- Я, пожалуй, к старости начну любить север, - неожиданно для Неда заявил Роберт, спустившись по лестнице. – Жирный я стал, потею легко, на юге стоит взять в руки меч, как вся одежда ко мне прилипает.

- Ты молодцом еще, - отозвался Эддард. – Я по слухам о твоих пирах думал, что ты стал больше раза в два.

- Это я оголодал в дороге, - отмахнулся Роберт, тяжело опускаясь на колени перед саркофагом Лианны Старк. – Здравствуй, любимая. Если примут меня боги, может, скоро свидимся.

- Ты не очень-то торопись, - отозвался Эддард, тронутый простыми и горькими словами друга почти до слез, но Роберт только махнул на него рукой.

- Посидим? – предложил Роберт на обратном пути, и Эддард воткнул факел в стену и уселся в ногах у одного из древних саркофагов.

- Как ты говоришь, Нед, зима близко, - проговорил король, усаживаясь рядом. – Может, оно и к лучшему.

- Куда уж лучше, - скептически заметил Нед. – У тебя с зернохранилищами-то в столице как?

- Никак у меня с зернохранилищами, - сердито огрызнулся король. – Мне даже престол оставить некому, да и престола того одни долги, хоть Железный трон с молотка продавай. Бестолковый я был король, жизнь свою растратил на пустяки. Вот приехал поэтому теперь к тебе, чтобы хоть помереть как следует. Тут ты будь спок, Нед, – я еще перед смертью так втащу этому вашему Королю Ночи, валирийским молотом по рогам, нечего хоронить будет.

- Дочитался, значит, до валирийской стали, - с удовольствием заметил Эддард.

- А ты думал, - уже более довольным голосом отозвался Роберт. – Я, может, король никудышный, но генералом я был толковым, признай. Людей своих я всегда берег, поэтому мы Таргариенов тогда и нагнули. А в Цитадели – мать моя, какие там библиотеки! Я чуть не ослеп, недели две там колупался, в свитках каких-то жутких копошился, как чернокнижник. До чего я там только не дочитался. Погоди, я еще озверею, эту ледяную нечисть драконьим стеклом пытать начну.

Про драконье стекло Эддард еще не знал и взглянул на своего друга с уважением. Генералом Роберт был действительно толковым, и когда доходило дело до резни и разрушений, проявлял недюжинные таланты. Как говорил Джон Аррен, еще когда они оба росли в его доме, если бы Роб строил с таким же успехом, как разрушал, быть бы ему вторым Брандоном Строителем.

- Вот про Дикий огонь только понять не могу никак, - признал Роберт. – Ты вот знаешь, как его делать?

- Откуда, - отозвался Эддард. – Я ж не алхимик.

- Ну и я не алхимик. Алхимиков моих Тайвин сманил, старая вобла, - король даже крякнул с досады.

- И что, тебе совсем не у кого спросить было?

- Спросить? – Роберт насмешливо глянул на своего друга. – Спросишь тут, по всему королевству слухи пойдут, что второй король подряд рехнулся, того Огня, который уже есть в Королевской Гавани, ему мало стало. А на кой мне леший Огонь в Королевской Гавани, его досюда тащить – сто раз подорвешься к черту. Будем, значит, сами с тобой соображать, библиотека у тебя, я слыхал, богатая. Два паладина – это сила.

Роберт и Эддард синхронно фыркнули и помолчали немного в полумраке фамильного склепа.

- Слушай, - вдруг тихо спросил Роберт. – Ты точно не ошибся?

- Точно, - твердо ответил Эддард. – Иные и их войско мертвецов так же реальны, как ты да я.

- Да я не про нежить эту, - отозвался Роберт в полумраке уже не тем решительным голосом, которым он говорил о грядущей войне. – Я про своих детей. Все ублюдки, ни одного моего?

- Я не знаю, Роб, - сказал Эддард, помолчав. – Думаю, что да, но наверняка откуда же мне знать.

- Дааа, - протянул король, упершись руками в колени. – Надо было еще в конце войны этого блондинчика на Стену сослать, как ты и говорил. А теперь вроде и надо, а вроде и жалко. Хоть и со зверьем в основном, а бились с ним рука об руку. И детей жалко, чьи бы они ни были. И блевать тянет, как об этом обо всем подумаю.

Эддард хлопнул друга по руке, и два рыцаря, поднявшись, продолжили свой путь на поверхность, где их уже ожидал Джон Сноу.

- Ну что, спросил мейстера? – обратился к Джону Роберт.

- Так точно, ваше величество! – с готовностью отозвался Джон.

