– Якорь мне в… – протянул поражённый до глубины души капитан, но тут заметил, наконец, стоящего справа Тхенду. – Сожри меня касатка, парень, ты всё же привёл нас к сокровищу!

– Слово держу, – отозвался вор, следя за каждым движением пиратов.

Пархат усмехнулся и вальяжно направился к молодому авантюристу, держа свой палаш на отлёте. Недвижимо сидящего Стража он словно и не заметил. «Ой, зря, – подумал Эхел. – Болван, встаёт между двух огней».

– Я, видишь ли, не дурак, – самонадеянно заявил Пархат. – Я вспомнил, как ты спрашивал про гору. Так что когда в деревне тебя не оказалось, я сразу понял, что к чему. Тебя не выкрали, ты сам свалил. Кинуть нас решил? А? – Клинок пирата пришёл в движение, рисуя острием маленькие восьмёрки. – Но теперь-то ты никуда не денешься! И раз уж ты выполнил что обещал, я даю тебе выбор. Как хочешь сдохнуть? Я могу убить тебя медленно, скормив тебе твои же глаза и пальцы. Или вырезать твоё сердце. Или просто вспороть брюхо…

– Или захвастать меня до смерти, – бросил Тхенда, коротким движением выхватывая кинжал и вставая странную боевую позицию.

Пархат замер, не ожидав такой провоцирующей храбрости от обычного вора.

– Что, ты собираешься одолеть меня этим ножичком? – рыкнул пират. – Смотри, не порежься!

Впрочем, было видно, что уверенности в нем поубавилось. «Блефовать этот парень точно умеет, – пронеслось в голове Эхела. – Хотя, учитывая, на что он способен, блеф ли это?»

– Оглянись, Пархат, – заговорил вор. – Твоё сокровище вокруг тебя. Забирай его всё, мне оно не нужно. Только договорись сначала со Стражем.

– С кем? – Капитан оглянулся и только сейчас заметил сидящую на полу женщину. – Это, что ли, Страж? – он усмехнулся. – Какая-то баба? Не смеши меня!

Все произошло быстро. Пират направился к женщине, замахиваясь на неё палашом; Тхенда, не дожидаясь развязки, рванул к выходу с такой скоростью, что Эхел толком не заметил, каким образом тому удалось выскочить из зала, растолкав всех стоящих на пути людей; ещё через мгновение в середине сокровищницы полыхнула вспышка, и вскрикнувшего Пархата отбросило на несколько саженей назад.

Страж, медленно поднимаясь на ноги, загорался. Эхел смотрел на это чудо во все глаза – он в жизни не видел столь яркого огня. Перед ним была уже не женщина, а сотканная из пламени фигура, от которой исходил такой жар, что чувствовалось даже за десяток саженей. Пираты, сначала кинувшиеся к своему предводителю, теперь медленно пятились в ужасе и заворожённо глядели на разъярённого Стража, в груди которого, точно маленькое солнце, бился ослепительный свет.

Эхел, с трудом придя в себя, собрался было последовать примеру Тхенды, но не успел.

Потому что зал взорвался огнём.

Пламя хлестнуло сплошным потоком, берущим начало в Страже, и попросту смело кучку людей, стоящих у входа. Зажмурившийся Эхел спрятал лицо в ладонях, чтобы спасти его от раскалившегося воздуха, и силился расслышать крики – но их не было. Только вой пламени.

Только когда огонь погас, пират понял, что те несчастные погибли в первое же мгновение, и едва не потерял рассудок. Очнулся он только тогда, когда не чувствуя ног бежал по тоннелю проклятой пещеры, то и дело врезаясь в стены в темноте. До самого выхода ему казалось, что огненная струя вот-вот нагонит его, и сожжёт в один миг, не оставив даже праха…

Выбежав из пещеры, он не остановился, а продолжал бежать до тех пор, пока впереди не замаячили джунгли. Тыльные стороны обеих ладоней жгло и щипало, лоб тоже был разбит в неудачном столкновении со стеной, но Эхел, наконец, смог вздохнуть и оглядеться.

Почти сразу его взгляд наткнулся на Тхенду – вор стоял спиной и лишь чудом не услышал остановившегося неподалёку пирата. И Эхел снова спрятался. Не для того, чтобы продолжать слежку, а просто для того, чтобы его не заметили – сейчас молодому пирату казалось, что это единственный способ остаться в живых.

