========== Королевский Тракт ==========

Эддард Старк был человеком несентиментальным и по-северному суровым и не любил жалости и нытья. Но сейчас ему было жалко всех: жалко Арью, которая три дня скиталась неизвестно где из-за этого чертова принца, жалко Сансу, которая оплакивала свою волчицу, и даже жалко короля, которому досталась такая дурная семья.

- Что ты за мной тащишься? – сердито сказал Эддард Илину Пэйну, который шествовал вслед за ним к месту казни волчицы, словно не мог доверить королевскому деснице такую сложную работу.

- Муму, - ответил Илин Пэйн, потому что более подробный ответ безъязыкому дать сложно.

«Муму, - проворчал про себя Эддард, присаживаясь рядом с волчицей и снимая ее с цепи. – Вот утопить бы тебя в пруду, чмо болотное. А все эта Ланнистерша, «может, это какой-нибудь подвох?»»

Эддард взглянул на огромный дом на колесах, который королева почему-то называла каретой, на саму королеву, стоявшую на пороге, потом перевел взгляд на волчицу Сансы, доверчиво смотревшую на него своими еще детскими глазами и вдруг оглушительно засвистал, пронзительно и с переливами.

Сэр Илин Пэйн вздрогнул и выронил меч. По всему лагерю, раскинувшемуся под стенами вокруг замка сэра Дарри, заржали лошади, а некоторые из них сорвались и заметались между палатками. Леди сначала прижалась к земле, потом прыснула в сторону, а потом понеслась по лагерю, увеличивая панику и суматоху.

- Ыыыыы! – расстроенно сказал Илин Пэйн, с укоризной глядя на Эддарда.

Вместо Эддарда Илину Пэйну ответил многоголосый волчий вой, и стая волков, предводительствуемая большой молодой волчицей, ворвалась в лагерь, живо напомнив Эддарду давно ушедшее детство и как молодой Роберт Баратеон, любивший лошадей, в первый раз решил занять место табунщика.

Вокруг Эддарда тем временем творилось столпотворение. Половина палаток уже была опрокинута взбесившимися лошадьми, королева, порвав юбку, бросилась в карету и, судя по звуку, баррикадировалась там комодом, дружинники Эддарда с хохотом наблюдали за суматохой, потому что волчицы не трогали своих, предпочитая людей с гербом Ланнистеров, а над лагерем, перекрывая все звуки, несся густой низкий рев, прерывающийся довольным уханьем. Эддард убрал Лед в ножны на спине, залихватски отбросил назад волосы и пошел обратно в замок.

- Ох, - в последний раз вздохнул стоящий на стене король, одной рукой держась за живот, а второй утирая слезы. – Я знал, Нед, что, когда ты приедешь, будет весело. Но не знал, что настолько.

Под стеной тем временем сэр Илин совершил красивый прыжок на метр в высоту без разбега и забрался на крышу повозки, преследуемый волками.

- Неплохой, неплохой результат для палача, - прокомментировал Эддард.

- Ох, - еще раз выдохнул Роберт, не в силах уже смеяться, но по-прежнему колыхаясь своим обширным чревом. – А ты еще говорил, волчица у тебя ласковая. Может, сына моего твоей дочери все же не отдавать? Может, она у тебя тоже такая же ласковая?

Под стеной Леди вдумчиво таскала за ноги одного из солдат Ланнистеров – схватив его за обе штанины, она протаскивала его вниз лицом по довольно широкой луже, разворачивалась и тащила в другую сторону. Эддард начал было беспокоиться о том, что отряд короля состоит из франтов и недотыкомок, но с некоторым облегчением заметил, что наиболее толковые солдаты уже седлают боевых коней и строятся в боевой порядок. Эддард свистнул еще раз, и волки быстро рассыпались в стороны.

- Слушай, а вот какая идея, - сказал король, который, отсмеявшись, даже помолодел. – Давай Джоффа моего на Арье женим. Парню нужна твердая рука. Он у меня ничего, Нед, но только слабохарактерный.

- Точно, слабохарактерный, - подтвердил Эддард. – Сам нарвался на грубость, а на волчицу свалил.

При упоминании о волчице король еще раз хохотнул, и мысль его в очередной раз перескочила на новый предмет.

