Взгляд. Лэнса.

Именно Лэнса, Лэнса, Лэнса, Лэнса, Лэнса, его, потеряного, любимого, Лэнса, от этого голова кружилась только сильнее, в горле пересохло, ноги всё подкашивались, и Кит бы всенепременно упал, но какое-то чудо не позволяло ему это. Кулаки сжались просто до боли, и он хрипнул что-то невнятное снова, но по-прежнему не мог сделать и шага, насколько его парализовал сам факт того, что Лэнс жив, был, здесь, рядом, смотрит, дышит и что это он, именно он.

Возможно, Кит так и стоял бы на месте ещё какое-то время. Возможно. А пока он почувствовал лёгкое касание к своей спине от Широ, и какая-то неведомая сила сама двинула его вперёд. Первый шаг сделался совершенно без проблем, а потом он и снова встал на месте. Кит сглотнул и прикусил губу. Когда он как-то смог сделать следующий шаг, то шумно и судорожно вздохнул.

Его по-прежнему просто трясло.

Это так глупо, Лэнс перед ним, вот он, испытующе, с какой-то мольбой смотрит на него, почти и сам зовёт, только пройти ещё немного, а Кит занимается какой-то тупостью, что не может даже сделать шаг.

Глупо. Тупо. Но сейчас, именно в этот момент, иначе он и не может.

Походка медленная, неровная, неуверенная, но он идёт. Двигается. Кит делает шаг, ещё шаг, снова шаткий шаг, с каждым из которых он приближается всё ближе к ним, к нему, пока не приближается впритык, на расстояние вытянутой руки. Больше он не думает. Он просто видит его, как Лэнс почти тянется, как-то дёргается к нему, и мир в тот момент словно пропадает для обоих.

Кит просто падает рядом с ними и обнимает за плечи обоих.

И боже, это то, чего он так долго ждал. Это то, что и было ему нужно. Вот сейчас прикасаться к Лэнсу, класть руку на плечо, обвивать, трогать, прижиматься щекой, боком, носом, всем, чем только можно. Пытаться быть ближе и сейчас, именно сейчас и рядом с ним. Это то, что заставляло чувствовать себя вновь живым. Ни мёртвым, ни одиноким, ни пустым, а именно что живым.

Кит думал, что он ненавидит эту вселенную. Нет, сейчас за этот миг он был готов простить ей все прегрешения, потому что такую вселенную он любит до безумия. Красный паладин на самом деле не знал, кому ему стоит молиться за этот миг, когда он наконец-таки смог прикоснуться к нему и чувствовать его тёплого, дышащего, живого.

— А... а... ффа... кхххы... — тот Лэнс будто пытался что-то сказать, он издавал какие-то звуки, старался, но язык путался, и ничего не получалось.

Парень пытался поднести к нему руку, но и она падала, и это не получалось, тело было слишком ослабленным. В итоге Лэнс лишь приглушённо всхлипнул от всего и сразу, а Кит, по щекам которого уже стекали слёзы, в противовес только мягко улыбнулся ему.

Лицо МакКлейна было исхудалым, и хотелось немедленно согреть его, обнять, прижать, накормить и укрыть, насколько болезненным оно выглядело. Однако, несмотря ни на что, это было его лицо. Именно его. Лэнса. Такое уютное, родное, мягкое, прекрасное.

— Я знаю, — нежно прошептал Кит, продолжая заглядывать ему в глаза. Следующим движением он просто двинулся вперёд, совсем немного, чтобы соприкоснуться ещё чуть-чуть, впритык и так, чтобы тихонько уткнуться в лоб Лэнса и аккуратно завести всё тянущуюся руку к себе за плечи.

— Ууу-ууу, — Лэнс что-то невнятно проскулил, всхлипнул снова и прижался, попытался навалиться, но неуклюжее тело всё падало и не хотело слушаться ни в какую. От столь долгой непривычки и обессиленности оно заваливалось вбок, но Кит ни за что бы не позволил ему упасть или же снова потерять, отпустить, так что он только подхватил его и крепко прижал к себе.

— Спасибо, боже, спасибо, спасибо, — невнятно шептал красный паладин ему в ключицу.

Лэнс этой реальности, пользуясь случаем, выкрутился от них и привстал с места, чтобы отряхнуться и уже двинуться в сторону выхода.

— Ну, кхм, я немного просканировал его состояние, так что всё более или менее. До замка он точно дотянет, — подал синий паладин нервный голос, оглядываясь то на одних, то на других. — Всё, в общем, ладно.

