– Ровным счётом никакого значения, – повторил колдун и добавил: – но ждать не будем. Ни малейших отсрочек. Завтра невеста поедет в Тассию, я буду сопровождать.

– К чему суета? Хаген, всё так удачно складывается…

– Не могу ждать, у меня запас магической силы на год в лучшем случае!

– Э-э-э… Ты можешь вернуться на острова и купить ещё. Я дам денег.

– Не говори, чего не знаешь. – Колдун сердито дёрнул головой. – Тайный портал в жерле вулкана. Контрабандисты рискуют жизнью, добывая силу. Её не так много, а желающих купить предостаточно. Нужно распечатать Огненную пасть, а не полагаться на случайные поставки.

– Если Рааш узнает о твоих намерениях… м-м-м… Осторожность не помешает.

– Как узнает? – Хаген повернулся и пристально посмотрел в глаза королю. – Как это он узнает?

– Я не так выразился. Если вы столкнётесь около Огненной пасти, тебе несдобровать. У стража преимущество.

– Послушай меня, Антал, тебя вообще не касаются эти дела. Ведь так мы условились? Если бы мою дочь не украли младенцем, твоя помощь вообще бы не потребовалась.

– Нет-нет, ты не понял. Я не вникаю и не лезу, и не… Не хочется спешить, вдруг Раашу не понравится навязчивость невесты. Ты мог бы подождать…

– Надоела бесцветная жизнь! Маг, лишённый магической силы, это… карлик, младенец, слепо-глухо-немой калека. Мучаюсь десять лет. Десять! А ты предлагаешь терпеть это унижение ещё пять.

– Ну… Ты сам не пожелал уходить вместе с другими из нашего мира.

– Быть средним среди могущественных магов ничуть не лучше, чем бессильным колдуном среди обыкновенных людей. – Колдун перевёл взгляд на сжатые кулаки, которыми непроизвольно давил на столешницу, отпустил напряжение и закончил разговор: – Ладно. Пойду спать. – У выхода Хаген обернулся к семенящему за ним королю и спросил: – Никому не говорил о моих замыслах?

– Как можно! Я рискую не меньше, покрывая тебя. – Антал коснулся спины свояка. – Ты доверяешь… этому…

– Регнеру? Безусловно. Он, считай, я сам.

– Читаешь парня, как открытую книгу и прочее, но ведь придётся экономить силу.

– Да. Придётся.

– Вдруг он догадается, что следящий кристалл не работает, и научится скрывать мысли?

– Человек, который под страхом смерти отвыкал думать, уже не способен на это.

Колдун скривил губы, изобразив подобие улыбки. Как всё-таки мелки люди, не испытавшие могущества!

В гостевых покоях было прохладно – протопили плохо. Хаген отослал Регнера, зашёл в просторную комнату со сводчатым потолком. Камин в дальнем углу манил жаром и светом. Колдун, пододвигая ближе к огню низкое кресло с изогнутыми подлокотниками, заметил на каминной полке бутылку вина и бокал.

– Дорогая, ты будешь? – спросил Хорас в пустоту и огляделся. Клетка с приоткрытой дверцей стояла на тумбе около окна. Птица вышла, развернула крылья, покрасовалась и перелетела на камин. Хаген кивнул: – Сейчас.

Налил в бокал один глоток, сыпанул туда серого порошка из припрятанной в потайном кармане коробочки, взболтал и, прищурив один глаз, изучил рубиновую жидкость. Когда убедился, что вино остаётся чистым, выплеснул в огонь.

– Надо же, не отравлено, – едко хохотнул, наливая себе. – Твоё здоровье, милая!

Ворон прошёлся направо, потом налево, остановился и раскрыл клюв. Хаген сцедил в чёрную пустоту, стараясь попасть на узкий язык, оставшиеся капли, погладил перья и произнёс торжественно:

– Скоро, уже скоро. Я обещаю.

Наполнил бокал ещё раз, уселся в кресло и пристроил ноги на кованую – в пару чёрной решётке камина – скамью. Ворон перелетел на плечо хозяина.

– Чудесное, – сообщил Хаген. – Свояк, холера его забери, знает, как сгладить дрянное впечатление. – Посмаковал. После долгой паузы спросил: – Как тебе замок? Всё осмотрела? Ах, ну да… мы с тобой были здесь шестнадцать лет назад. Даже семнадцать. По-моему, они сменили мебель. Не знаю как тебе, мне прежняя нравилась больше. Хотя это кресло хорошее – очень удобно.

