«Четырнадцать часов, сопливый членосос. Соберись.

Гонко, Ц.С.П.»

– Не знаю, что им от меня нужно, – простонал Стив.

Он начал сбивчиво бормотать, что вызовет полицию, что никогда ни на что подобное не напрашивался и так далее, но Джейми его не слышал. Он лихорадочно размышлял. Во-первых, тон записки был отнюдь не дружественным. На столе лежали еще два послания, оставленные клоунами, и Джейми прочитал их:

«Тридцать часов. Время идет, урод.

Гонко, Ц.С.П.»

«Девятнадцать часов. Хватит канючить, пидор.

Гонко, Ц.С.П.»

По сравнению с ними записки для Джейми были любезными. Во-вторых, существовал запас между временем, остававшимся у Стива и у Джейми. Ах да, Джейми же был на работе, когда клоуны заявились в самый первый раз. Это означало разницу примерно в шесть или восемь часов – что подразумевало, что он сможет увидеть, что станет со Стивом, если тот не пройдет «кастинг».

– Я даже спать по ночам боюсь, – заныл Стив. – Боюсь выходить из дома. Я даже подрочить не могу, не думая об этих гадах.

Джейми бросил его страдать в одиночестве. Из спальни Маршалла он стащил пару ботинок, спустился вниз и приготовился к генеральной уборке.

Он то и дело посматривал на часы. Прошло два часа, за которые он убрал большие осколки стекла. Потом он принес совок и собрал в кучки кусочки поменьше.

Часы пробили десять. Он принялся оттирать пятна и избавляться от запаха, и отбирал то, что можно починить, от безнадежно разбитого. Стиву оставалось примерно шесть часов.

Тик-так. Тик-так.

Он присел на диванные подушки, чтобы немного передохнуть, и опять неожиданно заснул. Разбудили его удары в дверь. Он встал и распахнул ее. На пороге стоял Стив.

Сердце у Джейми снова бешено заколотилось.

– Что тебе нужно?

Лицо у Стива было перепуганное.

– Мне надо что-то придумать.

Джейми закрыл глаза.

– О чем ты?

– Чтобы пройти кастинг. Понимаешь?

Ах да. Стив никогда не был творческой личностью. Джейми ответил:

– Слушай, забей ты на все это. Если они снова сюда явятся, звони копам. Вот и все.

– Да, но… знаешь, а что, если…

– Ты что, еще записку получил?

– Нет. Но… я спать не могу. Не могу от часов оторваться. Пытаюсь придумать хоть какой-то план, так, на всякий случай, но ничего на ум не идет.

– В этом нет ничего удивительного, – неделю назад Джейми не посмел бы произнести подобную ремарку вслух. – По-моему, никакого клоуна из тебя не получится, Стив. Вали. Я сплю.

Уходя, Стив поглядел на него как побитая собачонка. Джейми снова лег.

Проснулся он в семь утра, проспав чересчур долго. Он поднялся на ноги, соображая, напуган он или нет. Срок кастинга Стива уже прошел.

Он поднялся наверх. Из окна кухни он заметил стоявшую у дома полицейскую машину. «Полиция! – словно сиреной завыло в голове. – Что-то случилось – они взорвали клуб! Все, мне КОНЕЦ!»

В коридоре он расслышал какие-то голоса. Он прокрался в гостиную и прислушался. Полицейские разговаривали с Маршаллом.

– Нет, не знаю, – твердил Маршалл. – В последний раз я его видел на крыше. Что он там делал – не знаю.

– И у него в комнате нет ничего подобного? – спросил один из полицейских.

– Да не знаю я! – стонал Маршалл. – Откуда мне знать, кто, мать его, хранит у себя наркотики, а кто нет? Почему бы вам самому не взглянуть? Вы же коп, так ведь?

Джейми на цыпочках вернулся на кухню и дождался, пока полиция уедет. Когда все кончилось, он услышал, как Маршалл ругается и расшвыривает вещи.

– Что случилось? – с порога спросил его Джейми.

Маршалл обернулся. Нездоровая худоба и торчащая козлиная бородка должны были делать его похожим на друида. Его комнату украшали кельтские символы, на многих из них после визитов клоунов красовались разрезы и прожженные пятна. В руке он держал повестку в суд. Маршалл поднес к самому носу Джейми дрожащий указательный палец.

