— Что-то, кажется, именно мы и разбудим этого их оракула, вот прямо левой пяткой пиздец чувствую подкрадывающийся. И сами потом их «великой тайне» рады не будем. Ничего, живы будем — не помрём.

— А если нет? — предложил Барнс. — Не проснется оракул. Не такие мы волшебные. Доберемся — узнаем, не грей себе мозги раньше времени.

Барнс развалился на дровах, насколько они позволяли развалиться на них вообще, заложил руки за голову и смотрел в голубое небо. Он не знал, разбудят они оракула или нет, но в целом с Броком был согласен. Словно кто-то придумал для них этот сценарий и теперь вел по нему, словно поезд по рельсам. Если все, что с ними случилось после того, как они очнулись, было не случайным, а хорошо спланированным? Что, если все это какая-то симуляция, а они с Броком лежат сейчас в отключке где-нибудь, и хорошо, если в больничке, а не на поле боя?

— А вы нам в городе подскажете, в какой… таверне… — нужно было перенимать местные названия. У Брока как-то легко получалось, а он, дитя прогресса (и еще какое дитя), не мог сразу перейти на эту какую-то панибратско-выспренную манеру общения, — остановиться лучше?

— Нет, милки, не подскажу, — дед стянул шляпу, утер рукавом лысину и водрузил шляпу на место. — Я в городе-то никогда не останавливался.

— А вы про Кабуру слышали? — вдруг спросил Барнс, ему было интересно, что еще за две деревни терроризировала эта живность.

— Слыхал, как не слыхать, брата моего младшого еще к ней отправили, — легко отозвался дед, словно это его не особо волновало. А может, так и было. — А вы сами-то откудова идете? Рассказали бы старику, чего в мире делается.

— А мы из Нью-Йорка идем, — честно ответил Барнс, ему стало просто интересно, что будет, если он скажет правду. Словно в игре, в которой сохранился и пытаешься договориться с героем.

— Да, — дед почмокал задумчиво. — Где ж это такое, никогда не слыхал. Врете, небось, старику-то?

— Если бы, — вздохнул Барнс.

Брок усмехнулся, не открывая глаз. Он уже и задрёмывать начал, сидя не в самой удобной позе, но тут же проснулся, услышав разговор.

— Далеко это, отец, очень далеко. Мы о ваших краях тоже не слышали, да вот занесло.

Глянув на Барнса, Брок постучал пальцем по виску, чтобы впредь думал, что и кому говорит. Кто знает, где они, и как у местных отзовётся привычные уху современного человека названия. А вдруг как заклятия сработают или ещё чего хуже? На костёр или плаху не хотелось бы. Поймать-то их вряд ли поймают, всё-таки они профессионалы и грош им цена, если местным попасться умудрятся, но и ходить с оглядкой то ещё удовольствие.

— Барнс, поспал бы ты, пока время есть, — предложил Брок, снова закрывая глаза.

— Ну, давайте я вам про наши края расскажу, — и старик начал рассказывать обо всем мало-мальски важном. Деревня его называлась Зарёнка, а та, со стороны которой они вышли — Заречье, дальше по дороге скоро лес кончится и пойдут поля, там много деревень стоит, ну а где много деревень, там и город Идалика. Но дальше города старик не бывал, даже в пещеры никогда не ходил, поэтому много рассказывал просто с чьих-то слов. И такая это была околесица откровенная, что верить деду было не просто нельзя, а опасно.

К вечеру добрались до постоялого двора, в который дед дрова и вез. Старик за полдня наговорился и уже с час как молчал, давая своим невольным спутникам отдохнуть от его трепа.

— На ночлег-то будете проситься, или у меня в телеге поспите? — спросил он, слезая с облучка.

Барнс задумался, потому что телега была не таким уж плохим вариантом, тем более, что одеяло у них было. Но хотелось еще помыться, пожрать нормально, а приобрести не весь пакет услуг, а только часть казалось очень странным. Тем более, в телеге после дров должно было быть как минимум грязно.

— Под крышей переночуем, — глазами задавая Броку вопрос, где же они будут ночевать.

— Спасибо, отец, мы в таверне, поедим, отмоемся, а то сколько дней в пути. А утром как разгружаться соберешься, зови, поможем, не трать деньги на местных забулдыг. Ты нам помог, а мы тебе. Всё честно, — улыбнулся тот, хлопнув старика по плечу.

В таверне пахло кислой капустой, брагой и немытыми телами. Брок, конечно, не ожидал типичных киношных декораций и крутобёдрых девиц-разносчиц, но тёмное грязное помещение с заплёванным полом разочаровывало.

Осмотревшись, Брок скривился про себя. Всё же телега была и правда не таким плохим вариантом, но он хотел отмыться.

— Хозяин, — гаркнул он, ударив ладонью по стойке. — Сколько за комнату на двоих, ужин и лохань с горячей водой?

— Серебрушка, — щербато оскалился заплывший жиром по самые глаза мужик в невероятно грязном фартуке, цепким взглядом окидывая их с Барнсом.

— Охуел? — вылупился на него Брок. — В твоём клоповнике за серебряный нас на руках носить до рассвета должны и задницы вылизывать. Не больше трети!

— Это ты охуел! — злобно зыркнул на него толстяк. — Шляется отребье всякое и права качает! Половина!

— Договорились, — расплылся в улыбке Брок.

Барнс скривился и проклял свое острое обоняние и зрение, решив вообще не дышать. Еще неизвестно, где чище и приятнее мыться: в этом клоповнике или в ручье. Барнс никогда до этого всерьез не рассматривал вопрос, могут ли у него появиться вши и съедобен ли он для клопов.

То, что ему здесь не нравилось, можно было прочитать на его подвижном лице, причем именно в тех выражениях, в которых не нравилось.

— Нам повезет, если комната будет не клетушкой под крышей, в которой спать можно только стоя, — заметил Барнс тихо, когда жуткий тип, словно сошедший с экрана одной РПГшки, которая ему нравилась, отвернулся. — А если ты позаришься на местную блядь, то я с тобой на одной телеге не поеду, пешком пойдешь.

А он-то думал, что это на войне была антисанитария. Про средневековье Барнс вообще знал не так много, хотя историю любил. И вот теперь, оказавшись на грязном постоялом дворе, он отчетливо понял, что романтизируют и средневековье, и фэнтези слишком. Или это им попался такой поганый вариант?

— Барнс, я не настолько ебаться хочу. Член у меня один, и у нас с ним друг к другу взаимные чувства, так что пихать его не пойми во что я не собираюсь, — скривился Брок, оглядевшись по сторонам и столкнувшись взглядом с местной Гетерой. — Пиздец. Не о таком я думал, когда к природе тянулся.

Комната оказалась чуть лучше самой таверны, хотя бы было более-менее чисто, хотя Барнс оказался прав — места им выделили совсем немного и койка была одна и узкая.

— То ли я не те книжки в юности читал, то ли мы нашли самый загаженный клоповник из всех.

Дверь вздрогнула от удара. Не ожидавший подвоха, Брок отпрыгнул в сторону, выхватив нож и выставив его перед собой.

— Вода для помывки. Открывай.