— Вот теперь ты красавица, — прочистив горло, сказал Брок и, сунув Барнсу гребень в руки, пошёл вперёд.

— Все? — Барнса повело от ощущений, таких знакомых, таких приятных, что он не сразу выплыл обратно из неги. Он решил, что обязательно попросит Брока расчесать его вечером. И утром. Он был уверен, что Броку нравилось расчесывать Зимнего, и в этом отношении Барнс снова был готов стать Зимним. Потому что это почти единственная доступная ему ласка от человека, которого он любит.

Убрав гребень в один из узлов, Барнс пошел следом за Броком. Минут через пятнадцать, стараясь тщательно обходить все лужи, которые были созданы явно не дождем, которого не было уже несколько дней, они наконец добрались до кузницы, которую было и видно, и слышно издалека.

Добротное здание, из трубы которого валил дым, располагалось слегка на отшибе от остальных построек, у входа стоял мужчина в добротной одежде, казалось, теплой не по погоде, а дюжий мужик в длинном кожаном фартуке, закрывающим голую грудь, подковывал ему коня. Пегий жеребец под седлом стоял, помахивая хвостом и нервно переступая задними ногами.

— Думаю, этот в мечах понимает столько же, сколько и деревенский, — задумался вслух Барнс. — Интересно, а сколько меч вообще стоит, хоть плохой? Давай он даст свою цену, а мы накрутим вдвое и посмотрим, что будет, а?

Брок очень любил ножи и вообще клинковое оружие, мог спокойно выложить несколько сотен за хороший экземпляр, да и как оно ковалось, мог себе представить — спасибо интернету, чего там только не найдёшь, пока ищешь что-то действительно нужное. Мог на глаз, не прикасаясь к клинку, определить примерную стоимость, но в этом мире всё выходило через одно определённое место.

Когда он впервые рассмотрел подаренные Кираном клинки, то долго чесал в затылке, не понимая, как вообще мог принять эти два огролома за оружие, пусть даже и пьян он был в до отключения мозга. А уж сколько стоит это произведение кузнеческого искусства, даже представить себе боялся. Отчего-то казалось, что их тут же пошлют нахуй вместе с этими двумя железяками.

— Приветствую, уважаемые, — расплылся в приветливой улыбке Брок так сильно, что аж скулы свело. — Кто из вас Томас? Гончар Марк расписал нам его как мастера своего дела, вот и хотелось бы познакомиться.

Мужики переглянулись. Тот, который в кожаном фартуке, разогнулся, отряхивая ладони и добродушно улыбнулся в ответ.

— Дык, я и есть Томас, — представился гигант и пожал протянутую руку так, что Броку вспомнился даже не Роджерс, а сразу Тор. Вот у кого силушки было немерено, а дури и детской непосредственности в голове ещё больше. — Вы купить али продать что ходите?

Брок аж фразой следующей подавился. Этот мир становился всё интереснее и интереснее, подкидывая персонажей прямо по нотам, и пока что они с Барнсом, по всей видимости, от сценария не отклонялись.

— Продать, — оскалился Брок и огляделся.

Он знал, что на весу показывать оружие, пусть и такое дрянное и примитивное, не следует, а потому подошёл к колоде и разложил оба меча там, предварительно подстелив одно из полотенец, по себе зная, что правильная презентация подчас творит чудеса с покупателем. Пару раз сам покупал ножи, которые очень выгодно смотрелись, а на деле оказывались совершенно ненужными, хоть и отличного качества, игрушками.

— А хороши мечи, — цокнул языком Томас, и Брок понял — нихуя в этом мире не смыслят в хорошем оружии.

Так и подмывало выхватить свой собственный любимый нож, за который Брок, скрепя сердце, отдал две с половиной тысячи зеленью и ни разу не пожалел о покупке. Вот он был хорошим оружием, а не эти две плохо скованные железяки.

— Так сколько?

— А чего продаёте такие добрые мечи?

Брок пожал плечами.

— В подарок они достались за доброе дело, но по руке не пришлись, — посетовал Брок. — А оружию не дело пылиться на полке. Вот и решил продать, вдруг кому приглянутся.

— Добре-добре, — покивал Томас и тут же поднял на Брока совершенно серьёзный взгляд, совсем не подходящий его недавнему поведению. — Пять золотых за оба.

Присвистнув, Брок обернулся к Барнсу и расплылся в шальной улыбке. Вот что-что, а торговаться он умел.

— Я, конечно, их почти за бесплатно получил, — возмутился он. — Хотя и каждое дело должно быть как следует оплачено. Так что не обесценивайте мои усилия. Пятнадцать.

— Это чем же ты помог таким, что теперь дерёшь за них втридорога? — подался вперёд кузнец, насупив кустистые брови. — Семь и не больше

— Купидон я, бог любви и ебли, — парировал Брок. — Труд у меня неблагодарный, и клиенты всё больше о хуях думают, а не об оплате моих услуг. Двенадцать.

Вокруг уже начал собираться народ. Любопытствующие горожане, раскрыв рты, с интересом следили, чья же возьмёт в вечном споре продавца и покупателя. Где-то в задних рядах и вовсе развернули тотализатор, выясняя чьё «хочу» покруче, и кто срубит деньжат.

— Да за такие деньги я сам тебе подставлюсь и жопу раздвину, но из уважения к твоей профессии десять золотых, — рыкнул кузнец и протянул ладонь.

— Согласен на десять! — в тон ему ответил Брок.

Как понял Барнс, когда Томас вынес им деньги, он выгреб все свои запасы денег, потому что было ощущение, что им десятку центами разменяли. А всего-то у него нашлось только пять золотых, остальное серебром и медью. И Барнс возблагодарил двадцать первый век с его банковскими картами, когда не надо за собой таскать килограммы мелочи. Но все деньги влезли в два объемистых кожаных мешочка.

— Теперь портной, я видел вывеску, когда через город шли, — Барнс молча махнул кузнецу на прощание, и развернулся, увлекая Брока за собой. — Потом снаряга и жратва, и валим отсюда. Мы с тобой, конечно, выглядим как оборванцы, и это нам повезло, что он не спросил, откуда у нас мечи вообще. Но теперь полгорода знает, сколько у нас бабла.

Барнс вспоминал свою юность, когда, если ты хреново выглядел, плевать все хотели, сколько у тебя денег, это сейчас клиент всегда прав, а раньше оборванцев гнали в шею. Да и сейчас гоняют, просто меньше. А тут, считай, повезло. Только теперь из города сваливать надо было еще быстрее, потому что Барнс кожей ощущал, как по городу разносился слух о том, что два пришлых получили десяток золотом от кузнеца. Откуда у этого кузнеца столько денег, Барнсу было не особо интересно.

Интересно ему было, как попасть домой, хотя вот сейчас уже домой он хотел не сильно, потому что Брок был рядом, а не у себя дома, общался с ним, а не со Страйком и верным Роллинзом. Вдруг они смогут перестать цепляться то к словам, то к делам и хотя бы попытаются подружиться? О большем Барнс и мечтать не мог.

Брок и сам понимал, останься они на ночь, могут познакомиться с человеческой жадностью, а потому, ощетинившись своей лучшей из “улыбок”, он подхватил Барнса под руку и потащил подальше от скопившейся толпы. Это только они знали, на что способны, а местные бандиты с огромным удовольствием пощиплют пришлых простачков, взявшихся торговаться вот так вот в открытую. За размахивание кошельком на людях нож под ребро можно было схлопотать и в Нью-Йорке.