— Это не кровь, — успокаивающе поглаживая ее по бедру, я сидел перед ней на корточках, хотя ноги уже начали затекать, — точно тебе говорю.
— Как хорошо, — приложив пустой холодный стакан ко лбу, она тяжело вздохнула, — у него были вены вскрыты… Или так нарисовано, а я… Когда он пошевелился… — представляю, какое чувство, когда он умер, и вдруг восстал. Как будто от него никогда не избавиться. — Я вчера ему сказала… Крикнула, что хочу, чтобы он умер…
— Я тебе обещаю, он умрет, — пробормотал я, — и труп его тебе покажу. Идет?
Слегка улыбнувшись, Катя кивнула. Вставая, я чмокнул ее в нос и все же потянулся за телефоном. Выезжать пришлось бы сразу на место, но прислали сообщение, что начало откладывается на час из-за технических проблем. Опять музло подключить не могут, каждый год одно и то же.
— Прости, мы опоздаем, да? — дрожащей рукой отставив стакан, она тяжело поднялась на ноги.
— Там все перенесли на попозже, так что успеем ещё и за телефоном, — сунув мобилу в карман, я ухватил девочку в объятия, — а можем вообще никуда не поехать. Наверное, так даже правильнее будет, а?
— Ну ты же хотел, — пристроив голову у меня на груди, она вздохнула, — да и я бы с удовольствием отвлеклась.
Так и быть. Но, если я увижу, что ей нехорошо, увезу домой без всяких.
— Зачем ты дверь вообще открыла? — спохватился я, следуя за ней обратно в прихожую.
— Хотела уже вызвать лифт, ты же скоро… — смешавшись, Катерина опустила взгляд, признавая вину, но я ласково погладил ее по спине.
Подобрав свой шлем с пола, она с беспокойством осмотрела его, но не нашла царапин на краске и облегчённо улыбнулась. Криво, нервно, но все же улыбнулась. Точно убью этого ублюдка, а потом уже буду разбираться, как отмазаться.
Мы спустились вниз, у Санька Катя достала из кофра свою куртку. Я подождал, пока она повозится с экипировкой, уже оседлав мотоцикл и надев шлем. Кстати, с застежкой набравшаяся опыта пассажирка теперь справлялась на раз-два. И все так же восхищённо напрягалась, когда начиналось движение.
Не став долго наматывать круги, я притормозил у первого попавшегося салона связи. Там быстро оформили покупку, я взял на свой новый телефон чехол, потому что далеко не так аккуратно обращаюсь с техникой, ещё и по пьяни. Нам переставили симки, всё проверили, я расплатился картой, решив налик оставить на сегодняшнее гульбище.
— Этот нормальный? — уже на выходе поинтересовался я, придерживая ей дверь.
— Угу, спасибо, — смущенно прикусив губу, девочка попыталась пригладить растрепавшийся от подшлемника хвост.
— Тогда где моя благодарность? — с ухмылкой наклонив голову, я указал на свою щеку.
Малявке пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться, но законный чмок я получил, это главное.
Мы обычно собирались за городом, у каких-то складов, на здоровой хорошо утоптанной площадке. Когда я в числе последних приехал, все настороженно так на меня пялились. Странно, мотоцикл у меня такой в городе один, чего они? Не признали?
— Ну охуеть! — высказался один из моих друганов, когда я снял шлем. — Это что ж такое сдохло, что Вадик себе нажопник завел?
— Радикулит замучил, — со смехом отшутился я, дожидаясь, пока Катя слезет, чтобы поставить мотоцикл на подножку и встать самому, — от ветра решил прикрыться.
Девочка, как обычно, не лезла, держалась за мою левую руку, не мешая здороваться, в нужный момент отпускала, если кого-то нужно было ещё и обнять. На нее смотрели с интересом, в основном потому, что я баб с собой обычно на такие дела не таскаю. И все было просто прекрасно, мне даже становилось жарко, уже включили музыку, в толпе сновали пацаны с коробками банок энергетика и безалкогольного пива. Я только краем глаза заметил, что темноволосая макушка девочки начала уходить вниз, думал, споткнулась, с трудом успел подхватить. Но она явно потеряла сознание.
Доигрался, блять. После такого потрясения, конечно, ее надо было дома оставлять, а не таскать по жаре! Неподалеку стояла палатка-ларек, так что я отнес Катю туда, усадил в теньке на свежую траву, купил холодной воды.