Эддарду оставалось только удивиться тому, как королю удалось среди сегодняшнего кутежа отдавать распоряжения, да еще и незаметно.

- Мне-то хоть скажете, о чем вы там сговорились? – спросил Эддард.

- Да ни о чем, - ответил Джон, когда король кивком головы разрешил ему говорить. – Я просто сходил к мейстеру Лювину и спросил его, как по-валирийски будет марганец.

========== Эпилог. Письмо дотракийцев северному султану ==========

До счастья было рукой подать, но все испортили сепаратисты.

Теперь нам придется идти к нему своими ногами.

(с) БГ

Когда необычный ворон появился в небе у Стены, Джон Сноу копался в снегу, устанавливая очередную металлическую трубку с фиалом Дикого огня внутри. На почтительном расстоянии стоял мейстер Эймон, который собирался еще пожить, и его помощник Сэм Тарли, наблюдавший для слепого мейстера за опытами и ведший учет. Выжженное поле перед Джоном, кое-где припорошенное снегом, намекало, что опыты идут давно и не совсем удачно.

Джон запалил длинный фитиль и прыгнул за щиты, стоявшие в снегу. Перед щитами полыхнуло, и трубка взмыла шутихой вверх, чуть не сбив усталого ворона.

- Вы видели? – крикнул Джон, от радости забыв, что один из наблюдателей слеп. – Видели, как пошла?

Мейстер наклонил к своему помощнику большое плоское ухо и выслушал отчет.

- Сбегай, сынок, - одобрил он, похлопав Сэма по тулупу, и изрядно похудевший за последнее время Сэм заскакал по сугробам, чтобы замерить расстояние до места падения импровизированной ракеты.

- Что скажете, мейстер? – уже всерьез спросил Джон, подходя к старику.

- Скажу, что мы выпускаем на волю бесов, - задумчиво ответил мейстер.

Необычный ворон тем временем долетел до Черного замка, из башни которого король наблюдал за тем, как бастард и мейстер замышляют недоброе на благо родины, и бросил в руки короля столь же необычный пергамент.

Король Роберт оборонял Стену уже второй год. За это время он еще больше поседел, но при этом стал почти таким же статным и могучим, как в юности. Менестрели слагали теперь про него целые эпические баллады, тысячи рыцарей прибывали из всех концов страны, добиваясь чести воевать рядом с королем, и даже воины из Вольных городов прибывали под знамена Роберта в погоне за неувядающей славой.

- Мы живем во время легенд, - однажды сказал мейстер Эймон Джону.

Легенд о короле действительно ходило множество, и некоторые из вновь прибывших порой расспрашивали тех, кто был с королем с самого начала, действительно ли король и его десница, стоя вдвоем на Стене, в четыре меча отбили огромную волну мертвяков, которая чуть было не перехлестнула через Стену, и правда ли то, что король схватился с Белым Ходоком врукопашную и разбил ему голову в мелкие осколки ударом латной рукавицы.

По мнению Эддарда Старка, бывшего рядом с королем в большинстве ставших легендарными случаев, куда более достойным легенд было то, что король восстановил все замки вдоль Стены, наладил коммуникации и снабжение, проводил регулярную ротацию войск и, эвакуировав из-за Стены живых, мало воевал за Стеной, предоставляя врагу разбиваться о творение Брана Строителя. Эддард надеялся, что когда-нибудь будет написана настоящая история этой войны, и во времена затишья любил подозвать к себе Сэма Тарли, хорошо умевшего и писать, и слушать.

- А если кто-то в Орлином Гнезде окопался, - рассказывал, бывало, лорд Эддард, сидя у камина, - то в Орлином Гнезде его надо малым отрядом через трубу брать.

- Через трубу? – восхищенно повторял Сэм, полюбивший в исполнении лорда Старка никогда не любимые им ранее военные истории. – Лорд Эддард, да вы один целого взвода стоите! А то и роты!

- Восток дело тонкое, Сэм Тарли, - замечал король, который тоже любил послушать воспоминания своего друга о их последнем летнем походе. Повод для похода был не самым веселым: невестка Эддарда оказалась изменницей и изрядной мерзавкой, да к тому же еще и препятствовала зимней мобилизации. Но зато в дороге Эддард писал с привалов письма леди Кейтилин, Джон выкопал мечом наемника Бронна, чуть было не похороненного заживо горными дикарями, а увязавшийся за компанией менестрель написал для короля песню «Ваше благородие, госпожа удача». Даже принц, взятый в поход авансом, проявил себя хорошо, получил боевой шрам на морде и в нужный момент крикнул Роберту: «Батя, уходи с амбара!»