Персиваль, третий из Уизли, валялся в Больничном крыле довольно долго. В процессе он пережил разрыв отношений со своей девушкой, пятикурсницей с Равенкло Пенелопой Клируотер, заявившей во всеуслышание, что он ставит своих подопечных важнее её.

Собственно, так оно и обстояло, «Уизли №3» с гораздо большей охотой занимался разруливанием разборок между какими-нибудь бандами «Пьяное Полено» и «Мутный Глаз», или обсуждением с преподавателями каких-нибудь даже самых абсурдных вопросов, нежели прогулками в романтической обстановке. Даже несмотря на то, что негры из обеих вышепоименованных банд не ставили его в грош и, стоило ему уйти, тут же принимались за старое.

Более того, мы не раз и не два слышали разборки прямо за столом, когда «Уизли №3» пытался устроить гневный разнос своей пока ещё подруге, решившей проигнорировать очередной «Древний Обычай», то есть изъявившей желание вместо опостылевшей не только Хаффлпаффу, но и Равенкло стряпни полакомиться чем-нибудь вкусненьким с нашей скатерти. Подобные явления вызывали у Персиваля приступы буквально животной ярости, и мне даже представилось, что ещё чуть-чуть, и он начнёт орать на весь Большой Зал боевой клич «КРОВЬ ДЛЯ БОГА КРОВИ!» Причём различия он не делал, был ли это кто-то с младших курсов его же факультета, либо его же типа любимая. Ничем хорошим такие отношения закончиться не могли. Они и не закончились.

- А если ты ценишь своих макак больше, чем меня, так и убирайся к ним! – эту фразу, возможно, впрочем, изрядно приукрашенную, донесли до меня Фред и Джордж.

- Хм, возможно, они и впрямь его привлекают больше… – задумчиво чешу подбородок. – Видали же мы ту Пенелопу, и у неё ведь таки есть на что посмотреть…

- Вот именно…

- Девчонка что надо…

- Есть за что ухватиться…

- Имей в виду, Гарри…

- Если надо – сведём!

- Она ведь у нас за столом ест…

- И мы всё-таки добьёмся…

- Чтобы вы подружились!

- Спасибо, братаны, – отвечаю им. – Только ведь у меня и так есть…

- Ничего, Гарри…

- Ещё одна никогда не помешает!

- Ты ей больше подойдёшь…

- Чем наш ботан Перси…

- Его больше интересует карьера…

- Мелкого министерского жополиза…

- Чем красивая девушка…

- Сколь бы красивой она ни была!

- Так что готовься, Гарри…

- Будет у тебя ещё одна подруга!

Братаны не врали ни единым словом. Персиваль Уизли фланировал вокруг гриффиндорского стола с донельзя официальным выражением лица. И даже когда его выписали из больницы, он продолжил свой моцион, ничуть, по-видимому, не огорчённый разрывом с девушкой. Хм, а ведь Пенелопа и впрямь симпатичная, вот только что братаны намереваются сделать?

Кстати, что касается семейства Уизли. Вскоре после инцидента с троллем Фред и Джордж таки устроили Рону тёмную. Подкараулили вечерком в одном из глухих коридоров, накинули балахон на башку и избили до синевы. Затем, сделав своё чёрное дело, завернули в тот же балахон, связали по рукам и ногам на манер колбасы, по потайному ходу отволокли в Хогсмид и положили под дверь почтового отделения, написав мелом на боку: «ГОВОРЯЩЕЕ ПИСЬМО». Разразился жуткий скандал, но поймать диверсантов так и не смогли.

Рону его длинный грязный язык стоил четырёх выбитых зубов, сломанного ребра и фонаря под вторым глазом, вдобавок к тому, что ему постоянно подновляли негры с его факультета. Н-да, похоже, авторитетом Рон там явно не пользуется, и неудачную попытку развести однокурсников на бабки и подставить под порцию трындюлей ему явно припоминают при каждой встрече. Ну да и поделом, ибо не фиг было!

В очередном письме от Андромеды, которое пришло нам с Дорой двенадцатого ноября, содержалось такое, от чего сама Дора очень долго хохотала, не в силах остановиться, а я ржал вслед за ней.

