Похороны состоялись уже почти неделю тому назад, и все, что осталось от моей жены —

ее   могила,   засыпанная   цветами,   и   мои   воспоминания.   Я   не   один   час   провел   на   ее   могиле,

размышляя о том, что могло быть и чего никогда не будет. Я мог тысячи раз укорять себя за то,

что слишком часто оставлял ее одну — но что толку? Женщину, которую я любил, уже не вернуть.

Это   было   несправедливо,   это   было   больно   так,   что   хотелось   выть   или   кричать…   но   нам   ли,

потомкам богов, жаловаться на несправедливость этого мира?

Я провел самое тщательное расследование обстоятельств ее смерти, но не нашел никаких

зацепок.  Гвиневра   выехала  на   верховую  прогулку.  Внезапно  ее   лошадь  испугалась  и  понесла.

Гвиневра не сумела удержаться в седле, упала на землю и сломала позвоночник. Через несколько

часов она умерла.

Что это? Трагическая случайность? Ответный «подарок» Джулии? Или происки кого-то,

кто хочет, чтобы я, не раздумывая, бросился мстить королеве за ее смерть?

С помощью заклинаний я изучил психику слуг и солдат, но никто не вмешивался в их

сознание.   Не   было   никаких   смертей,   совпадающих   по   времени   со   смертью   герцогини.   К

сожалению, животное, убившее мою жену, я исследовать не смог — лошадь закололи в тот же

день, когда умерла Гвен. В окрестностях Камелота и сейчас, и двумя неделями ранее, шаталось

немало проходимцев. Почти всех их удалось найти. Также ничего подозрительного.

Может быть, и вправду — случайность? Мне в это не верилось.

82

Будь я рядом, я бы сумел защитить, исцелить ее… От этих мыслей тоже хотелось кричать.

Я не поддался первому порыву — не стал охотиться за Джулией. Нет, еще не время. Я не

стал хвататься за оружие по той же причине, по которой, я был уверен, ни Мордред, ни Фиона не

имели   никакого   отношения   к   этому   «несчастному   случаю».   Они   были   слишком   хорошими

игроками, и действовали по тому же принципу, что и я: сначала нужно убрать самых опасных

противников, затем — менее опасных, и так далее. В моем списке на первом месте значились

Мордред и Фиона, затем Каин и Джулиан (хотя я надеялся, что эти две строчки можно будет

пропустить), и только затем — Джулия. Уверен, в списке Мордреда первым номером шел Марк,

затем — Крис и Джинна, затем я. Сумей Мордред вычеркнуть из списка нас всех, мою жену,

уверен, он вовсе не стал бы трогать. Я худо-бедно успел изучить характер нашего короля и был

уверен: Мордред — слишком расчетлив, чтобы убивать того, кто ему не опасен.

Примерно в то же время, когда погибла моя жена, произошло покушение на Криса. Если

это, конечно, было именно покушение, а не один из тех досадных эпизодов, которые время от

времени происходят с нами на Отражениях. Криса покалечило чудовище, выбравшееся, по словам

дядюшки, словно из кошмарного сна. Хотя Крису удалось победить, оно здорово его отделало.

Лечился мой дядюшка не в Аваллоне. Над этой историей тоже стоило призадуматься. Что это?

Ответ Мордреда на «стрелу Марка»? При том, что на этот раз Марк, скорее всего, действительно в

короля не стрелял?.. Происки Дворов Хаоса? Случайность? Какой-нибудь старый враг, о котором

Крис давно забыл?..

От   этих   мыслей   можно   было   свихнуться.   От   паранойи,   грозившей   вот-вот   раздавить

последние остатки здравого смысла, меня спасла Ида. Она связалась со мной и сообщила, что

более-менее   освоилась   с   разработками   Келькерена.   Теперь   ей   требовалось   адаптировать   эту

систему для мира, в котором находился десятый Сломанный Лабиринт.

—   Постой,   —   сказал   я.   —   А   как   ты   собираешься   это   сделать?..   От   Отражения   к

Отражению   меняется   рисунок   звезд,   количество   лун   и   планет…   Черт,   да   на   некоторых

Отражениях вообще нет неба!

