Король, отчаявшись приструнить сына, взялся за Маулию. В покоях гостьи не было преград, и Рааш ворвался туда и без предисловий потребовал отказаться от свадьбы. До этих пор ниатинскую принцессу никто так сильно не обижал, даже брат, когда подшучивал над ней. Маулии пришлось мысленно благодарить Антала-младшего за уроки: Анти научил сестричку сдерживать слёзы и говорить ровным тоном, не переходя на истерику, какие бы чувства не бушевали в груди.

– Как я могу отказаться от свадьбы, ваше величество? Согласие дано, помолвка состоялась.

– Как будто ты не поняла, о чём я. Вы поженитесь, но, как и договаривались, через пять лет. А сейчас, будь добра, отправляйся домой и сиди там, пока я сам за тобой не приеду.

Маулию так удивили слова короля, что она забылась и начала покусывать палец. Девушка и не помышляла о свадьбе, когда ехала в Тассию. Почему Рааши считают, что невеста торопит события? После продолжительной паузы, во время которой Юстин не сводил с гостьи глаз, она заговорила:

– Извольте, я уеду. Меня удивляет лишь одно: почему Фатлин пригласил меня сюда и ни разу не зашёл поговорить. Быть может, его высочество чем-то обижен? В таком случае, передайте ему мои извинения.

– Что значит, не зашёл поговорить? – удивился король и в задумчивости потёр локоть. – Вы не виделись?

– Если не считать того раза на площади.

Юстин оглянулся на советника, который стоял у дверей, тот с достоинством кивнул.

– Странно, – сказал король, продолжая мучить собственный локоть, – я-то полагал, вы сговорились.

– О чём?

– Тебе разве не донесли, что принц отдал приказ готовить свадебный пир и шить наряды? Назначил срок в десять дней!

– Как? Десять дней? – Девушка не сразу собралась с мыслями, так её оглушила новость. – Надо предупредить родителей, они захотят приехать, – лепетала она, – я пошлю голубя, это быстрее, чем гонца.

– Какие родители? Какой голубь? Я тебе сказал убираться немедленно домой!

Энергичный жест короля, указывающий на дверь, и его лицо цвета свекольного салата не позволяли перечить. Маулия опустила глаза, присела в реверансе. Поза выражала подчинение, а обида уступила место тлеющему гневу.

– Позволите приступить к сборам?

Голос звучал угрожающе. Юстин, чувствуя, что перестарался, коротко кивнул, повернулся на каблуках и вышел за дверь.

Девушка переоделась в дорожное платье, слуги уложили вещи в сундуки, погрузили в карету. Старик Ноун утешал, как мог, но Маулия не слушала. Теперь она злилась не только на будущего свёкра, но и на жениха. За что такое унижение? Если не хотят видеть, зачем приглашать? Разве так делается? Надо сначала уладить семейные противоречия, а уж потом звать гостей.

Принцесса вышла на площадь. Там ждали кареты. Расселись. Никто из Раашей не провожал. Фатлин так и не показался невесте на глаза.

Ноун не удержался и сказал что-то под нос. Маулия не расслышала, хотя и догадалась, что это ругательство. Первым тронулся экипаж с фрейлинами, он благополучно выехал за ворота. Карета с принцессой покатила по брусчатке, но у надвратной башни остановилась. Лошади ржали, тянули, упираясь ногами в камни, но колёса как будто приросли к месту. Возница кричал, хлестал взмокшие спины животных. Тщетно.

Больше получаса шла борьба. Слуги впрягали новых лошадей, толкали карету, пытались провернуть колёса руками. Всё впустую. Маулия рыдала. Её преследовало ощущение, что она лежит на брусчатке, не в силах подняться, а вокруг беснуется толпа во главе с Юстином Раашем, который указывает на ворота и, багровея, кричит: «Вон! Вон!» Ноун говорил что-то невпопад. Старик полагал, что её высочество огорчена отъездом и отсрочкой свадьбы, а ей хотелось убраться отсюда как можно скорее и никогда не возвращаться. Вот бы зажмуриться, а открыть глаза в комнате родного замка! Девушка была готова терпеть шутки брата сколько угодно, лишь бы не быть посмешищем в семье Раашей.

Наконец её высочеству предложили пересесть в другую карету. Как только Маулия вышла из экипажа, лошади без видимых усилий покатили его. Возница с торжествующими криками правил в арку.

