видел меня с ногами…

– Я так люблю тебя за это, – с нежностью сказала Хорда Этюдизовна и провела рукой по голове девочки.

– За то, что я себя запомнила? – предположила Фаняша.

– За то, что ты даже в самые сложные моменты находишь в себе силы идти вперёд, за то, что всегда веришь в лучшее. Милая моя, любимая девочка, ты неисправимый, непревзойдённый оптимист, – сказала Учительница, глубоко вздохнула и замолчала.

– Не останавливайтесь, пожалуйста, – заволновалась Фаняша. – Расскажите ещё про то, какая я необыкновенная. Только не молчите. Нам нужно собраться с мыслями и долететь до места назначения. Слышите?

– Мы на месте, – с трепетом и волнением в голосе прошептала Хорда Этюдизовна, как будто всё ещё не веря, что это произошло. – Мы в Междумирье…

– У нас получилось, – радостно сказала Фаняша и улыбнулась, представляя вокруг себя загадочное бесконечное тёмно-синее пространство Междумирья.

Она почувствовала обволакивающие, медленно укачивающие волны. Вспомнила завораживающую магическую даль, которая однажды поглотила её на долгие девять лет.

– Да, – отозвалась Хорда Этюдизовна, тяжело дыша, словно ей не хватало воздуха, – надеюсь, что здесь мы сможем выиграть время. Сейчас я полечу в Альтадиум и ещё раз уточню все условия передачи энергии. Возможно, я что-то упустила.

– Что? – заволновалась Фаняша. – Вы всё-таки хотите сделать это? Отдать мне свой Нимб? Может быть, просто побудем вместе, как раньше, когда Вы были моим Ангелом?

– Фаняша, милая, я не могу просто так сидеть и смотреть, как ты исчезаешь. Я должна что-то делать, – решительно ответила Учительница. – И я уверена, что я что-то упускаю, но, чуть разобравшись, я обязательно найду выход из ситуации. Ведь всё возможно. Ты сама говорила…

– Нет! Нет! – вскрикнула Фаняша и что есть силы схватила Учительницу за руку. – Подождите. Не улетайте, пожалуйста. А что, если всё будет зря, а мы так и не побудем вместе?! А что, если я всё-таки исчезну? Так, понемногу, стану совсем прозрачной… Сначала ноги, потом руки, всё тело, а потом голова. И когда исчезнет моя голова, то вместе с ней сотрётся память. Я забуду о себе. И меня больше не будет.

Хорда Этюдизовна молчала. Она была растеряна и подавлена тем, что впервые совершенно не понимает, как поступить. Вспоминая правила поведения в безвыходной ситуации, она поспешила выполнить то, чему научилась в Высшей Школе Ангелов. Там был такой полезный и важный совет, рецепт для таких случаев…

Для того, чтобы «создать» или разглядеть выход из любой ситуации, нужно образно нарисовать рамку вокруг этой ситуации. Словно ситуация – это картина, и ей нужно обозначить края, поля. Придать ей форму. Когда есть форма, за неё можно выйти. Пока формы нет, нам не ясно, с чем работать. Рамка: 4х4. Формула такая: Вдох – Задержка дыхания – Выдох – Задержка дыхания. Каждая «сторона» на четыре равных счёта. Хорда сделала глубокий вдох, считая про себя до четырёх, потом задержала дыхание на четыре счёта, затем сделала выдох и снова задержала дыхание. После четырёх таких повторений она зажмурилась и прислушалась, готовая принять всё, что предложит ей мир.