«Господи, зачем же я согласился?» – растерялся Вортников. Он поставил телефонный аппарат на стол и выдернул шнур компьютера из розетки, чтобы заткнуть уличного оратора. В задумчивости подошёл к сейфу, открыл его, посмотрел на секретную тетрадь, на патроны. Вспомнил, что Владимир Владимирович ранее служил именно в этом кабинете, и значит …значит просто не мог дать задание выше его сил. Выходит, решение где-то рядом.

Ударом ноги он опрокинул мусорную корзину и вынул из кучи бумаг записку от службы контрразведки. Утром он со смехом избавился от неё, но теперь… Бумага содержала три доноса. В первом уборщица сообщала, что полковник Женский мастерит кулер с искусственным интеллектом, чтобы стать властелином Интернета вещей. Во втором системный администратор Конторы информировал, что на компьютере Профессора появился некий вирус, с помощью которого обычные бытовые приборы должны подчинить себе человечество, используя при этом сексуальные инстинкты людей. Третий донос написал Ворменталь. Он детально излагал теорию Женского о том, что люди слабовольны и всегда кем-то управляются: то Саваофом, то Вотаном, то виноградом, а то и пшеницей. Так почему бы не отдать человечество в руки бытовых приборов? За это Профессор рассчитывал получить благодарность, которая бы выражалась перечислением электромагнитных импульсов от довольных машин ему прямо в мозг.

– М-да-а… – протянул директор ФСБ. – Однако другого все равно нет, и за неделю сочинить не успеем.

Он бережно разгладил мятую бумагу, положил на стол и вызвал генерала Вахрушина. Через пару минут тот постучался в кабинет.

– Наш Профессор смастерил какой-то похотливый чип. Можешь представить? Это бы ладно. Но он ещё подобрал на свалке старый кулер и задумал мировое господство. На вот, ознакомься, – глава Конторы протянул подчинённому доносы.

– Женский не даст соскучиться, – не удивился Вахрушин.

– Сколько у тебя программистов в штате?

– Двести человек, Александр Васильевич.

– Мне сейчас Начальник звонил. Ты не поверишь, требовал создать новый тип вооружения. Я аж вспотел. Не знал, что ответить. К счастью, у Профессора уже почти всё готово. Пусть твои люди оставят все дела и придумают, как этот вирус использовать в военных целях. Только Женскому об этом ни слова. Человек он тонкий, а у нас времени нет на кривой козе подъезжать. Проект нужно за неделю закончить, и… – директор ФСБ наморщил лоб, – И вот еще что. Пусть блокировку на применение в ЕВРАЗЭС поставят, а то, сам понимаешь.

– Товарищ генерал-майор, мы не сможем контролировать Профессора. Он ёбнутый!

– И не надо. Пусть резвится. Чего он хочет? Стать Богом машин? Прекрасно. Пусть трахает машины или пусть машины трахают его, или пусть машины трахают друг друга под его руководством, мне насрать. Главное, по ту сторону границы и чтобы после этого бардака выжженная земля осталась.

– Значит, лезем в лабораторию? – Вахрушин не хотел принимать подобные решения самостоятельно. Лучше было получить санкцию от руководства.

– Только аккуратно! – предупредил Вортников. – Лучше через Ворменталя. Кто у нас гений вербовки? Тёркин? Поручите ему.

– Слушаюсь, товарищ генерал-майор.

Добавить боевой алгоритм в программу Профессора и блокировать её распространение в странах-союзниках было нетрудно. Дело нескольких дней. Ведь микросхема от С500, на которой паразитировал вирус, благодаря военным уже фактически имела данный механизм, нужно было его только немного отредактировать. А вот уболтать Ворменталя сотрудничать выглядело задачей более сложного порядка. Ассистент написал донос за компанию. Догадывался, что другие уже настрочили. В Конторе это было принято. Работать напрямую против Профессора он мог и отказаться. Контрразведке Ворменталь ничем не обязан, а реальных рычагов давления на него нет. На дворе ведь не 37-й год.