– Я пройду за ворота пешком, – сказала принцесса человеку, который уговаривал её сесть в карету Раашей, – видите? Моя карета едет. Я догоню её за крепостной стеной.

Однако девушка сделала десяток шагов и остановилась. Невидимая сила не пускала. Маулию пытались вывести под руки, вынести на руках. Ничего не получалось. В воротах замка стояла магическая преграда, которую настроили на принцессу Ниатии.

Измученная Маулия чуть не падала, хорошо, что её поддерживали фрейлины. Девушки не дождались госпожу за воротами и вернулись. Принцесса увидела Юстина Рааша и едва не лишилась чувств. Вот-вот станет явью кошмар, который наваливался на неё в карете. К счастью, король не кричал. Он бережно взял руку Маулии, оттеснив Роузу, и сам повёл будущую невестку к воротам.

– Доченька, что тебя так напугало? Пойдём со мной.

Попытка оказалась такой же неудачной, как и прежние. Ничего другого не оставалось, как отменить приказ об отъезде.

Хагена не беспокоила суета с отъездом невесты. Пока Юстин Рааш занят принцессой, удобнее вербовать сторонников. Целиком полагаться на магию опасно – пополнить её запас можно будет только после смерти нынешнего стража портала. Но сначала свадьба и ребёнок, точнее – сын. Опять потребуется магия, нельзя целиком довериться природе. Такими темпами вся закупленная на островах сила уйдёт на подготовку, а ещё неизвестно, что ждёт нового стража на пути в горы, к вожделенной Огненной пасти.

Колдун слишком потратился на поиски сбежавшего Фатлина. Пришлось настраивать магическое поле – такая досада! Нанятые бандиты упустили принца. Поначалу они решили, что бедняга утонул в болоте – там барахтался конь. Животное общими усилиями вытащили, седока не обнаружили. Тогда Хагену пришлось в первый раз запустить магический поиск. Фатлин бежал к туманной низине. По всей видимости, надеялся, скрываясь в её парах, пробраться к замку Раашей. Колдун приказал пятерым преследовать беглеца пешком, остальным скакать к туманной долине по дороге и перехватить там. Регнер возглавил конный отряд. Сам Хорас как смог отчистил от болотной грязи серебристого коня-красавца. Колдун пользовался мочалками из прошлогодней травы – магическую силу не стал тратить.

Скакун был хорош! Длинноногий, статный, редкой масти: шерсть на голове и спине, которая осталась чистой, отливала серебром. Страшно подумать, сколько за него заплатили Рааши.

– Лучше ехать в замок на жеребце Фатлина, меньше будет вопросов, – рассуждал Хаген.

Встречу с Тассийским принцем колдун назначил на берегу озерца неподалёку. Требовалась водная гладь, желательно, спокойная. Кроме того, в Хилом лесу магические ритуалы расходовали меньше энергии. Озерцо подходило как нельзя лучше: берег обрывался круто, даже в шаге можно уйти под воду с головой, глубокая торфяная вода отражала всё до мельчайшей чёрточки. Колдун сидел на поваленном дереве, любовался небом и его двойником в озере. Рядом стояла пустая клетка – ворон где-то летал. Ожидание затягивалось.

Шорохи сминаемой прошлогодней травы под копытами лошади, хруст сломанных сапогами сухих веток сообщили о приближении отряда. Хаген поднялся, разминая ноги.

– Господин! – Мрачный голос Регнера. – Мы не нашли его.

Слуга подошёл, держа лошадь в поводу, за ним столпились наёмники. Все с угрюмым видом ждали решения колдуна.

– Обещанную плату получите, когда приведёте принца, – сказал Хаген, глядя на тех, кто прятался за спиной Регнера, – мне нужен Фатлин живым или… живым нужен. Хоть из Огненной пасти достаньте мне его.

– Всё обыскали, – оправдывался главарь нанятых Хорасом бандитов, – и туманную низину, и Хилый лес. Не считая трясины, но если парень туда попал, всё одно не вытащить. У ведьмы были.

– Где вы были, а где нет – ваша забота. Мне нужен Фатлин Рааш!

Наёмники как по команде опустили головы. Люди проголодались, устали – понятно, что до утра они не двинутся с места.