— Вон он! — ахнул Нильс. — Меня увидел! Идет сюда! — и опять заплакал.

— С двух или трех? — спросил Арн.

«Хорошая будет для меня реклама! Нужно показать всем им, на что я способен!» — подумал он.

— Что? — всхлипнул Нильс.

— С двух ударов или трех?

Нильс не нашелся, что ответить, и Арн, спрятав трубу за руку, пошел встречать здоровенного бородача, все поглядывая на его могучую грудь, сжатые губы и яростные ноздри.

Приближаясь, Арн сделал вид, что проходит мимо, но в последний момент размахнулся и размозжил гиганту левую коленную чашечку. Бородач зарычал страшным рыком и упал на одно колено. И тогда Арн, замахнувшись во второй раз, проломил здоровяку висок. Кровь хлынула по курчавой черной бороде, и могучее тело рухнуло в песок.

— С двух, — оскалился Арн. Утер пот со лба и оглянулся. Люди, словно зверьки в лохмотьях, жались по углам и старательно прятали глаза.

«Сейчас придут охранники и спросят — кто это сделал? А я скажу — я это сделал. Зачем? Он мне угрожал, и я его убил. Да, почти голыми руками, вот этой трубой, а еще я стреляю хорошо, примите меня в отряд. И они либо примут меня, либо убьют — в любом случае рабом я жить не буду. Смерть, она быстрая — мгновение, и все, а позор будет мучить меня годами, — Арн посмотрел по сторонам, но все было тихо. — А если не примут и не убьют? Если посадят в клетку? Что тогда? — Арн нахмурился. — Что тогда, что тогда?! Не знаю — что тогда! Тогда будем думать, что дальше!»

Арн вернулся на свое место и сел на кирпичи. Нильс все еще вздрагивал от слез.

— Ешь, — указал ему Арн и протянул нетронутую тарелку.

Нильс покорно принялся есть кашу. Ночь накрыла мир. Охранники так и не появились.

Нильс съел все и успокоился.

— Откуда ты? — спросил Арн.

— С Союза Северных Земель.

— Это где такое?

— Это на севере Вангланда.

— А-а! — с улыбкой протянул Арн. — Знаю. Слышал. Вангланд — прекрасная страна! Золотая, богатая, свободная! У нас все любят Вангланд. Все хотят туда попасть. Там рай, — Арн опять улыбнулся. — А ты как сюда попала?

— Кино снимали… — тихо ответил Нильс. — А ты где так хорошо научился говорить на Всеобщем?

— Меня летчик один научил.

— Летчик?

— Да… Он летал над пустыней, шакалил чего-то, выведовал… Не знаю что именно, но его сбили ракетой с земли. Знаешь, такие, ее нужно только выпустить, а она сама найдет и догонит цель. Не знаю, кто стрелял, но точно не наши, — Арн задумался. — Ну, и самолет взорвался, а летчик выпрыгнул и приземлился как раз на землях нашего племени, вот люди отца его и схватили. Посадили в яму.

— Зачем? — удивился Нильс.

— Как зачем? — удивился Арн. — Чтоб выкуп получить!

— И дали?

— Дали… Три года он у нас на цепи сидел, пока за него торговались, и вот он, чтоб с ума не сойти, стал меня языку учить, а я маленький еще тогда был. Быстро выучился, мне еще очень его форма нравилась. Специально повторял за ним четко, чтобы чисто говорить, без акцента.

— Ты правильно говоришь, почти и не скажешь, что ты… не… — Нильс с трудом подбирал слова, — не с… отсюда…

Арн вздохнул, расчистил нишу в куче кирпичей, разостлал подстилку и лег. Нильс еще посидел немного, но выбора у него не было. Покидать спасителя он боялся и поэтому лег рядом.

— Ложись на мою, будем спать на моей, а твоей укрываться, — тихо посоветовал невидимый в ночи Арн.

— Да я… как бы… — растерялся Нильс.

— Ну, как знаешь! — и Арн перевернулся на другой бок.

Нильс уже почти задремал, как вдруг ощутил, что лицо его замерзло. С ужасом он осознал, что согреться ему негде и нечем, и что ночь только началась, и до утра он околеет!

— Иди сюда, дура, — неожиданно подал насмешливый голос Арн, и Нильс повиновался.

Арн лежал на боку, и он тоже лег на бок и накрыл себя и Арна своей подстилкой. Нильс все боялся прикоснуться к нему, как вдруг Арн сам, сильной и грубой рукой, прижал его к себе и обнял.

