Новости из большого мира продолжали не радовать. Трафальгарский Майдан не утихает, обрастая новыми горами покрышек и мусора и захватывая соседние с площадью улицы. Майданные скакуны даже сбили с маршрута несколько автобусов, притащили их на свою территорию и теперь используют под жильё. Полиция не вмешивается. Более того, у майдаунов даже появились сторонники, когда перед камерой одной бабке задали вопрос насчёт того, а не кажется ли ей, что то, что творят обитатели Трафальгарской площади, есть форменный беспредел, так вот, сия сердобольная старушка ответила в прямом эфире: «Вы что, они же дети ещё!»
Под воздействием Хаоса обитатели Майдана стали мутировать и накапливать Дары, полиция, находившаяся слишком близко от источника заражения, тоже мутировала. Теперь по улицам Лондона разгуливали антропоморфные кабаны, волосатые, клыкастые и с ружьями в руках, и прикапывались ко всем, кто ещё не успел обратиться. В дополнение к свинокопам на Майдане скакали уже не только люди, а и вовсе какие-то свинохрюклы, куда более агрессивные по поведению, чем бывшие полицейские. Речь их более напоминала свиное хрюканье и визг, но отдельные слова всё же прорывались, правда, слова эти были практически всегда нецензурными.
Благородные лорды не вмешивались — им это было выгодно, затуманить мозги как можно большему количеству народа, чтобы потом легко направить получившееся стадо в нужную им сторону — на шотландцев, например. Или на ирландцев, а то что-то слишком хорошо они после воссоединения жить стали, на Зелёный Остров зачастили конвои красных, да под хорошей охраной.
У нас же на Родине всё в порядке, ну, если не считать ускорения работ по постройке флота. Николаевские корабелы ударными темпами достроили «Мономаха» и «Донского» до спуска на воду, на освободившихся стапелях заложена следующая пара, поименованная «Юрий Долгорукий» и «Иоанн Великий» соответственно. В то же самое время, как передавали конфиденциальным письмом, в обстановке строгой секретности достраивается ракетный корабль совершенно нового проекта даже относительно того, что уже имеются, с рабочим именем «Святослав Отважный». Силуэт, сказали, передадут после поднятия флага. Ох, лорды и банкиры взвоют, когда шило вынут из мешка и крейсер войдёт в строй, ибо поименование корабля в честь князя-воителя, разгромившего в бою и пустившего по ветру Хазарский каганат, намекнёт недругам России более чем толсто.
«Чистокровные», кстати, после того, как Малфой и его прихвостни стали добычей какодемонов, несколько попритихли и зашились у себя в подвале, ни с кем более не контактируя. Видимо, даже до их примитивных мозгов таки дошло, что наглость наказуема.
Однако, что перестали проявлять слизеринцы, по прежнему было не занимать гриффиндорцам, устраивавших драки с китайцами с завидной периодичностью. Видать, одни не хотят платить, а вторые не торопятся отгружать нужную траву. Мистеру Филчу их разборки были до фонаря, и он за убылью домовиков с огромной радостью припахивал к уборке замка и тех, и других.
С Авророй мы виделись и за пределами школьных занятий, она постоянно завтракала у нас за столом, и обязательно перебрасывалась со мной парой-тройкой слов, да и так случалось, когда после уроков выходил из каменного мешка на улицу. На третьем уроке Аврора вела себя уже куда более откровенно, чем на предыдущем, и вид на её декольте мне был явлен уже более глубокий. Девушка явно была заинтересована в моём внимании.
- Вкусный чай, – произнесла она, когда допила очередную порцию. – Непохоже на то, что приходилось пить раньше. Из чего он?
- Насколько я знаю, из разных трав, тех, что растут в России. Кипрей, чабрец, мята, ещё что-то, они дают эффект лучше, чем от обычного чая. Из того, что доводилось читать, было об улучшении устойчивости к болезням.
- Тогда это уже не просто чай, а целебный настой. Кстати, заметила, что мне после твоего чая стало лучше себя чувствовать. Видимо, в еду подкладывают что-то не то.
- Да, было такое. Дора говорила, что в тыквенный сок подмешивают зелья, подавляющие людей и подчиняющие их чужой воле. С тех пор мы его не пьём, и тебе тоже не советую.
- Хорошо, что я его не пью тоже. Наверное, в еде какой-нибудь гадости хватает. А сейчас, после твоего чая, так как-то веселее становится.