- Сегодня мы с тобой едем по бабам, - объявил король. – И не возражай, после твоих волчьих забегов у меня никакой половой жизни не будет. Видал, как моя в телегу свою сиганула?

- Кажется, баррикадировалась комодом, - подтвердил Эддард и снова почувствовал, что при виде довольной бородатой морды старинного друга в нем просыпаются давно задремавшие черти. – Но можно залезть в окно.

- Верно! – восхищенно воскликнул король. – Ты и подсадишь. А не пустит меня – вой волком, да пострашней!

Королева не пустила короля к себе, и Эддард своим воем устроил в лагере еще один беспорядок, на этот раз небольшой. Вдобавок король застрял в окне, и его пришлось тащить обратно за ноги, и к тому же Эддард убедился, что Роберт не умеет выть волком – застряв в окне, он попытался, но вышло у него плохо. Поэтому по дороге в кабак Эддард учил короля выть волком, хотя сначала думал разубедить его насчет засылки убийц к Дейнерис.

- Сегодня я буду кутить, - объявил король, спешиваясь у местного кабака. – Весело, беззаботно, со всякими безобидными выходками. Приготовь мне каких-нибудь межевых рыцарей – я их буду сегодня бить. И скажи крестьянам, чтобы убрали хлеб из овина – я подожгу овин.

Эддард был справедливым и рачительным лордом, и в другой ситуации не одобрил бы битье ни в чем не повинных рыцарей и поджог овина, но пробудившиеся в душе чертята снова подали ему необычную идею.

- Парень, - распорядился Эддард, незаметно для короля подозвав к себе одного из кабацких конюхов. – Вот тебе золотой, скачи к замку. Найдешь там большущую повозку и командиру со львом на доспехах скажешь, что около этого кабака видели огромную волчицу.

В лагерь Эддард вернулся нетрезвый и помятый. Король спьяну действительно принял солдат Ланнистеров за требуемых межевых рыцарей, выскочил на крыльцо расхристанный и веселый, размахивая длинной лавкой над головой, и с первого же удара повалил лавкой в грязь четверых. Эддард, вспомнив о молодых хулиганских денечках, посоветовал перед тем королю биться молча, чтобы его не узнали по голосу и не стали поддаваться, и чуть было об этом не пожалел, когда оказалось, что солдат на поимку волчицы, наведшей в лагере такого шухера, вышло не менее дюжины. Эддард крепко выругал себя за мальчишество и дурацкие идеи, повернул меч плашмя и бросился своему другу на выручку.

- Ты меня так больше не пугай, - сказал ему Роберт уже в лагере, имея в виду эпизод на дворе, когда копейщик Ланнистеров чуть было не проткнул Эддарду бедро подлым ударом сзади, но в темноте промазал, всунул Эддарду копье между ног и был за такую непристойность Эддардом жестоко бит. – Помнишь же, как нас с тобой еще Аррен в юности учил: против копейщиков главное не останавливаться, так-то они неуклюжие. Вон, как он говаривал, у Ланнистеров солдаты все время таскаются со своими жердями… интересно, кстати, а кого это мы сегодня отмутузили?

Эддард не раскрыл королю своей затеи, чтобы в будущем была возможность соврать, что вышли обознатушки и что затребованные королем для битья межевые рыцари несколько замешкались. «Если дойдет до разборок, - подумал Эддард, в котором выпивка пробудила черты его пращура Брандона Корабельщика, за хитроумность прозванного Улиссом, - если дойдет до разборок, обязательно замечу, до чего доводит охота на волчиц».

Самому Эддарду охотиться на волчиц не пришлось, потому что Джори встретил его во главе караула у его шатра и сообщил ему довольным заговорщицким шепотом, что обе волчицы внутри. Эддард спросил было воды, чтобы умыться и не пугать дочерей своим диким видом, но, осмотрев при свете факела свою грязную и изорванную одежду, решил, что черного кобеля не отмоешь добела, махнул рукой и шагнул в шатер.

Обе волчицы действительно лежали рядышком неподалеку у входа, а дочери Эддарда сидели на своих кроватях: Санса обеспокоенная и надувшаяся, а Арья лукавая и счастливая. Из-под кровати Арьи торчал грязный мужской сапог.

«Рановато она что-то», - подумал Эддард с хмельным добродушием и опять почувствовал, что на него находит молодой хулиганский стих.