========== Часть 1 ==========

Саша проснулся резко, будто вынырнул из ледяной воды, но не пошевелился. Медленно открыл глаза, уставился в серый потолок. Спустя тридцать секунд после его пробуждения запищали часы, лежащие рядом с головой.

Как всегда.

Поморщившись, он заткнул будильник и застегнул на запястье резиновый браслет. Вскочил, наскоро умылся, почистил зубы и натянул кроссовки. Чтобы не создавалось ощущения погони за добычей, вставил наушники в уши и совсем тихо включил подборку классической музыки. Сегодня на пробежку у него всего двадцать минут, чтобы успеть добраться до площадки к ранней тренировке.

После леса окраина Москвы казалась ему слишком шумным, вонючим и людным местом. Он даже здесь первое время выходил из дома только по ночам, нервно принюхиваясь к запахам технических жидкостей и множества людей. Неторопливо пробегая мимо одной девушки, Саша с трудом сохранил маску невозмутимости на лице — в чувствительный нос буквально ударил концентрированный запах земляники, до этого момента ассоциировавшийся с приятными и тёплыми, как летние вечера, моментами.

На него иногда оборачивались, но никогда не лезли. Ну подумаешь, в октябре в шортах и футболке бегает, кому какое дело.

Попетляв, чтобы дать себе размяться после полубессонной ночи на полу, он своими ключами открыл двери центра, поднялся в свой кабинет, где успел напиться и переодеться в джинсы перед приходом администратора. Кивком ответив на вежливое приветствие, Саша посторонился, пропуская девушку мимо, несмотря на и без того внушительную дистанцию. К нелюдимости хозяина тут все привыкли и давно не обращали внимания.

Ровно в семь утра он вышел к дверям, ожидая клиента. Это должен быть злой и невоспитанный пёс, которого держали на цепи в поселке, а потом вдруг решили перевезти в город. Сомнения в том, что его можно сделать послушной болонкой, были у всего персонала, но такими трудными и, по словам владельца, туповатыми экземплярами занимался именно Александр. У него были свои методы, приводившие в замешательство других кинологов, но собаки обычно выходили от него воспитанными почти до идеала, какими бы ни были проблемными. Хотя опыт показывал, что чаще всего тупые и злобные не собаки, а их хозяева.

***

Алена проснулась от тихого стука каблуков за дверью. Когда она потеряла зрение, все звуки в мире стали гораздо громче и отчётливее. Щелчок замка уже два года звучал, как выстрел.

— Доброе утро, — с улыбкой в голосе поприветствовала ее Пара альфы, Мария, — как спалось?

Хуже некуда.

— Нормально, спасибо, — девушка села и поморщилась от громкого лязга цепи.

Ей на колени поставили поднос, помогли нащупать, что где лежит, и оставили одну. В первые дни заточения, когда было совсем невыносимо, она кидалась на оборотней, которые приходили к ней, рыдала, умоляла. Всем было ее жаль, но себя жаль сильнее — эмиссаров не так много, как стай, упускать редкий шанс не хотелось. Поэтому на ее щиколотке теперь железный браслет, длинной цепью прикрепленный к вмонтированному в стену кольцу. Когда она вымоталась и перестала пытаться сбежать, перестала кричать и плакать, альфа решил, что она согласна стать его эмиссаром.

Если бы мы не были защищены от насильного принятия, давно бы стали товаром.

Горько усмехнувшись, девушка взяла на ладонь тарелку с теплой сладкой овсянкой, нашла ложку. Ее все равно ничего не спасло от этой участи, и даже навечно окружившая темнота не заставила вожака отпустить ее. За день к Алёне по разу, а то и по два придут все щенки, чтобы поговорить, чтобы погладила, чтобы подышать ее запахом. А ведь где-то дом, родители, которые, наверное, с ума сошли от горя. Отец, конечно, понимает, где его дочь, но не может знать, у кого из альф, где, как найти, и сказать матери, обычному человеку, ничего не может.

Дотянувшись на ощупь до тумбочки, Алена ткнула в кнопочку плеера, включая себе аудиокнигу. Все дни в темноте стали одинаковыми.

