Эта техника была очень сильной и, как следствие, требовала колоссальной затраты чакры. Четвертый, пятый, шестой — с каждым новым человеком Саюри ощущала, как силы уходят из нее, словно песок сквозь пальцы. Черные сосуды вокруг теперь были не только вокруг ее глаз — они распространялись по лицу, шее и шли вниз, к плечам и груди. Этого не было видно под одеждой, но они практически дошли до сердца, чего девушка никак не могла позволить — она прекратила использовать свой геном буквально за пару секунд до этого.

Поле их битвы выглядело устрашающе. Всюду лежали тела, среди которых Саюри искренне надеялась не увидеть одежды бордовой или темно-синей с зеленым расцветки. Вложившая в технику призыва и использование Кетсуеки но сейгё почти всю чакру, она, практически обессиленная, пошатнулась, едва не упав, но, видя, что сражение еще не закончено, привела себя в чувства, дав себе пощечину. Что-что, а вот расслабляться ещё рано. К ней подбежали четверо: с разных сторон они атаковали ее суитоном, вызвав мощные потоки воды, но они не учли одного — стихией воды эта хрупкая на вид девушка владела лучше, чем столовыми приборами. Вовремя отпрыгнув в строну, она сформировала нужные печати с максимальной скоростью, на которую была способна, и перенаправила их дзюцу против них самих, используя технику Гигантского Водоворота. Нападавших сбило с ног и разбросало в разные стороны, что дало Саюри несколько секунд форы. Куноичи отдышалась и, снова активировав геном, сломала и этих изнутри.

— Саюри! — позвал ее Акиро. Девушка обернулась.

Он, Гаара и Чифукумо, что был вдвойне зол из-за того, что его призвали посреди ночи, уже вроде бы справились со всеми остальными шиноби. Казекаге тяжело дышал, но, тем не менее, был невредим, а на коже Акиро было лишь несколько незначительных порезов. Сама же Саюри, практически полностью истощенная, едва стояла на ногах. Она медленно подошла к ним и взяла на руки испуганного Окинири, тут же улепившегося за ее порезанную в нескольких местах кофту.

— Саюри-чан, мне было так страшно! — захныкал мальчик.

Девушка погладила его по голове, крепче прижимая его к себе.

— Все хорошо, хорошо, — ответила она. — Не волнуйся, мы справились с ними.

Акиро подошел к ней, внимательно вглядываясь в еще до конца не пришедшие в норму черные сосуды, проступавшие через светлую тонкую кожу девушки.

— Ты как? — спросил он, понимая, как много чакры потратила его напарница.

— В норме, — кивнула Саюри.

— Сильно устала? — не унимался парень. — Идти сможешь?

— Дай мне несколько минут, — тихо произнесла она, переводя взгляд на правителя Суны. — Вы в порядке, Казекаге-сама? Вас не ранили?

Гаара отрицательно покачал головой. И, действительно, единственное, что было повреждено — воротник его одежды, очевидно, порванный кем-то из нападавших. На коже не было ни одной царапины, не выступило ни капельки пота, не было даже пыли.

— Надо уходить отсюда, — констатировал Акиро, осторожно положив теплую ладонь на плечо Саюри. — И побыстрее, иначе...

Договорить он не успел, так как в этот момент лежавший прежде на земле без признаков жизни вражеский шиноби, что, видимо, пришел в себя и поднялся, пока они на пару секунд потеряли бдительность, бросился с катаной на девушку, державшую ребенка.

Она заметила его боковым зрением. Слишком поздно. Если бы не резкий толчок в плечо, от которого она пошатнулась, едва не потеряв равновесие, ее жизнь бы оборвалась в тот момент.

Саюри обернулась, прижимая Окинири к себе. Нападавший замер, обеими руками держа перед собой катану, по рукоять вошедшую в тело Акиро.

====== XVIII ======

Все произошло так быстро, что для осознания Саюри понадобилось несколько секунд, и даже после этого она все еще никак не могла поверить своим глазам. Девушке казалось, будто зрение обманывает ее, а помутненное от усталости сознание внушает странные неправдивые картинки. Но чем дольше она смотрела, тем сильнее убеждалась в том, что это реальность.