– Эти… гребаные свиньи… нашли трубку и пакетик. А там лежала травка, господи боже. Я погорел на травке!

Он сплюнул и покачал головой.

– Это ведь даже не очень качественная дурь. Они знают, сколько «спидов» прошло через этот дом? – он показал на обувную коробку, лежавшую на полу у кровати, и зашептал: – В ней я месяц назад прятал героина на пятьдесят штук. И ПОПАЛСЯ НА ТРАВКЕ!

Джейми уже давно перестал удивляться взглядам Маршалла на жизнь. Он лишь пожал плечами.

– Слушай, ты Стива сегодня видел?

– Не знаю, брат. Поверить в это не могу…

– Я правильно расслышал, что он залез на крышу?

– Что? Ну да, он был на крыше.

– Зачем?

– Не знаю. Парень был под балдой или типа того. Что-то орал насчет того, что надеется, что это достаточно хорошо. Если это он сдал меня полиции, богом клянусь… травка!

Джейми оставил его. Залез на крышу… Конечно, нет, разумеется, Стив не мог придумать такого для кастинга? Слишком уж банально. Качая головой, Джейми постучался к Стиву. Никто не ответил. Он распахнул дверь.

И застыл как вкопанный.

Кровать была в крови. Подушка – тоже. Кровь на полу. На стенах. Смазанный кровавый отпечаток ладони.

Джейми пошатнулся и чуть не упал в обморок. Его затошнило. Кровь… Столько кровищи он не видел никогда.

На подушке лежал небольшой листок бумаги, свернутый так же, как все остальные записки. Он попытался сделать шаг и взять листок, но ноги отказывались приближать его к этому красному кошмару. Кое-как ему удалось медленно попятиться от двери и осторожно прикрыть ее за собой.

«Не волнуйся, – твердил он себе. – Время еще есть. Масса времени. Я смогу пройти этот чертов кастинг».

Из коридора он слышал, как Маршалл убивался из-за того, что попался на наркоте, совершенно равнодушный к тому, что творилось в соседней комнате. Джейми взглянул на часы, гадая, как это его жизнь смогла рухнуть буквально в одночасье. Разве еще неделю назад дела не шли нормально? Может, не очень-то и блестяще, но… нормально?

Через час ему полагалось быть в клубе. Почему-то он предполагал, что вряд ли туда вообще попадет.

– Давай-ка с этим разберемся, – прошептал он.

Который час, Гонко? Который час?

Гонко, главный клоун, выждал пару минут, прежде чем ответить Дупи. За это время Дупи разволновался так, что принялся скулить как собака. Эти слабые приступы беспокойства не тревожили Гонко. Нытье Дупи было сродни обоям, он чувствовал себя дома.

– Ну, скажи же мне, Гонко, это не смешно!

Гонко вытащил из кармана часы, серебряная цепочка которых обвилась вокруг его запястья. Она извивалась, словно небольшая удавка. По часам выходило, что молодому Джейми до прохождения кастинга оставалось двадцать минут.

– Гонко, это не…

– Двадцать минут, Дупс, – тихо ответил Гонко.

Три клоуна – Гоши, Дупи и Гонко – сидели в своей палатке на площадке Цирка семьи Пайло. Там давали лучшие шоу на Земле, хотя ни одна живая душа, кроме Джейми, не знала этого названия.

– Где Рафшод, Гонко? Гонко, где Рафшод?

Дупи прекрасно это знал. Он спросил лишь для того, чтобы ему не ответили, дабы он и дальше мог дергаться, суетиться и откладывать кирпичи. Гонко сделал ему одолжение своим молчанием: ответь он – через несколько секунд последует еще один вопрос. А ответ прозвучал бы так: Рафшод лежит в постели, потому что Гонко избил его до потери сознания. Рафшоду очень нравилось, когда его избивали, но здесь дело было в другом – его необходимо была наказать за дурацкую выходку. Именно Рафшод сунул кисет с порошком в штаны Гоши прямо перед тем, как тот выбрался наружу и заблудился.

После того как порошок нашли, было решено немного поизмываться над Джейми, а потом прикончить его, но от номера со скалкой у Гонко случилась истерика, – что выразилось в легком поднятии его застывших губ. С неохотной помощью предсказательницы он присмотрелся к Джейми поближе, и то, что он увидел, ему понравилось.