- Ты еще не победил, друг, - напомнил Эддард, проваливаясь в сон в своих покоях, и набычившийся Роберт коротко кивнул.

Эддард очнулся уже днем, ощущая здоровый голод и нездоровую легкость в голове. Рана не горела и не кровила, и Джори, дежуривший у его постели с мечом в руках, поддался на его уговоры и помог ему встать.

- Я должен идти к королю, - объявил Эддард, укрепив по-походному повязку.

- Король сам хорошо справляется, милорд, - возразил Джори, но Эддарда, движимого чувством долга и дружеством, было не переупрямить.

Первым, что Эддард заметил во дворе Красного замка, было отсутствие золотых плащей – вместо них в нескольких местах стояли мрачные здоровые мужики с боевыми молотами, словно с Роберта сняли множество плохих копий. Пара молотобойцев преградила Эддарду дорогу в королевскую башню, но вышедший из башни статный молодой парень, похожий на Роберта, узнал десницу и велел его пропустить.

- Здравствуй, Джендри, - сказал Эддард, в свою очередь узнав королевского бастарда и рассчитывая что-нибудь выведать по дороге, но молчаливый здоровяк только подставил руку хромающему деснице и ничего не сказал.

Роберт встретил Эддарда в своих покоях: король был коротко стрижен, как в войну, и глаза у него были немного мутные и слезящиеся, как у человека, который мало спал последние дни.

- Здоров ты спать, братец, - с завистью сказал король и распорядился, чтобы Эддарду притащили какой-нибудь диван, на который он смог бы положить больную ногу. – Чуть победу не проспал.

Эддард недоверчиво склонил голову набок, и Роберт сорвался с места, начав мерить комнату быстрыми шагами, как в юности.

- Видишь, - махнул Роберт рукой в сторону двух добрых молодцев, под руководством Джендри притащивших диван, - гильдия кузнецов это тебе не хухры-мухры. Оружие все у них, делают его тоже они, и драться они охочи. И мясники еще подошли с топорами, черт его знает, какой-то пацан им раззвонил, что ты ранен, а они аж взбеленились. Городскую стражу я временно распустил, офицеров всех пересажал к черту.

- Мейгор был Жестокий, - заметил Эддард. – Эйгон Невероятный, Эйрис Безумный. А ты уже пятнадцать лет без погоняла, как маленький. Будешь Суровым, думаю. Или даже Грозным.

- Буду, - посулил король. – Бейлиш и Пицель уже сидят в подземелье. Также арестованы все рыцари Королевской Гвардии, кроме Барристана. Барристан под домашним арестом в своих покоях, чтобы впредь не допускал такого бардака во вверенном ему подразделении. Что это за гвардия, мать ее черт, я им приказываю взять всех людей Ланнистеров, а они пытаются взять меня!

Эддард хотел было вставить слово про то, кто подал всем дурной пример, оставив в Гвардии Цареубийцу, и кто еще, кроме старика Барристана, допустил бардак у себя под носом, но решил отложить на потом, раз уж король так развоевался.

- Жена твоя, кстати, добралась до Орлиного Гнезда, - сообщил король. – И да, Орлиное Гнездо мы уже взяли. И Бобровый Утес тоже.

- Сколько ж я спал? – потрясенно пробормотал Эддард, помнивший все истории Долины о том, что неприступное Орлиное Гнездо никто и никогда не брал. И Бобровый Утес, кажется, пользовался такой же славой.

- Три дня, - довольно ответил король, останавливаясь и садясь напротив Эддарда. – Джендри видел? Вот благодаря ему кузнецы все за нас. А помнишь мою первую дочурку – работает на подъеме в Орлиное Гнездо. На подъеме, Нед! – и Роберт довольно расхохотался.

- А зачем Гнездо брать-то было? – наконец сообразил Эддард, постепенно отходя от действия макового молока.

- А ты с Бейлишем поговори, - загадочно предложил король. – И об стеночку его, сукина сына, об стеночку.

Эддард некоторое время поразмышлял о том, стоит ли сейчас задавать вопрос о судьбе королевы и ее детей, или взять некоторую паузу после такого энергичного «об стеночку».

- Слушай, а давай про веселое, - предложил Роберт со знакомой Эддарду смолоду усмешкой.

- Давай, - согласился Эддард. – На эмблеме десницы у меня рука с указательным перстом, так? Вот у тебя полный замок кузнецов, давай на этой руке другой палец отогнем, вместо указательного.

- Риверс уже так делал, кажется, - припомнил король, выражая ухмылкой одобрение. – Но я про другое: Ренли предложил мне просватать Маргери Тирелл.

- Сколько ей? Четырнадцать, пятнадцать? – неодобрительно спросил Эддард и снова почувствовал прилив сил и идей. – Не, тебе надо невесту посолиднее. Вот погоди: у меня Медвежьим Островом правит отличная дама, человек верный, решительный, и прекрасно владеет булавой. Вас с ней словно по одной мерке делали.

- Ну черт тебя, Нед, - захохотал король. – Я тоже про нее слыхал, постой, как это: «старая, упрямая, раздражительная и своенравная». Так-то ты представляешь себе своего короля?

- Ну старый это пока не про тебя, - отозвался Эддард. Как честный человек, остальные три эпитета он оспорить вряд ли мог. – Ладно, давай у тебя поищем: помнишь, у тебя в Штормовых Землях был такой лорд Селвин Тарт, бабник и рубака? У него дочка подросла, да, говорят, такая, что и Королевскую Гвардию заново комплектовать не надо будет.

- Страшная ж, Нед, - снова рассмеялся король. – Ну тебя в баню, какая из тебя сваха.

- А тебе надо красивую, изысканную и хитрую? – весело ответил Эддард. – Знаешь, как дорнийцы про нас говорят: «Только бледнолицая собака может дважды наступить на одни и те же грабли».

Черноволосый и загорелый Роберт вместо ответа с сожалением похлопал друга по плечу.

- Мы с тобой уже седеем, Роб, - серьезно сказал Эддард. – Нам теперь жены нужны не красивые, а верные, честные и твердые характером. Чтобы не гонялись за цацками и смазливыми рыцарями, чурались придворной суеты и детей людьми воспитали. Но ладно, хрен с тобой, есть для тебя помоложе и посимпатичней. Опять же, боевая девчонка, ради семьи готова к черту в пасть, и даже кораблем командовать может.

- У Станниса кто-то, что ли? – задумался король. – Звать-то как?

- Яра, - спокойно сказал Эддард, с удовольствием следя за тем, когда Роберт догадается и как он будет при этом ругаться.

- Что-то на ум нейдет, - пожаловался король. – Фамилию скажи.

- Грейджой.

- Неееед! – негодующе заревел король так, что задрожали витражи. – Да на кой черт мне эта чокнутая семейка! И Аша, а не Яра, дурья твоя башка.

- Вижу, ты к ней неравнодушен, - смеясь заметил Эддард.

- И главное, только очухался, а идей-то у тебя сколько, - проворчал Роберт. – Одна чуднее другой. Прям вся башка ими у тебя набита, хоть бери и руби ее к свиньям, вместе с идеями.

- А ведь если бы не мои несуразные идеи, - в первый раз после войны заметил Эддард, - нас бы с тобой, может, и на свете уже не было.

И король, как и в былые годы, утвердительно покачал головой.