Тхенда стоял перед светящимся магическим полотном и смотрел в него, не отрываясь. Спустя какое-то время сплошная пелена растаяла, превратившись в окно; по другую его сторону возник человек с широкой полосой седины на голове. Он произнёс лишь одно слово:

– Говори.

И вор, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, отрывисто ответил, словно произнося последние в своей жизни слова:

– Он здесь, Эн. Я нашёл его. Протоэлемент огня здесь.

– Создаю Путь к твоим координатам, – сказал я и тут же расплёл окно.

– А парень молодец, – изрекло Отражение, лениво жуя соломинку. – Ценный союзник.

Я не стал отвечать. Сейчас меня беспокоило лишь как побыстрее попасть на Солнечный Архипелаг и при этом не привести за собой погоню.

Недавно я освоил ветвления Астральных Путей – незаменимая вещь при отрыве от преследователей. Параболического перемещения через Астрал оказалось недостаточно. Во всех точках, где побывал, я оставлял маленькие следящие плетения, чтобы знать, насколько близка погоня – порой Меритари отставали от меня лишь на один переход. Поэтому и пришлось изобретать новые способы перемещения.

– Думаешь, тебе удастся завладеть эссенцией? – не отставало Отражение.

– Не вижу никаких тому препятствий.

Я начал рисовать фигуры перемещения. В этот раз сил жалеть нельзя – слишком важное событие. Пятнадцать… нет, двадцать ветвлений. Много, но я справлюсь. Они не могут проверить одновременно все точки, так что у меня будет больше шансов, что погоня собьётся со следа хотя бы на несколько часов.

– А потом что будешь делать? Бегать от Гроггана до конца жизни? Или спрячешь протоэлемент?

– Посмотрим.

Спустя полчаса вокруг меня зависла двадцать одна магическая фигура. Не теряя времени, я влил энергию в каждую из них и потянул на себя все нити одновременно, параллельно создавая своих призрачных двойников.

– Зря ты не сказал парню, что… – начало говорить Отражение, но конец фразы я уже не расслышал, потому что созданный мной вакуум ухнул в Астрал.

Навстречу понеслись эфирные прослойки; от моего тоннеля то и дело отходили ответвления, и в каждое из них уходила одна из моих копий, создающих иллюзию перемещения. Представляю, какую картину покажет прибор Меритари – древовидный канал, имеющий одну входную точку и двадцать одну выходную, причём в разных концах мира, и по каждой дороге кто-то прошёл. Есть от чего схватиться за голову.

Но и мне тоже досталось. Мой поток отделился от основного – три оставшихся двойника скользнули в сторону, направляясь к своим ответвлениям, а я, стараясь не потерять концентрацию на поддержке двадцати одного вакуума, совершенно забыл о том, что нужно подготовиться к выходу из Пути.

Поэтому Солнечный Архипелаг мне запомнился в первую очередь падением в колючие заросли. Несмотря на то, что здесь только наступило утро, уже стояла жара, так что пока я вылазил из кустов, успел взмокнуть в свой утеплённой одежде – в нагорьях, располагающихся далеко к северо-западу от Южного моря, погодка была попрохладнее.

– Тропики, – Отражение тут же оказалось рядом. – Всегда яркие дни и тёмные ночи. Здесь жизнь размереннее, чем на севере.

Иногда я жалел, что от него нельзя отделаться даже многоуровневым переходом с ветвлениями.

– Эн, это ты? – голос доносился из-за нескольких сросшихся деревьев.

– Да, Рэн, это я.

Пуэри выскочил из-за укрытия – взволнованный, потрёпанный. Мы коротко пожали друг другу предплечья.

– Чего это ты прячешься? – Я слабо улыбнулся, снимая с себя тёплую куртку и плащ.

– Тут недалеко живёт племя людоедов, – сказал охотник, нервно озираясь по сторонам. – Я стравил их с пиратами, но кто одержал верх – не знаю.

Я усмехнулся, хлопнув его по плечу:

– Стравил? Принцип «разделяй и властвуй» в действии, а?

Но Рэну такой комплимент пришёлся не по вкусу. Он тут же помрачнел лицом, так что я поспешил сменить тему:

– Теперь можешь никого не бояться.

– Кроме протоэлементаля.