- Ну всё, теперь не встанет точно, – выдыхаю, когда демон окончательно рассыпался в пепел.

- Что это было? – испуганно произнесла Милена, возникшая у меня за спиной и прижавшаяся ко мне что есть силы.

- Демон Кхорна это был, уже второй на моей памяти. Один такой пару лет назад пробрался в замок, так намучался, пока угробил.

- Он точно не встанет? – шепчет Милена, даже не думающая размыкать объятий. Слышу, как часто стучит её сердце… а объёмные округлости, упирающиеся мне в спину, навевают самые невоенные мысли…

- Не, Милен, больше он не встанет. С гарантией.

- Спасибо тебе…

- Это мой долг, Милена. Долг перед тобой, перед всеми вами, защищать вас от такой вот нечисти.

- Ja ту волим… – произнесла вейлочка на сербском. Объяснений тут не требовалось, и я прижал её к себе, крепко поцеловав в знак серьёзности намерений. Размыкать объятия не хотелось ни мне, ни ей. Однако в выход из лабиринта Милена должна была пройти одна – меня там как бы не было. Так что набрасываю на себя невидимый плащ, но свою невесту из рук не выпускаю, так и идём. Стволы убрал в рюкзак, места там сейчас из-за расстрела кучи патронов стало больше.

Как выяснилось у судейского стола, мы прошли лабиринт первыми, ибо никто ещё не дошёл даже до сфинкса, точнее, до того места, откуда мы его спугнули, а кто-то даже повернул назад, не выдержав всей той разнообразной живности и нежити, которой лабиринт просто кишел. Лишь когда Милена уже отдыхала, а я, сняв невидимый плащ с головы, присутствовал рядом, как бы не при делах, из лабиринта показались финская и венгерская спортсменки, вымотанные до предела. Так что моя Милена оказалась чемпионкой, и председатель судейской коллегии надел ей на шею ленту с золотой медалью. Сияющая вейлочка спустилась с пьедестала – ко мне в объятия, о наших отношениях все уже знали. Потом я поднял Милену себе на плечи, моей набранной силы вполне хватило на то, чтобы её поднять, и понёс по стадиону в круге почёта, сопровождаемый всеми остальными. А уже за кордоном нас встретили все остальные девчонки, спустившиеся с трибун, и первой подскочила Дора, видевшая всё моими глазами.

- Вот как вы сфинкса прошли, до сих пор от хохота шатаюсь… – сквозь смех сказала она. – Как же ты придумал, с толку его сбить?

- Как-то само по себе получилось. Хотел он вопросы задавать – вот и получил, на что нарывался…

- А как ты ту гриффиндорку отвадил, помню я её по учёбе, если не ошибаюсь, она в квиддиче ещё участвовала.

- Ну, а как иначе? Мы всё по-честному…

- Вот тебе за это… – Дора поцеловала меня, следом обнялась с Миленой, спрыгнувшей с моих плеч, я же в это время удостоился объятий и поцелуев от Светы и Авроры, тоже восхищённых нашим прохождением этого испытания.

Так впятером мы дошли до борта «Новороссии», и продолжили отмечать нашу победу уже в узком кругу. И спел я им кое-что новое, ну, как новое – очередной вброс из истории, которой уже не будет:

…Через тернии к звёздам,

Через радость и слёзы

Мы проложим дорогу,

И за всё слава Богу…

И останутся в песнях

Наши лучшие годы,

И останется в сердце

Этот ветер свободы…[99]

Глянул на лучившихся счастьем девушек, и ударил по струнам:

Головы вверх гордо поднять

За тебя, Родина-Мать!

Мы до конца будем стоять

За тебя, Родина-Мать!

Мы будем петь, будем гулять

За тебя, Родина-Мать!

И за страну трижды «Ура!»,

За тебя, Родина-Мать…

После того дня спортивная программа для нас прекратилась – только болельщиками мы ещё ходили. Полуфиналы по футболу, состоявшиеся двадцатого и двадцать первого, принесли победу аргентинцам над немцами со счётом 2:0 и нашим над голландцами со счётом 3:1.

По мере убытия спортсменов домой пришлось ещё раз уплотнять жильцов на немецком и нашем лайнерах, а «Трансвааль» вообще ушёл, увозя с собой тех из Латинской Америки и Южной Африки, для которых участие на Играх уже завершилось.