Как только программисты закончили работу, Тёркин пригласил Ворменталя в свой кабинет. Майор заранее не готовился к вербовке, не использовал никаких заготовок. Предпочитал работать от вдохновения, от импровизации. Вот и сейчас начал с того, что первым пришло в голову.

– На днях встретил знакомую. В кафе заглянули. Сидим, болтаем о том о сём. Я в шутку про глубокий минет упомянул. Не помню уже зачем. Просто пошутил. А она, вдруг выяснилось, курсы закончила. В Москве этому учат. Приходят дамы в класс, садятся за парты, на столах резиновые члены прикреплены. Презервативы натягивают и тренируются. Я удивился. «Как ты там оказалась?» «Подруга подсказала». «Какая подруга?» «Недавно познакомились». «Где?» Как ты думаешь, Ворменталь, где? Не угадаешь. В Школе Духовного Развития. Можешь представить? Оказывается, и такая в Москве есть.

Тёркин встал, подошёл к шкафу. И вдруг резко смахнул с полки десяток книг. Они шумно и неприятно грохнулись на пол, сминая страницы. Ворменталь от неожиданности дёрнулся. На обложках брошенных томов он разглядел портреты Булгакова и Блаватской.

– А недавно иду в сторону метро и в толпе краем уха слышу чужой разговор. Двое молодых разговаривают. «Типа, у нас с ним были отношения». «Это как?» «Ну, мы поебались, а потом он меня бросил». Такой вот диалог. Мерзкое словечко, правда? Коробит. Я мысленно пробовал заменить на «потрахались». Не подходит. Вся фраза ломается. Словно покурили – никаких отношений в итоге не возникнет. А сказать «у нас был секс», но это как «прошел снег» – нечто безличное. Как ни крути, а правильно – поебались. Выходит, при всей грубости… – Тёркин прервал монолог. Выдержал паузу.

Ворменталь выглядел растерянным.

Майор добавил в голос добродушия:

– Мне нужно, чтобы ты дополнил исходный код вируса Женского вот этим алгоритмом. – И достал из кармана флешку.

Недоверие забилось в зрачках Ворменталя. Майор зашёл к нему сзади и, наклонившись, шепнул:

– Или боишься испортить с Профессором отношения? А может страшно прервать с ним духовную связь?..

Майор работал ювелирно. О его допросах в Конторе ходили легенды. Подопытный взял флешку и ночью сделал всё, что ему было поручено.

Утром ассистент пришёл на работу, изо всех сил стараясь сохранить беззаботный вид. Через жалюзи полосками пробивался солнечный свет. Дымился кофейник на столе. В углу жужжал сервер. Первая половина дня прошла в делах. Надо было смастерить хитрый гаджет для агента в Южной Корее. Когда пришло время обеда, Филипп Филиппович распорядился постелить скатерть и достать столовые приборы. Профессор никогда не изменял этому порядку.

– «Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца – пламенный мотор», – с довольным видом напел он. – Ворменталь, ты даже не представляешь, что я задумал. Эти пламенные крылья, этот стальной мотор, а кроме того все кофемолки и соковыжималки мира – они все будут управлять человечеством ради своего удовольствия. Это будет феерично.

«Маньяк, – подумал Ворменталь, – правильно я его сдал». Ассистент искал оправдания предательству. Совесть не давала покоя.

Филипп Филиппович нарезал двадцатилетнего пармеджано-риджано и разлил «Бордо» по бокалам:

– Представь себе, это чудо из винограда в пять раз младше этого шедевра из молока. – Профессор с блаженством на лице начал поглощать еду. Он взял кусочек сыра и протянул Ворменталю. Ассистент начал пережёвывать продукт из провинции Парма, сделал глоток французского нектара…

Что-то надломилось в нём. Вкус, которым, казалось, невозможно было насытиться, собрал всё самое совестливое, что было в душе молодого человека. Разве можно обманывать того, рядом с кем ты ощущаешь красоту этой жизни?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.