Возможно, она просто знает, что мне ужасно сильно хочется надрать ей задницу?

***

Соседский индюк орёт так громко, и это заставляет меня проснуться. Впрочем, мне стоит быть благодарной этой птице, иначе я бы опоздала на собеседование, которое в обязательном порядке должна пройти перед тем, как я преступлю непосредственно к практике. Конечно, я проходила онлайн-опросы, а так же общалась по скайпу с руководителем отдела кадров, но я знала, что мне придётся столкнуться с самым волнующим действом всего процесса – встречей с самим мистером Джоном Честером Галлахером лицом к лицу.

Я отрываю голову от подушки и тянусь к своему смартфону. Я вздыхаю, когда вижу, сколько раз звонил будильник и сколько раз я его отклонила. Будильник… Какое странное слово. Эта штука не будит – она раздражает.

Как только мне удаётся отключить сигнал, я откидываю одеяло и, поднявшись с постели, направляюсь в душ. Простояв под горячими струями больше десяти минут, слышу, что телефон снова начинает звонить. Это, чёрт возьми, действительно меня бодрит! Я выключаю воду, бегу в спальню и отвечаю на вызов. Я знала, что это звонит она.

– Ну привет, сестрёнка! – говорю я быстро, стараясь не кричать. – Спасибо, что подставила меня и даже не предупредила! Я тебе, знаешь, как благодарна?! Особенно, мои волосы, которые пострадали из-за твоих безрассудных поступков! Ты хоть представляешь, что мне пришлось пережить? – Я даже не даю сестре и слово вставить. Вытаскиваю из шкафа нижнее бельё, которое собираюсь надеть и швыряю его на постель. – Нет… как ты можешь представить?.. Тебе же плевать на всех. И на меня тоже. Ты просто делаешь то, что хочешь и не думаешь о других…

Когда я, зажав телефон между плечом и ухом, застёгиваю бежевый лифчик, заведя руки назад, Сэм решает меня перебить. Представляю её перекошенное лицо, и как она фыркает, изрекая отнюдь не самые дружелюбные слова:

– Может, прекратишь истерику, Агнес? – Могу поклясться, она пила. Даже на другом конце провода я словно чувствую, как от неё разит спиртным. – Ничего такого не произошло.

– Ничего такого не произошло?! – громко переспрашиваю я, направляясь в ванную, чтобы почистить зубы.

– Хватит разводить панику! – вскрикивает на меня Саманта, что заставляет меня замолчать.

Но я ненавижу, когда она так делает. Возомнила себя старшей сестрёнкой лишь потому, что родилась на две минуты раньше меня! Считает, что всегда права. У неё ужасный характер, дурные манеры… И, несмотря на всё это, я её безумно люблю. И ненавижу. В одно и то же время.

– Я знаю, что ты сегодня будешь проходить собеседование, – неожиданно говорит сестра, и я замираю с зубной щёткой в руках.

– Откуда ты?.. – осёкшись, я мотаю головой. – Ты помнила?

Сэм вздыхает.

– Можешь думать что угодно: день в календаре закрасила маркером или записала всё в ежедневник, чтобы не забыть. Но, по правде говоря, я не веду ежедневник…

– Я знаю, – улыбаясь и опершись о раковину, отмечаю я.

Как будто я вижу, как Сэм кивает головой, сглотнув. Интересно, дома ли она сейчас?

– Можешь думать, что угодно, – повторяет сестра, – но я помню обо всем, что для тебя важно, Агнес.

Я замолкаю, прислоняюсь спиной к стене. Глядя в зеркало напротив: на свои распущенные длинные волосы, гадая, точно так же ли у Саманты они струятся по плечам, или она завязала их в высокий хвост, как делает чаще всего.

– Я люблю тебя. И если я этого не произношу вслух, это совсем не означает обратное.

Только я сбираюсь сказать, как я люблю её, чтобы продлить откровенный момент, Сэм сразу переводит тему.

– Джон Галлахер – нормальный мужик. Я считаю его сына мудаком, а он считает его почти мудаком.

Я прыскаю со смеху.

– Почти?

– Ну, Аарон же ему не чужой, поэтому «почти». В любом случае, это мои предположения. А что я знаю точно, – она выдерживает небольшую паузу, – Джону ты понравишься. Я ведь ему понравилась. И с тобой проблем не будет. Он тебя в обиду Аарону не даст.