После пары лёгких похлопываний по щекам она тихо застонала и открыла глаза.
— Живая? — смочив ладонь водой, я протер ее лоб и щеки. — Тошнит?
— Нет, все хорошо, — тонкие ручонки потянулись к бутылке, я без вопросов ее отдал.
— Охуеть как хорошо, ага, — хмыкнул я, — я тут чуть сердце не выплюнул!
— Прости, — оторвавшись от горлышка, она тыльной стороной ладони утерла рот, — видимо, напекло. Правда, все нормально.
— Может, домой? — поинтересовался я, закрывая бутылку.
Хотя как я ее повезу, если ей в любой момент опять может вырубить свет? Свалится же нахрен, костей не соберу.
— А как же твои друзья? — ухватившись за мою руку, Катерина довольно твердо поднялась, а потом покачнулась. — Мне бы только голову накрыть, честно.
— Предположим, кепка у меня есть, — позволив ей привычно ухватиться за мою руку, я повел ее в обход толпы к мотоциклам, — но ты тоже мне должна сказать, если плохо будет. Понятно?
Она с виноватой мордашкой кивнула. Меня это, конечно, не успокоило, но уже хоть что-то. Так и подмывало увезти ее, включить дома кондиционер, хотя там и так прохладно, и накормить до отвала, чтобы даже не думала двигаться. Блять, суббота же! Покосившись на нее, я твердо решил, что играть мы сегодня не будем. Просто потому, что… Блять, не знаю, как избавиться от мыслей о ее бате. Ну нахер, сначала надо его убрать подальше, желательно на тот свет.
Потусовавшись на свежем воздухе, все разделились на группы и разъехались по питейным заведениям. Молодежь на спортах улетела куда-то в город, я же со своей проверенной годами компанией, преимущественно, на чопперах, поехал на давно нам известную турбазу. Длинные столы под навесами, мангалы, хорошая кухня, ручей какой-то рядом — чем не место для майского отдыха.
Многие привезли с собой девчонок, причем большинство их особо со своими мужиками явно не задержится. Катя тихонько сидела под боком, жевала овощи и часто прижималась виском к моему плечу, неизменно обнимая левую руку. Прилипчивый, ласковый котенок, да и только. Поморщившись, я попытался перебить эти мысли куском мяса. Совсем как босс, тьфу…
Когда помимо свинины на столе появилось ещё блюдо с курицей, я цапнул для своей девочки кусок хорошо так прижаренной грудки, как она любит. Она тихо что-то сказала, пришлось наклонить голову. Это была просьба подать салат, до которого она явно бы сама не дотянулась.
— Мне вот интересно, — начал сидящий напротив мужик, которого я знал очень смутно, вынужденный наблюдать за моей возней с нижней, — у тебя какой размер груди?
Сказать, что я охуел — ничего не сказать. Но байкеры в подпитии — народ раскованный, так что решил спустить все на тормозах.
— Даже не первый, — смущённо ответила Катя после моего кивка.
— Какие-то проблемы с этим? — без наезда поинтересовался я, положив себе на тарелку любимую ножку.
— Да просто думаю, ты латентный педик или латентный педофил? — а улыбка какая довольная.
Не тот день он выбрал, ох не тот!
— Я только латентный жопонадиратель, а ты вынуждаешь меня тут при всех совершить камин-аут, — с угрозой ответил я.
Народ вокруг заржал, малознакомого мудака попросили оставить меня в покое, что он, вроде бы, и сделал. Ладно, хоть бить никого не придется. Боюсь, не смогу остановиться, если начну, даже если это и не отец Кати.
Убедившись, что она не обиделась, я вернулся к поеданию вкусного. Похуй мне, конечно, уже привык. Не знаю, что так всем занозой в жопе мое пристрастие к маленьким сиськам. Разве они не лучше? Упругие, задорные такие. А с больших, сколько бы мне ни попадались такие, только лифчик сними — уже до пупка висят. И рыхлые такие, откуда удовольствие трогать, по сути, жир? Пошли они все, хули я вообще должен объяснять, почему и что мне нравится? Нравится и все!
Когда Катерина явно наелась, я наклонил к ней голову и спросил, не хочет ли она десерт. Девочка неуверенно пожала плечами, так что я подозвал официантку. Они там пошушукались, выбирая, девушка ушла за заказом.
