Но, в общем, они не застряли в лифте, добрались до бассейна и наконец поплавали в нём, столь печально известном. На то и замечательно.

Лэнсы обплывали вместе с Аллурами всех, кого видели, и мимоходом забрызгивали. Если кто-то и хотел им отомстить, то вялый Лэнс всё отбрыкивался «я больной, я травмированный, и я имею право, дайте мне поиграться», а за остальной троицей банально не поспевали за ритмом. Аллуры всегда были мощью и силой, а у Лэнса вода была словно вторым домом, так что остальным было ой как несладко.

Синие паладины в четвёртой степени всё издевательски сверкали глазками, давали друг другу пять со свистом и продолжали издеваться. Спокойно плавающие и нежащиеся остальные паладины долго терпели, но потом на вредителей всё же объявили охоту.

Пиджи хитростью поймали первую Аллуру. Ханки с превеликим трудом завалили вторую. Старший Кит влёгкую, цапнув за ногу, притянул к себе Лэнса, уже получше освоившегося со своим телом и прижал его всё ойкающего к бортику, отрубив пути отступления руками по бокам. Другой Кит совершил запретный приём и банально защекотал своего сокомандника, так что Лэнс и правда быстро сдался, потому что щекотка — это щекотка, и он лишь смеялся вместе с ним во весь голос.

Их вторые я целовались. Обнимались. Прикасались друг к другу слишком часто, слишком много и слишком отчаянно. Целовали друг друга то в губы, то в висок, то в лоб, шею, скулу, во всё лицо, легко и нежно, мелко и часто. Просто прикасались друг к другу в любую свободную секунду, словно не верили и всё ещё боялись, что всё это пропадёт. Лэнс искоса видел их тягу друг к другу и вроде бы с каждым движением уже меньше невольно подёргивался.

Это было мило, правда, и правда завораживающе, просто Лэнс несколько не ожидал, что можно любить именно что настолько. Словно не прикоснись они друг к другу сиюминутно и разделись на миг, то всенепременно сошли бы с ума.

Хотя если учитывать, что они не могли прикоснуться к друг другу больше года, то все единогласно решили «ладно», им потерпеть без проблем и пусть целуются на здоровье, ведь парни, ну, заслужили. Как минимум заслужили. Со временем все и правда привыкали или за те две недели уже привыкли, а Лэнс теперь вот очень прямо понял, что имел в виду Широ под «это ещё цветочки».

Он вот убеждал себя, что нет и неа, пусть Кит, возможно, нравится ему, ну, чуточку, а хотя и больше, чем немножечко, но вот таким зависимым и больным влюблённым он не станет. Кажется, Кит себя убеждал вот ровно в том же, то фыркая, то кривясь, то странно на них посматривая.

Не то чтобы это противно для них выглядело, даже на самом-то деле как раз наоборот, о чём вы — просто это настолько интимно, и парни ещё не совсем привыкли к подобной откровенности. А ещё Лэнса просто немыслимо бесило и разрывало это чувство, когда он хотел то поцеловать Кита у всех на виду, то одновременно хотел и пнуть его. В любом случае для его нежного сердечка это пока было рановато, но он был готов работать и над этим.

Хотя ладно, возможно, возмооожно, один раз Лэнс и поцеловал тогда Кита. Но на спор. Тооолько на спор и ничего большее, ведь он неа, ни в коем разе не горел желанием весь день прижаться к прекрасным губам Кита. Как бы Пидж об этом и не подозревала в той мере, в какой нужно, так что в борьбе за один матрац она очень так прокололась, бросив «вот поцелуешь маллетоголового, тогда, может, и пущу к себе».

Оо, Лэнс даже не стал думать, что её можно просто внаглую скинуть с матраца, а просто мигом подтянул к себе опешившего Кита за затылок и впился в губы. Одновременно другие паладины удивились от подобной резкости, а одновременно, качая головами, и ни капельки. В любом случае пыхтящий Лэнс всё же скинул девушку с насеста и сам забрался на святая святых, всё фыркая и буркая: «Что?».