— Но на том, где расположен десятый Сломанный Лабиринт, оно есть?

— Есть. — Согласился я.

—   Значит,   все   в   порядке.   —   Успокоила   меня   Ида.   —   Келькерен   занимался   своими

исследованиями в течении нескольких столетий и наблюдал за всеми Сломанными Лабиринтами,

о которых знал. А знал он не только о первых девяти. Он перечисляет девятнадцать, которые ему

удалось обнаружить, и хотя он пишет, что Лабиринты, находящиеся за пределами ближайшего к

Аваллону   круга   Отражений,   проходить   чрезвычайно   опасно,   он   так   же   говорит,   что   периоды

повышенной стабильности, вызванные особым расположением планет, распространяются и на них

тоже. На самом деле не так важно, сколько лун и планет на небе нужного нам Отражения. Гораздо

важнее   знать,   с   какими   стихиями   и   силами   они   связаны.   Мне   потребуется   познакомиться   с

тамошними звездочетами, и, может быть, даже пожить там некоторое время…

— Ладно. — Вздохнул я. — Пошли. Я завоюю для тебя это Отражение.

И мы пошли. Все Отражение я, правда, так и не удосужился захватить — поленился — но

королевство, на территории которого находился Сломанный Лабиринт, взял под свою руку. Я не

буду подробно рассказывать о той войне, потому что она была простой и быстрой. Моя армия —

конница, пикты и киммерийцы — в численности уступала армии местного короля в несколько раз,

но я не дал его войскам возможности соединиться. Сокращая путь по Отражениям, я разгромил

местных военачальников по очереди, после чего взял столицу. На все-про-все ушло два месяца, и

своих солдат я почти не потерял. Я нашел дальнего родственника убитого монарха, достаточно

разумного и богатого, но бывшего со своим сюзереном не в ладах, заставил принести вассальную

присягу,   после   чего   посадил   на   трон.   В   мое   личное   распоряжение   переходило   графство   со

Сломанным   Лабиринтом   и   еще   изрядный   кусок   земли,   а   также   все   книги,   которые   пожелает

забрать Ида и все звездочеты, которым не повезло в этот период истории оказаться на территории

королевства. Новый монарх с большой радостью все это мне предоставил.

Прошел еще один год. Я все еще скорбел по Гвиневре, но боль уже слегка притупилась, да

и  работа   по  укреплению  своих  позиций  в  захваченном   королевстве   отвлекала   меня   от  всяких

дурных   мыслей.   Иде   удалось   адаптировать   разработанную   Келькереном   систему   к   данному

Отражению — тем более что Келькерен, судя по его дневникам, наблюдал и за этим Отражением

тоже.

Прежде   чем   пускать   кого-либо   к   десятому   Лабиринту,   я   решил   проверить   точность

сделанных Идой расчетов. И действительно, в указанный ею период времени не было ни одной

«волны тьмы».

83

— Когда следующий период стабильности? — Спросил я у Иды.

Она взглянула на расчеты.

— Через четыре месяца.

— Ты морально готова?

Ида   кивнула.   Она   выглядела   спокойной   и   уверенной   в   себе,   но   я   чувствовал   страх,

который она отчаянно пыталась скрыть.

В   указанный   день   и   час   мы   были   на   месте.   Мы   несколько   раз   обошли   Сломанный

Лабиринт по периметру, определяя маршрут и оптимальную точку входа.

Здесь, как и во всех Сломанных Лабиринтах, линии были черны, а вместо них светились

промежутки.   Интересно,   почему   так?..   Мне   вдруг   пришло   в   голову,   что   Лабиринты   —   и

Сломанные, и Истинный — в чем-то похожи на кровеносную систему, в которой вместо крови

течет Мощь. Разрывы в линиях нарушали структуру Сломанного Лабиринта, и, возможно, «кровь»

покинула его «вены» и сосредоточилась в промежутках. Впрочем, это было чересчур дилетантское

объяснение. Уверен — услышав нечто подобное, Фиона бы поморщилась.

—   Мне   кажется,   начинать   стоит   отсюда.   —   Сказал   я,   останавливаясь   перед   вторым