***

Наскоро перекусив, Саша привычно одернул волка, который хотел ещё, хотя бы кусочек. Он намеренно держал себя полуголодным, чтобы ослабнуть и загнать в апатию ещё глубже. Эмоции грозили болью и страданиями для окружающих.

Пряча руки в карманах, мужчина ждал такси у дверей. Он редко брал тренировки на дому, да ещё и это обычный ретривер, но попросил другой альфа, отказывать своим не хотелось. Дрессировать поводыря непросто, но ему вполне по силам.

Его встретили радушно, поинтересовались, как живётся. Саша только неопределенно дернул головой в ответ. Как может житься, когда никого не осталось?

Золотистый ретривер двух месяцев от роду был жизнерадостным, встретил кинолога заливистым лаем.

— Хозяин? — приподнял бровь мужчина, присаживаясь на корточки и давая щенку ткнуться в руки.

— Это… Подарок, — замялся наниматель, — можно же без него?

— Пока да, — коротко ответил Саша, гладя мягкую шёрстку.

Ему начинало казаться, что собака не подходит для такой роли, все же недостаточно сообразительна, хотя домашним любимцем будет послушным и верным. Он уже открыл рот, чтобы это сообщить, когда уловил еле слышный и тысячу раз знакомый звук. Его голова еле заметно дернулась, когда он по привычке попытался повести ухом в направлении тихого лязга цепи. В доме не пахло другой собакой. А ещё в доме не пахло эмиссаром, хотя им пахли все встреченные щенки.

Хозяин заметил резкую перемену в настроении угрюмо-вежливого гостя. Он стал настороженным, как взявшая след гончая, прикрыл глаза, прислушиваясь, и потянул носом воздух. В панике пытаясь загородить проход в коридор, ведущий к лестнице вниз, вожак выдал себя.

— Кто на цепи? — спокойно поинтересовался Александр, вставая.

Читающий настроение сильного дикого альфы щенок заскулил, припал к полу и ползком отодвинулся подальше.

— Никто, это просто…

— За такое отношение к эмиссарам убивают, — в том же тоне продолжил мужчина, поворачиваясь к хозяину дома.

У них в стае был эмиссар, уже пожилой, но очень ласковый и добрый, его все звали дедушкой, даже вожак, обожали, боготворили, помогали, по вечерам облепляли с ног до головы и восторженно жмурились, когда сухая рука проходилась по макушке. Представив, что его эмиссара бы посадили на цепь, Саша медленно начал закипать.

— Ты не можешь её у нас забрать, — не хуже щенка заскулил взрослый альфа, — она нам очень нужна, мы так ее любим…

Отшвырнув его с дороги, дикий пошел на звук.

***

Алена устала слушать, выключила плеер и растянулась на кровати. Звякнула ненавистная цепь, заставив вздохнуть. Здесь у девушки было все для комфорта, даже своя ванная — лишь бы никуда не выходила. Ещё по первому периоду заточения она знала, что тут нет окон, догадывалась, что живёт в подвале, как какая-то средневековая ведьма в заточении у инквизиции.

Из коридора раздались шаги. Незнакомые, твердые, торопливые. Она села, не догадываясь, что лишь точнее указала направление ещё одним коротким лязгом. Вместо привычного щелчка прозвучал оглушительный грохот.

***

Дверь была заперта, но сдалась от мощного удара плеча. Ввалившись в небольшую темную комнатку, Саша был вынужден пригнуть голову, чтобы не удариться о потолок. После светлых помещений было трудно что-то разглядеть, но он увидел достаточно. Худенькую девушку, сидящую на краю постели, и поблескивающую цепь, змеящуюся от ее лодыжки к стене. Присев перед ней на корточки, он осмотрел крепление — всего лишь один болт. Вывернув его пальцами и неосторожно едва не сорвав ноготь, он аккуратно разогнул подобие на кандалы, со звоном отбросил все в сторону.

Помогая эмиссару подняться, он, уже привыкнув к темноте, заметил, что ее зеленые глаза лихорадочно все осматривают, но ни на чём не задерживаются. Для проверки он провел ладонью перед ней — она никак не отреагировала. Быстрый осмотр помог утвердиться в подозрениях — на запястье было несколько бледных бугристых шрамиков от клыков. Стиснув зубы, он заставил себя не убирать руку от ее локтя, поддерживая и направляя.