Никто даже и не думал ему отвечать, ведь и правда было понятно всё только по одному его лицу. Все лишь мягко усмехнулись и, кажется, были готовы донимать парней, как следующим с матраца скинул его уже Кит в отместку за изничтоженное в хлам душевное спокойствие, завязывая таким образом новый виток пиханий и препираний.

Широ, как правило, не вмешивались в происходящие разборки, а изредка поглядывали за всем творящимся с плавающих по воде матрацов и, чёкаясь коктейлями, всё томно придыхали, когда как Кораны, лёжа на шезлонгах, наблюдали за детьми с суши. В итоге как раз Кораны ушли первыми и, отыскав в закромах замка ряд алтеанских игр, вернулись с ними наперевес. В них они проиграли почти до вечера, а Лэнсу особенно зашла своеобразная версия бутылочки, вот например.

Под конец уже разморённым паладинам алтеанцы подкинули фильмы в мини-кинотеатре. Они зевали, позёвывали и смотрели то странный боевик, то потом кадры из слезливой драмы, то из мультфильма, пока в итоге экраны не переключились на фильм про Вольтрон производства короля Альфора. Все расположились друг на друге, прижались вплотную на диванах и правда смотрели фильмы, не смыкая глаз, всё комментируя и переговариваясь.

Кораны, так как были вовсю заинтересованы происходящим на экранах, иногда шикали и одёргивали вопящих ребят; Пиджи, периодически давая друг другу пять, кидали едкие комментарии; Ханки то улюлюкали, то посмеивались, то вопили от страха, в то время как Широ и Аллуры умиротворённо улыбались, зевали сильнее всех остальных и пытались незаметно вздремнуть друг на друге.

Если старший Лэнс даже безапелляционно завалился на своего парня с самого начала, то другой внаглую уселся к Киту в ноги и облокотился спиной на грудь где-то в середине. Кажется, плюнули в итоге на всё и вся уже и они, так что Лэнс просто прижимался к нему, как и Кит обвивал за талию. Как-то быстро они учатся липнуть друг к другу — Лэнс даже не знает, бесит это его или же несравненно радует. Хотя, возмоооожно, смущает и нервирует это уже не так, да и находиться в объятиях Кита и правда приятно, так что, возможно, это его всё же больше радует, чем бесит. Но это неточно.

В любом случае, как и Лэнс не думал говорить ни слова по этой теме, так и Кит, так и остальные. И по этой, и по другим. В какой-то момент в помещении повисла именно что такая приятная и уютная тишина, что никто не думал говорить и слова. Все просто наслаждались проведённым временем в компании друг друга, людей, вновь ставших друг другу семьёй, пусть такой своеобразной, безумной и двойственной, но семьёй.

Они не хотят расставаться. Не в такой момент, не сейчас, не когда наконец-то всё хорошо, когда они наконец могут жить полной грудью, радоваться безо всяких сожалений или огорчений. Все впитывали каждую крупицу этого времени, каждую крупицу этой расслабленной атмосферы, в которой пусть и скользили нотки напряжённости, но которая была всё равно приятна.

Наверное, это один из самых счастливых моментов в их жизни, учитывая, что произошло и что должно будет произойти. Но в любом случае большего от этой вселенной они просить и не могли. Она и так сделала слишком многое, наконец сведя их всех.

Вместе.

Но так или иначе, близилось к полуночи. И даже как фильм не подошёл и к середине, пропиликало устройство у Корана. Все дёрнулись и с долей испуга посмотрели на него. А он лишь кивнул.

— Пора.

Паладины с тяжестью и одновременно с лёгкостью на душе встали и направились к генераторной. Они молчали всю дорогу, потому что слов не было ни у кого. Это было странно. Вроде и хотелось говорить, сделать хоть что-то, но даже и слова из горла не лезло, так как в нём, кажется, встал противный ком, от которого ни у кого не выходило избавиться. Вроде и спокойное состояние, так как всё хорошо, но и противоречивое, потому что скоро всё закончится и они потеряют друг друга, чего никто из них не хотел.

Когда алтеанцы в зале напротив генераторной, переключив там настройки, наладили порталы, все в том же молчании стали смотреть на место, где он должен был возникнуть. А потом прошла всего секунда, и просто около них возникла плоскость из переливающегося синего, белого и фиолетового света с вкрапинками и лучами из иных цветов.