Хорас чуть сполз по сиденью, уложил затылок на обитый мягкой тканью край спинки. Длинноволосый седой парик, покрывающий лысую голову, съехал на лоб. Ворон тяжело толкнул плечо мужчины и взлетел. Когтистая лапа подцепила парик, отчего тот перекосился ещё больше.

– Шалунья, – пробормотал колдун, засыпая.

Во сне Хаген продолжил спор с его величеством Анталом. Свояк подзадоривал, высказывая новые и новые доводы. Когда вокруг нет ни одного мага, жить обыкновенному человеку не так уж и плохо. А коли не представляешь ни дня без чародейства, надо было по окончании войны воспользоваться порталом в другой мир.

Нет! Нет! Хаген не мог уйти! Он должен разыскать дочь! Нельзя её бросать! Открыть портал, выпустить магию, найти дочь, вернуть жену – так ли много он хочет?

Патти подозревает свояка в попытке подчинить себе этот мир, поэтому и помогает – рассчитывает на будущего первого мага. Смешно отрицать. Страж Огненной пасти – самый могущественный правитель и сейчас. Что будет, когда он сможет торговать магической силой? Не так, как это делают контрабандисты, а на законных основаниях и неограниченно.

Хаген блаженно улыбался, видя себя в тронном зале. Перед ним склонились правители всех государств, рядом сидела жена, позади трона стояла дочь. Какая она? Наверняка стала высокой, статной девушкой, светлой и мягкой, как утреннее солнышко. Сколько ей исполнилось? Семнадцать. Как ей живётся? Кто рядом с ней?

Антал! Девочке уже семнадцать! Через пять лет ей будет двадцать два года. Сколько времени потребуют поиски после того, как доступ к источнику силы откроется? Год? Два? Нет, Антал, нельзя ждать! Дочь спросит: «Почему так долго, папа? Где ты пропадал?»

Страшное событие повторялось во сне каждую ночь.

Войну ещё не начали, но запах её носился в воздухе, как навязчивый дым торфяного пожара. Тридцатитрёхлетний маг Хаген Хорас и его жена отправились в столицу, чтобы получить благословение на роды. Сам Хаген скакал верхом. В карете ехали женщины – супругу Хораса сопровождала её родная сестра. Роженица стремилась получить поддержку первого мага, это огорчало Хагена. Конечно, он уступал в силе многим, но рождение собственного ребёнка благословил бы не хуже столичных гордецов. Охрану не взяли – дорога не дальняя, надеялись добраться в полдень, нанимать верзил только для того, чтобы те скакали рядом и отпускали сальные шуточки, Хорас не захотел.

От жары или тряски жена с трудом переносила дорогу. Свояченица кричала Хорасу, требуя остановиться, несчастной сестре нужен отдых. Остановиться? Если бы послушал, всё окончилось бы так же плохо. Он должен был развернуть карету, ехать домой. Теперь понимал: надо было сидеть дома, а не потакать женским капризам.

Бандиты не сообразили, что путник в широкополой шляпе – маг, ведь из-за жары Хорас заколол длинные волосы в пучок. Трое напали со спины, выбили из седла, двое остановили лошадей и расправились с кучером, четверо вытаскивали из кареты истошно вопящих женщин. Был ещё один, который держался в тени, именно он позже украл ребёнка.

Хорас сражался, как дикий дракон. Те, что были рядом, упали замертво, двое поодаль, успели закричать: «Четырёхпалый!» В следующий миг их тела оказались на земле. Один из грабителей умудрился ранить Хораса. Не обращая внимания на кровоточащую рану, колдун преследовал врагов. Четверо мелькали между деревьями, петляя, уворачивались от магических стрел. Из кареты доносились крики – жена рожала.

Полчаса потребовалось Хагену, чтобы расправиться с удиравшими бугаями. Когда вернулся к дороге, увидел залитую кровью карету, а в ней умирающую супругу.

– Человек… – шептала она, едва шевеля искусанными губами, – человек увёл сестру. У него наша девочка. Найди дочь, умоляю.

Это были последние слова Эдды.

Колдун не помнил, как слуга помог раздеться и перейти в спальню, но проснулся в мягкой постели. С удовольствием нежился под одеялом из лебяжьего пуха. Новое утро ни в какое сравнение не шло с тремя десятками прежних, когда ночевали в каюте корабля среди вонючих спутников или в трактире на заселённом армией клопов тюфяке.