Кажется, старший Кит как-то рвано ему и кивнул, но всё равно вновь обернулся к парню в руках, чтобы спутанно его поцеловать, а потом и ещё раз бесчисленное количество раз. Лэнсу только и оставалось, что отвернуться от них и смущённо поглядывать на остальных паладинов с той стороны стекла. Команда сейчас даже и не понимала — то стоит им отворачиваться от столь трогательной сцены, то, наоборот, не стоит, потому что эта сцена именно что трогательная и от вида живого Лэнса отвернуться было невозможно.

Это и их сцена. И они его ждали, верили, надеялись, молились. Потому что это было во всех смыслах невозможно.

Было видно, как они изо всех сил сдерживали всхлипы, но быть спокойными при виде такой картины удавалось им с трудом. Пидж шумно вдыхала воздух и морщила лицо в попытках не разрыдаться в голос, а оба Широ просто прикрыли глаза и закрыли их и рукой — Лэнс был даже уверен, это всё потому, что они пытались до конца сдерживаться, но ни черта уже не выходило даже и у чёрных паладинов. Ханк среди них, кажется, был единственным, кто был честен с самим собой — его ни в коей мере ничего не беспокоило, он давал выход эмоциям, шмыгал носом, тёр с силой глаза и рыдал уже вовсю.

Возможно, вид Кита их реальности, всё ещё инертно прижатого к стеклу, уже переставшего, как и Лэнс, плакать, и тревожил его, но это всё же было другим моментом. Пока Когане лишь сидел и пусть и старался быть безучастным, но тоже проникался всем тем, что происходило сейчас. Об этом красноречивее всего говорил его взгляд, который Лэнс успел словить перед выходом к двери. Но в любом случае, как они оба отвернулись друг от друга, так и от того, что было в стекле.

Это было просто слишком.

— Спасибо, спасибо, боже, Лэнс, Лэнс, Лэнс, — бормотал старший Кит и просто прижимался губами к губам, просто легко и мелко прижимался то к ним, то к щекам, то к вискам, то ко лбу.

Хоть куда-нибудь, ближе, в каждую точку, до которой он сможет дотянуться, чтобы подарить так нужное тепло и любовь тому, кому хотел и кто был лишён всего этого на слишком долгое время. Кит должен наверстать всё это и должен дать ему так много, как только сможет. Он и сам приглушённо всхлипывал и мелко мотал головой, словно всё ещё был не в силах осознать произошедшее.

— К... Кит… — проговорил Лэнс, цепляясь за него изо всех сил пальцами, стараясь, действительно стараясь. Он смотрел, заглядывал в глаза, тянулся и прижимался. — Ки-Кит… Ки... — он пытался говорить что-то, уже задыхался от прилагаемых усилий, но всё равно пытался быть ближе. Изо всех сил Лэнс старался, насколько не верил и боялся упустить этот момент и он.

— Паладины! — раздался голос старшей Аллуры, подбегающей вместе с оставшимися паладинами младшей команды. — Вы... у вас... о боже.

Встали как вкопанные и они, оставшиеся паладины их команды. Глаза троих вмиг расширились, Пидж стала рассеяно водить руками, а Ханк заикаться ртом.

Старшая Аллура прикусила губу и перевела взгляд на Широ из её команды, который находился уже здесь и который в тот момент тоже посмотрел на неё. Она хотела что-то сказать, паниковала, терялась, радовалась, но и у неё не могли вырваться никакие слова от того, как она вновь увидела уже давно потерянного сокомандника.

Слов не было. Слова не вырывались. У Широ не вырывались тоже. В итоге он просто плюнул на всё и двинулся в её сторону, чтобы следующим мгновением прижать её к себе и обнять изо всех сил.

Теперь прикрыла глаза и Аллура. Она уже не стала ни о чём думать сейчас, когда просто и не хотелось ни думать, ни осмысливать, а только принять всё невероятное данное, завести руки ему на спину и крепко обнять в ответ, утыкаясь носом в плечо. Алтеанка одновременно хотела его сейчас стиснуть в объятиях изо всех сил, на какие была способна, а одновременно и просто мягко и трепетно прижимать к себе.

— Всё хорошо… — прошептал Широ, прикасающийся виском к её виску. — Всё наконец-то хорошо…

В уголках её глаз тут же начали собираться слёзы, и, кажется, она была готова что-то сказать, как раздался голос другой Аллуры из коммуникатора.