«…К Теду в гости приходил его старый друг Вильям Мэннинг, они когда-то учились вместе, так вот, этот самый мистер Мэннинг работает сейчас главврачом в психиатрической клинике Святого Августина. Так вот, он рассказал нам, что к ним ещё в августе поступил необычный пациент, на каждом углу орущий про «Общее Благо» и упоминающий каких-то влиятельных магов, Мерлина, в частности. Этот пациент, со слов Вильяма, имел на момент поступления к ним в клинику длинную седую бороду, каковую ему из соображений санитарии немедленно сбрили. Содержать же его они вынуждены в отделении для буйных, назначив ему курс интенсивного лечения, поскольку старик явно неадекватен и не осознаёт, где находится. Мы с Тедом сразу же поняли, что речь идёт о Дамблдоре, видимо, всё-таки нашёлся кто-то, кто смог бы сдать его на лечение. Проводив Вильяма, мы хохотали полчаса, ибо даже во времена моей юности за стариком числились высказывания и поступки, оставляющие большие сомнения в его адекватности…»

- Всё-таки мы с тобой были правы, – сквозь смех сказала мне Дора. – Старик на самом деле в дурку загремел.

- Туда ему и дорога, – усмехнувшись, ответил я. – Говорила же Шляпа, что такой бардак, что мы сейчас тут наблюдаем, это Дамблдора рук дело, ну что ж, пускай полетает… – и мы снова долго смеялись. Хорошо, хоть рядом не было никого, а потому никто не услышал, что директор внезапно для себя попал в психушку. Впрочем, тем больше смеха наловят, когда вся школа узнает, каково же влияние оказывает на таких древних старцев, как Дамблдор, живительная доза галоперидола…

Приближалось Рождество, а с ним и каникулы, и я уже начал беспокоиться за то, куда деть изъятые у директора бумаги. Кто мог бы, являясь преподавателем школы, одновременно состоять в кадрах русских разведслужб? С кем выходить на связь и, главное, как? Никто из подозреваемых упорно не давал повода.

Однако случай решил всё. Середина ноября, шестнадцатое число, суббота. По своему обыкновению ночью выбрался в коридор насчёт поприбивать тварей Хаоса. Да-да, отдельные твари типа бесов и скелетов по-прежнему откуда-то появлялись, а соваться туда, откуда они вылезали, без чего-то более серьёзного, чем обрез 12-го калибра да «Вальтер», всё же не стоило.

Так вот, был уже поздний вечер, и большая часть студентов давно уже находилась в своих общежитиях, я же, закутавшись в невидимый плащ, прогуливался по замку на предмет обнаружения враждебно настроенных тварей. Ну как прогуливался… помимо быстро прибитых четырёх скелетов, заметил в одном из коридоров тварь, похожую на беса, только не светло-коричневую, а розовую, с более выраженными рогами, длинным хвостом и острыми клыками. Ага, стало быть, это уже не бес, а чёрт, следующая по вредности тварь Хаоса. Значит, и такие уже стали сюда просачиваться. Прибить чёрта особого труда не составило, под полотном бензопилы тварь быстро пораскинула тем, что у неё вместо мозгов. Вот только стоило мне удовлетворённо выдохнуть и направиться обратно в сторону своей общаги, как до моих ушей донёсся истошный девичий вскрик. Не дожидаясь, пока он начнёт превращаться в женский, бегу туда, накинув на себя невидимый плащ.

Новое задание: Помочь неизвестной русской девушке

- …ять, руки убрал, …! Уроды, отъ…, на…!

Русский мат? В Хогвартсе? От д е в у ш к и? Это уже что-то новое… Тихо-тихо заворачиваю за угол, и что вижу? Пятеро истинных англичан, с фиолетовыми банданами на головах, наседают на одинокую женскую фигуру, по чёрным волосам и расширившимся от ужаса глазам которой узнаю – Септима!

- Э, белый сучка, наша хотеть твоя показать наша свой лубоф.

- Шли бы вы отсюда, макаки.

- Зачем твоя так плохо говорить? Наша сделать твоя хорошо. Наша твоя лубить, долго, долго лубить, сильно, сильно лубить!

- Отстаньте от меня! – закричала Септима, когда один из похотливых негров схватил её за рукав блузки. Подбираюсь ближе, тяну из кобуры «Вальтер»…

- Твоя не хотеть наша лубить твоя хорошо, наша тогда лубить твоя плохо! Мбвана, Умталумбве, твоя держать белый сучка, пока моя её лубить…

Отменено задание: Помочь неизвестной русской девушке

Новое задание: Убить всех насильников

БАХ! БАХ! БАХ!

Три выстрела подряд прервали эту тираду, и чёрный верзила повалился на пол, зажимая руками простреленные колени.