- Если хочешь, буду тебя постоянно угощать.
- Я подумаю, – лукаво подмигнула черноглазая сеньорита. – Ты приятно удивляешь меня, Влад.
- Ты тоже, Аврора, – улыбаюсь ей в ответ. – Рядом с тобой хочется петь и радоваться.
- Спасибо, – отвечает чуть зардевшаяся Аврора. – А спой, пожалуйста, что-нибудь?
- Конечно, – говорю ей, достаю гитару и завожу то, что захотелось спеть, снова, в который уже раз подряд заглянув в её чёрные глаза…:
Снова дом, всё тот же дом,
Как я ему, он мне знаком,
Он меня считает чудаком:
Пришёл опять
Сюда стоять,
Всю ночь не спать
И ждать…
Под покровом темноты
Смотрю наверх, туда, где ты,
Выше нет на свете высоты…
Дворы пусты,
Свели мосты,
И лишь коты
Со мной на ты…
Моя любовь на пятом этаже,
Почти где луна!
Моя любовь, конечно, спит уже,
Спокойного сна…
Моя любовь на пятом этаже...[73]
Аврора снова слушала меня, не отрываясь, а когда я доиграл песню до конца, вдруг наклонилась ко мне и поцеловала.
- Не знаю, о чём ты поёшь, но догадываюсь, что о чём-то хорошем, – улыбаясь, сказала она.
- Так и есть, – отвечаю.
- Светлана пока мне объясняет только самые азы русского, – говорит Аврора. – Говорит, что скоро прибудет ваша делегация, там можно будет пройти более подробные курсы.
- Должны, по идее, – поддерживаю девушку. – Хотя там, конечно, не только наши будут, но русский язык в Союзе Отечеств — один из международных.
- Тогда он мне тем более нужен, потому что Аргентина входит в союз. И так мне будет лучше понять тебя, ведь так? – снова вот этот лукавый взгляд, в такой момент Аврора выглядит очень соблазнительно. Тянусь к ней, и она охотно в сию игру включается.
Однако, кроме глубокого поцелуя под мысленные аплодисменты как Доры, так и Светы, мне в тот вечер ничего больше не обломилось — на часах прокукарекало полдесятого вечера, и мои однокурсники скоро явятся на урок, а им знать, что некий «Поттер» с Хаффлпаффа закрутил отношения с учительницей астрономии, отнюдь не нужно. Даже с учётом того, что оная учительница молода, красива и ни в каких других отношениях не состоит. Хотя во время урока Аврора теперь чаще находилась именно возле меня, словно демонстрируя украдкой всё то, чем её наградила природа. И даже когда я уже уходил, по обычаю последним из всех, то меня провожал поцелуй и просьба приходить снова.
Четвёртый урок прошёл аналогично, за тем приятным исключением, что Аврора, пусть и «случайно», но таки позволила мне дотронуться рукой до её пленительных округлостей, а вот пятый всё перевернул и именно с тех пор наши отношения открылись по-новому.
Едва я зашёл к Авроре в кабинет, как обычно явившись за пару часов до звонка на урок, как сеньорита кинулась ко мне в объятия, но, прижимая её к себе, я заметил, как на её глазах блестят слёзы.
- Аврора, что-то случилось?
- Да, Влад… Сегодня я получила письмо из дома. Мои… Мой отец в очередной раз поймал мать с любовником. Мать же заявила, что уходит от него, ибо её начальник, по её словам, куда более состоятелен как мужчина. Ну да, конечно, этот слащавый maricon74 с деньгами богатого папаши — куда более подходящая кандидатура, чем муж, с которым прожито двадцать пять лет. Конечно, ради денег можно было разрушить семью, только я никак не могу понять… – заводилась Аврора с каждым словом. – Как она могла, променять отца на вот это вот… – она в горячке выпалила ещё несколько испанских разговорных выражений. – Более того, этот… этот… оказался в приятелях с судьёй, и они отсудили у отца наш дом. Поэтому отец сказал, что уезжает к себе на ранчо, и попросил меня искать своё счастье где-нибудь в другом месте, а домой не возвращаться, ибо возвращаться мне больше некуда. Вот так вот… – выговорившись, Аврора уткнулась мне в плечо и тихо всхлипнула. Обнял её, прижал к себе, глажу по чёрным волосам и шепчу на ушко что-то успокаивающее.
