Я думал о многом, я думал о разном,
Смаля папироской во мгле.
Я ехал в вагоне по самой прекрасной,
По самой прекрасной земле!
Я ехал в вагоне по самой прекрасной,
По самой прекрасной земле!
Дорога, дорога,
Ты знаешь так много
О жизни моей непростой.
Дорога, дорога,
Осталось немного,
Я скоро приеду домой.
Дорога, дорога,
Ты знаешь так много
О жизни такой непростой.
Дорога, дорога,
Осталось немного,
Мы скоро вернёмся домой!
Домой!...[110]
…Москва встречала нас осенним дождём, шелестевшим по пожелтевшим и медленно облетающим листьям. Золотая осень, когда в городе зелени больше, чем бетона и автомобилей, это смотрится особенно красиво.
Со Смоленского вокзала, как ЗДЕСЬ именуется Белорусский, мы поехали для начала в здание МГБ, где я дал товарищу комиссару полный и обстоятельный доклад по вопросу, что и как происходило в Хогвартсе в последние дни нашего там пребывания. Сдал также опись всех более-менее ценных предметов, которые за все годы были мной там изъяты, а теперь уже утратили надобность.
- Ладно, будем решать по этому вопросу. Пока отдыхай, у тебя на это полное право, – сказал товарищ комиссар, отпуская меня в город.
Стоило нам с Авророй выйти из здания министерства, как нам навстречу кинулись Дора, Света и Милена, и меня задушили в объятиях, залили счастливыми слезами и зацеловали до изнеможения. После такой бурной встречи мы направились в выделенный нам номер в гостинице, где раскинули поляну за долгожданное воссоединение нашей семьи.
За несколько последующих дней мы вдоволь нагулялись по осенней Москве, радуясь, что мы, наконец-то, собрались все вместе – чтобы уже более никогда не расставаться.
Новости остального мира поражали. Как выяснилось, в местах ударов ракет с чародейской начинкой земля начала уходить под воду, и районы Нью-Йорка уже затоплены, а Великие Озёра в самом скором времени сольются с океаном. Отмечено было и большое землетрясение в Калифорнии, приведшее к отрыву острова Калифорния от материка, да и вообще, как передавали по новостям, североамериканский континент в самом скором времени разорвётся как минимум надвое. Похожая участь ожидала и центральную часть Африки, где по разгулявшимся колдунам-людоедам ударили всё теми же ракетами. Но ни спутники, ни самолёты-разведчики не видели более никакой активности Хаоса ни в одном из прежде заражённых районов. Видимо, сюрприз, сработанный нашими гениями от чародейской оружейной науки, оказался поистине убойным…
Спустя три дня вышел указ о присвоении некоему В.С.Чернову, майору госбезопасности, звания Героя России со всеми вытекающими отсюда последствиями вроде обязательного присутствия в Москве на церемонии награждения. Дата – через три дня, сделали, стало быть, скидку на необходимость самому награждённому и его невестам обзавестись парадным мундиром и нарядами. Ну, у меня-то мундир уже имелся, посылка из Германии приехала по адресу, а вот девчонкам нарядные платья ещё только предстояло заказать. Хорошо хоть адреса ателье подсказали в хозчасти, а заказы от офицеров, тем более чего-то удостоенных, шли вне очереди.
И вот в ночь перед награждением, когда мы, все впятером, крепко обнимая друг дружку, всё-таки заснули, у меня перед глазами появилось сообщение, которого я ожидать никак не мог:
«ВНИМАНИЕ! В СВЯЗИ С ВЫПОЛНЕНИЕМ ВСЕХ ЦЕЛЕЙ ИГРЫ ИГРОВАЯ СИСТЕМА БУДЕТ УДАЛЕНА!»
- Э, стоять, в чём дело! – кричу сквозь сон. – А меня спросить забыли? Куда это удалять? Я ж ещё жениться не успел!
Но система меня не послушала. Пытаюсь вызывать окно со своими характеристиками, но терплю неудачу. Перед глазами встаёт картинка, как будто изображающая финальные титры, изображение на глазах теряет чёткость и расплывается, сливаясь в сплошную черноту, и я снова чувствую, что куда-то проваливаюсь – в точности как в тот самый давно уже забытый день, когда я сюда попал. Но куда занесёт на этот раз?