Африканские делегации одна за другой давно выбыли из медального зачёта, однако пределы замка отнюдь не покинули, продолжая на пару со своими соплеменниками, и ныне продолжающими обучение на Гриффиндоре, набеги на китайские плантации кумар-травы. Факультет Равенкло окончательно превратился в чайнатаун, даже на входе туда теперь вместо традиционного портрета встречали ворота в азиатском стиле и два полотнища с иероглифами, висящие по бокам.

А вот Слизерин больше не присутствовал на карте факультета. Никак, в смысле, не присутствовал, а всё потому, что после очередного перехваченного в коридорах замка выводка осьмимозгов мы с братанами попросту взорвали динамит во всех оставшихся коридорах, что вели в подвал, и груды камней и брёвен наглухо завалили последние три лестницы вниз, замуровав в своих лежбищах всех оставшихся слизеринцев. Из всего факультета оказалось снаружи только три ещё относительно человекообразные особи, в ту самую ночь, когда мы взорвали проход к «змеям», ночевавшие у своих сожителей на Гриффиндоре, где слаанешитов тоже хватало. У нас осталась только закладка под башней «львиных», будут быковать – взорвём и её, и по фигу, что МакКошка бучу поднимет. Братаны здесь последний год, да и я с большой вероятностью тоже, точнее лишь товарищ полковник знает.

Двадцать девятого числа состоялся матч за третье место футбольного турнира, и бронзовые медали достались немцам, обыгравшим голландцев со счётом 4:1. А вот тридцатого, на следующий день, мы стали свидетелями финала, Россия – Аргентина.

По такому случаю сидели на трибуне, снова все впятером, и Аврора болела за обе команды сразу – и за аргентинцев, как родившаяся там, и за наших, как собирающаяся жить именно в России.

Матч удался на славу, с кучей жёлтых карточек, штрафных, угловых, синяков и шишек. Мячей в сетку ворот тоже залетало порядочно, причём с обеих сторон, за три минуты до окончания матча счёт составлял 4:4, и наш нападающий загнал пятый мяч под перекладину аргентинских ворот за какую-то секунду до финального свистка.

Мы подскочили все хором, с громким воплем: «ДА-А-А-А-А-А-А!!!» Немногочисленные наши болельщики, что сидели в «красном» секторе трибуны, последовали нашему примеру, «синие» же, то бишь англичане, американцы и прочие, сидели в гробовом молчании – мало того, что ни единой «синей» команды до финала не дошло, так ещё и выиграли его русские волевой победой. А когда нашему капитану вручили кубок, так над стадионом и вовсе громыхнул салют.

Финал по квиддичу прошёл на следующий день, первого мая, выиграли его португальцы у галлов, так что за неимением гербовой сошло и такое.

А второго состоялась церемония закрытия Игр. На площадке возле замка снова подняли флаги – слева английский, в центре греческий, а справа итальянский, в честь того, что следующие Магические Игры пройдут вблизи города Флоренция. Фадж снова прочитал торжественную речь, огонь погас, олимпийский флаг сполз вниз по флагштоку, и МакКошка передала его министру чародейства Италии и председателю флорентийской городской управы.

Всего по итогам медального зачёта первое место заняла команда России, второе место досталось германцам, третье заняли испанцы. Американцам досталось почётное двадцатое место, английской вершиной мастерства оказалось всего лишь двадцать шестое.

На церемонию закрытия приехали также Сириус и Амелия, и я имел беседу с ними по поводу грядущего своего отбытия в Россию.

- А чего ты вдруг решил не доучиваться? – удивился Бродяга.

- Знаешь ведь, Бродяга, что одна из моих невест – вейла по национальности?

- Ага, повезло же тебе, крестник! Мы все, пока в школе учились, могли о таком только мечтать.

- Ну вот, а меня назначили её охранять от всевозможной здешней нечисти как морально устойчивого к её Очарованию. Так что год пробыли рядом, итог закономерен, уже и предложение успел сделать, и согласие получить.

- Поздравляю!

- Спасибо. Так вот, завтра вечером русский корабль уходит домой, и русское начальство предъявило мне требование быть на борту в момент отхода.