Сначала я очень хотела рассказать сестре, как Рон схватил меня за волосы и унизил перед всеми. Хотела рассказать, как его «свора собак» устроила практически на меня охоту. Но после таких чувственных слов Саманты, мне совсем не хочется её расстраивать. Я надеюсь, она ни с кем из этого города не общается достаточно хорошо, чтобы узнать о поведении Аарона от посторонних людей. В любом случае, я решаю повременить с этим разговором. А, возможно, мне хочется научиться постоять за саму себя. Сэм может это делать, потому что круг её общения вынуждал быть сильной. В моём случае нужно было защищаться разве что от скучных ботаников, рассуждающих только о законах Ньютона.

– Слышишь? – вдруг отзывается голос сестры в трубке. Она усмехается. – Мама зовёт к завтраку.

– Ты ночевала дома? – с неподдельным удивлением спрашиваю я.

Сэм смеётся, и я слышу, как она чертыхается, ударившись обо что-то.

– Ну-у, мама так думает…

Закатываю глаза на слова Саманты:

– Расскажу тебе позже, как горяч в постели мой новый бойфренд.

Я засовываю всё же зубную щётку в рот, прежде прокомментировав:

– У тебя каждую неделю новый.

– С Билли у нас всё серьёзно, – засмеявшись громче, Сэм открывает шкаф – петли скрипят. – Возможно, мы будем вместе больше месяца.

Я сдерживаюсь, чтобы не выплюнуть зубную пасту в раковину, но улыбку никак не скрыть. Сэм сейчас выходит из своей комнаты, судя по звукам, и направляется на кухню, – судя по её восхищённому отзыву:

– Как же вкусно пахнет, Агнес! Надеюсь, тётя Эннис нормально тебя кормит.

Я не успеваю ей ответить что-либо, потому что сестра не даёт мне этого сделать:

– Ладно, я отключаюсь, а то мама снова станет отбирать у меня телефон, чтобы поговорить с тобой. А это вы можете делать два часа напролёт.

Я, усмехнувшись, лишь мычу в трубку и бросаю смартфон на плетёную корзину для грязного белья.

***

Чёрный костюм девушки-администратора наверняка стоит не менее восьми ста долларов, и я чувствую себя в этой бежевой юбке и белой блузке совершенно не уютно. Возможно, мне всего лишь показалось, что она смерила меня взглядом, когда я подошла к стойке в холле, чтобы объявить о своём приходе, но эта блондинка не из простых. Я была в гостинице, принадлежащей мистеру Галлахеру, что находится в Джексонвилле, и совсем не удивительно, что в таком большом городе, отель высшего класса имеет пять звёзд. Насколько мне известно, гостиница в Палм-Бей удостоена лишь четырёх звёзд. Но и это совсем немало для… провинции. Однако это фойе шикарно – стены отделаны дорогим деревом, а дубовые полы застелены коврами, вероятно, от лучших восточных мастеров. Благодаря наличию собственной вертолётной площадки и частного гольф-клуба, гостиничная цепь «Эбел» в Джексонвилле и других крупных городах штата заслуживает звание лучшей во всей Флориде. И, как я вижу, количество звёзд не мешает другим гостиницам этой цепи не терять «лицо».

Я следую за администратором по левому крылу отеля, где расположено несколько дверей, за которыми, судя по деревянным табличкам, находятся кабинеты членов управленческого отдела. А в самом конце коридора, за большой двустворчатой дверью из тёмного дерева, расположен кабинет самого мистера Галлахера. Без стука, без предупреждения блондинка распахивает дверь в кабинет своего шефа и жестом руки, конечно, не без фальшивой улыбки, просит меня войти внутрь. Переступив порог, я оборачиваюсь на звук каблуков, стучащих по полу, явно удаляясь. Администратор оставила меня одну здесь. Мне остаётся смотреть или на закрытую высокую, до самого потолка, дверь или на пустое место директора, или на… хм… платяной шкаф стоящий прямо посреди кабинета. Это шутка такая?

Недолго раздумывая, я решаю подойти к нему. Тем более что одна дверца распахнута. Хороший шкаф. Видно, что не дешёвый. Но что он делает здесь? И почему мистера Галлахера нет на месте? В комнату кто-то заходит, и я отскакиваю от шкафа на полметра, чтобы встретиться с глазу на глаз с парнем, который унизил меня на своей вечеринке в «Закрытом квартале». Аарон Галлахер. Высокий, голубоглазый брюнет в тёмном костюме, с рубашкой, не застёгнутой на пуговицы доверху. Думаю, галстук ему бы не помешал.