[108] Длина морской мили составляет 1852 метра, соответственно двести миль приблизительно равняются трёмстам семидесяти километрам. Далеко ушли…
[109] А д в о к а т – крепкий флотский чай с лимоном и коньяком либо ромом. Если нужный согревающий эффект не достигнут, во вторую порцию чай не добавляется (жарг.)
[110] Любэ «Дорога» (сл.А.Шаганов, муз.И.Матвиенко)
Комментарий к Глава сорок вторая. Быть или не быть? Не быть! Новая глава, 42-я по счёту. Повествование близится к своему завершению, следующая, 43-я глава, станет финальной.
====== Глава сорок третья. Секрет истинного счастья ======
…Мы летали
Над осенним ковром земли.
Там внизу в пыли
Плыли крыши…
Нас венчали
Белокрылые журавли,
И с собой несли
Выше, выше…
Из полей тянет холодом.
Без тебя мне летать не суждено,
Проплывая над городом.
Не забудь постучать в моё окно…
Максим Леонидов «Проплывая над городом»
Снова куда-то лечу, засасываемый в воронку неведомой силы. Куда вынесет? Игра окончена, зло побеждено, Хаос запечатан, и проход на Терру ему закрыт, а все прорвавшиеся твари уничтожены… вот только что станет со мной теперь?
Прихожу в себя в своей же старой квартире, почти уже забытой. Всё выглядело так, как я и оставил в прошлой жизни, провалившись неведомо куда. Всё та же мебель, всё тот же стол со стоящим на нём выключенным вычислителем, всё та же одинокая фотография девушки на столе, вот только её лица не разглядеть, словно стёрлось оно отчего-то.
Стоять, а где Дора? Где Света? Где Аврора и Милена? Где они, мои солнечные красавицы? Неужели всё то, что я изведал за прошедшие годы, осталось ТАМ? И счастье, и любовь, и признание Отечеством моих заслуг, да и само это Отечество, живущее по совести и воздающее по содеянному? Где всё это? Неужели я снова заброшен в свою старую шкуру, в свою старую, почти забытую уже неудавшуюся беспросветную жизнь? И ведь уже не спросишь ни у кого, система объявила о своём удалении в связи с завершением игры...
За окном моросит дождь, мелкий, промозглый, осенний, как и моё настроение, в котором я сейчас оказался. Хватанул коньяка из стоявшей на столе полупустой бутылки. Выхожу на улицу, забитую машинами – опять же, ТАМ, где осталось моё счастье, о таком никто не может себе даже представить...
Иду по улице почти уже забытого города, где я не был с тех самых пор, когда меня зашвырнуло в игру. Иду под дождём, не взяв с собой зонт, и не боясь промокнуть – хуже, чем сейчас, уже не будет. Если игра окончилась, выбросив меня назад в то же самое беспросветное существование, каковое я оказался вынужден влачить ТОГДА, и из-за чего, собственно, и ввязался вообще во всё это, так уж лучше совсем не жить, чем быть одному, не ведающему любви и никому на всём белом свете не нужному. Как там в той песне было?
…Так же синей ночью звёзды в небе кружат,
Так же утром солнце светит с вышины.
Только для чего он и кому он нужен,
Мир, в котором люди друг другу не нужны?
Так же гаснет лето, и приходит стужа,
И земля под снегом новой ждёт весны.
Только мне не нужен, слышишь, мне совсем не нужен
Мир, где мы с тобой друг другу не нужны…[111]
Образы моих любимых постоянно встают перед глазами – Доры, моего ласкового солнышка, Светы, освещавшей моё бытие, Авроры, звёздочки моей ненаглядной, Милены, чуда моего синеглазого... Где они все, где, неужели всё это был сон, и они навсегда остались ТАМ? Где я теперь смогу снова отыскать их, найти и собрать вместе? Ведь некому их заменить, некому, чёрт возьми!
- Дора... Света... Аврора... Милена... – повторяю я, как будто пытаясь докричаться до небес. – Где вы? Где? Я не хочу жить без вас, без вашей любви, без нашего счастья, не хочу, не хочу, не хочу!!! Заберите меня отсюда!
Сам не зная, как, начинаю напевать, сначала тихо, чуть слышно... Или это просто чей-то голос звучит в небе, а я уже окончательно сошёл с ума от горя?