Человек в черной одежде должен был убить ее. Ее, потому что именно она держала на руках Окинири. И он бы действительно убил, если бы Акиро не оттолкнул ее и не закрыл собой. Но это было не все: четко в момент удара, когда грудную клетку парня пронзил клинок, тело его напряглось, и он махнул рукой, сжимавшей кунай, из последних сил, полоснув вражеского шиноби по горлу. Тот упал, захлебываясь собственной кровью, по-прежнему крепко держа рукоять оружия. Катана, что была единственным препятствием для крови из поврежденной аорты, вышла из грудной клетки Акиро прежде, чем кто-то успел что-то предпринять.

Парень пошатнулся и упал, его одежда напиталась кровью, что стала вытекать через сквозную рану и наполнять трахею. Его грудная клетка вздрагивала, дыхание сбилось и стало урывчатым, а кровь наполнила рот и тонкой струйкой потекла по подбородку. Саюри, широко распахнув удивленные глаза, уже наполнившиеся слезами, рухнула на колени рядом со своим напарником. Она схватила его за дрожащую руку, прощупывая угасающий пульс.

— Акиро! — закричала она, пальцами зажимая его рану. — Акиро!!! Смотри на меня, пожалуйста! Не закрывай глаза, смотри на меня!

У девушки начиналась истерика. Его ресницы чуть дрогнули, извещая о том, что парень пока еще в сознании, и она обхватила его лицо ладонями, приподнимая голову.

— Не вздумай умирать! — приказала она. — Продолжай дышать, Акиро! Не закрывай глаза, я сейчас!...

Саюри подложила рюкзак под его голову и вытянула вперед руки, взывая к последним остаткам чакры в своем организме. К своему ужасу девушка поняла, что она на исходе, и для медицинского нин-дзюцу не осталось вообще ничего, но тут она почувствовала теплую ладонь на своем плече, а после — ощутимый прилив энергии. Повернув голову, она увидела Гаару, что молча переливал ей свою чакры. Встретившись с ней взглядом, не на шутку взволнованный Казекаге, изо всех сил старавшийся сохранять спокойствие, коротко кивнул, словно давая ей разрешение на использование. Он пытался держать себя и свои эмоции в руках, но Саюри сразу же ощутила мелкую дрожь, бившую его тело.

Снова сконцентрировавшись, куноичи все-таки заставила свою правую ладонь загореться зеленоватым светом и поднесла ее к груди парня.

— Пожалуйста, — просила она, уже не сдерживая слез, — дыши, Акиро. Не умирай... ты... ты не можешь умереть...

С каждым произнесенным словом уверенности в ее голосе становилось все меньше. Саюри видела, как много крови он терял из-за того, что рана была сквозная, но не могла практически ничего с этим сделать — ее способностей в медицине едва хватало на лечение ссадин и царапин, так что в данном случае толку от них было мало. И всё же она, приложив ладонь к его кровоточащий груди, отчаянно пыталась спасти Акиро, используя чакру джинчурики.

— Саюри... — тихо-тихо прохрипел парень, с трудом пошевелив рукой и коснувшись пальцами ее лица. — Прости меня... — он запнулся и закашлял, захлебываясь собственной кровью. — Я должен был... сдержать...

Договорить он так и не смог. Его грудь приподнялась во вздохе в последний раз, после чего сердце сделало еще один удар и перестало биться. Кровь из перерезанной артерии медленно вытекала, а Саюри все еще судорожно пыталась что-нибудь сделать. Слезы лились по ее лицу рекой, от чего ее зрение помутилось, а пальцы крепко вцепились в его кофту, словно она пыталась удержать его в этом мире, не отпуская в другой.

— Акиро... — всхлипывая, повторяла она. — Акиро... посмотри же на меня... посмотри...

— Акиро-сан! — закричал Окинири, схватив парня за руку. — Акиро-сан, вставай! Акиро-са-ан!!!

Но парень не ответил. Он не открыл глаз, не пошевелился, не произнес ни слова. Он уже не дышал.

Саюри казалось, что это неправда, ведь это... это просто не могло быть правдой. Вот сейчас, думала она, сейчас Акиро откроет глаза, улыбнётся своей уверенной улыбкой, встанет, почешет затылок, легко отряхнёт одежду и всё будет как прежде. Как, казалось, будет всегда. Но шло время, а этого всё не происходило.