Нильс замер, не двигаясь. Холод медленно отступал, тело наполнялось спасительным теплом и расслаблялось. Измучившись за день, Нильс не сразу понял, что Арн вдруг начал гладить его по плечу. Сначала просто, как бы невзначай, но Нильс молчал, делая вид, что спит, и рука, набираясь все большей наглости, легла ему на грудь и вдруг замерла.

«Да, — подумал Нильс. — У меня нет груди, я мальчик!»

Рука застыла в непонимании и еще раз, более тщательно, прошлась по ребрам.

«Сейчас полезет в трусы», — со страхом и возбуждением решил Нильс.

И действительно. Крепкая, шершавая ладонь поползла по животу, залезла в штаны и сжала член.

Арн приподнялся на локте, а Нильс лежал тихо, с дико колотящимся сердцем, ощущая, как тяжелая рука сжимает член.

— Так ты не девка, что ли?! — тихо ахнул Арн.

Нильс лег на спину и задышал ртом. Он хотел что-то сказать, но дыхание так дрожало в легких, что он не смог издать никакого звука.

— Я видел по спутниковому тиви, что в Вангланде есть такие парни, которых не отличишь от девок!

— … буду девочкой… — услышал Нильс свой шепот и покраснел.

— Это даже лучше! — обрадовался Арн, прижимаясь плотнее и устраиваясь поудобнее. — Парни меня больше возбуждают! — и тут же впился в маленькие, девичьи губки Нильса.

Ночью, в пустыне, в куче камней… однако Нильс не помнил, когда в последний раз он был так возбужден. Страх, злоба… и обожание горели во всем теле, прогоняя холод. Он думал только об одном — чтобы этот крепкий брюнет взял его сейчас же и отымел как хочет.

Возбудившись, Арн встал на колени и грубо перевернув Нильса, поставил его на четвереньки. Изнывая, Нильс выгнулся и в бессилии опустил голову.

Арн раздвинул ему ягодицы, плюнул, увлажнив слюной, и стал вводить член. Нильс застонал и дернулся.

— Тихо! — хриплым от возбуждения голосом шикнул Арн и зажал ему рот ладонью.

Ощутив эту горячую, крепкую силу, Нильс потек и расплылся. Где-то в глубине души у него промелькнуло прозрение — как по-детски глупо он ошибался, когда уверял всех и самого себя, что ему нужен «папочка, спонсор». Он понимал теперь, что ему не нужен был никакой папочка. Ему нужен был мужик, который просто и властно взял бы его. Сделал бы то, что никогда не делал Хенрик — просто подошел, зажал рот и нагнул.

Все это время ему нужен был мужик, такой мужик, рядом с которым он мог бы почувствовать себя хрупкой девочкой. Но мужиков мало. Они и так нужны женщинам… и мужчинам. Нужны всем.

Все это Нильс увидел словно бы в свете от молнии и тут же опять погрузился в горячую тихую тьму. Он лежал на животе, еле живой, и тихо дышал. Собравшись с силами, подполз к сидящему Арну и покорно положил голову ему на бедра.

— У тебя глаза красивые, — поведал Арн, приглаживая его волосы. — Как у женщины.

Нильс хотел что-то ответить, но тут тьму ночи разодрал дикий женский визг. Арн вскочил, пытаясь разведать, что происходит, а невыносимый визг этот не прекращался и только нарастал.

— Шуркан! Шуркан! — кричали женские голоса, и вдруг в соседнем загоне закоротило колючую проволоку под напряжением, и раздался громкий и страшный хлопок.

— Что там еще такое?! — грозно спросил господин Аббас, выходя на улицу и запахивая халат на могучем животе.

— Это шуркан! В женском загоне! Живой шуркан! — закричал перепуганный охранник.

— Лжешь! Шакал! — взревел Аббас и схватил охранника за грудки.

— Клянусь душой матери!

— Убью, псина! — рявкнул Аббас и двинул охраннику чугунным кулаком в зубы. — Свет! Дай свету на загон! — прокричал Аббас в поданную рацию.

Вспыхнули могучие прожектора, и яростные лучи света высветили женский загон. Упырь сидел на корточках и быстро дожирал левую руку — все, что осталось от рабыни. Остальные женщины жались от него к противоположной стене и визжали.

— Ох! — болезненно выдохнул Аббас и замер.

Проглотив остатки руки, упырь поднялся в свете прожекторов, утер рот, и тут же весь загон ослепила жгучая вспышка, в которой исчез упырь, а на его месте появился худенький, ушастый, золотистый пустынный волчонок. Животное легко просочилось сквозь дыры в загоне и побежало прочь.