– Так, я скажу, что у тебя судзаседание через полчаса, – говорит она, рассматривая график заседаний.

– Хорошо, у меня и правда сегодня в двенадцать заседание, – облегченно вздыхаю, радуясь помощи подруги.

– До обеда ты спасена. А к часу дня он на совещание едет в Управление, – шепчет она.

– Нин, позвони, как он уедет?

– Хорошо, беги, – кивает она, а я уже на полпути к выходу.

Называйте меня глупой трусихой. Скажите, что все равно мне не избежать разговора с ним. Да знаю я все. Наверное, проще было позвонить ему с утра, притвориться больной, сделать вид, что ничего не произошло, отпроситься на день. Но звонить – значит, слышать его, говорить с ним. А сейчас очень больно даже голос его слышать. И подумать мне нужно, что дальше делать.

Поэтому половину сегодняшнего дня я провела за дальним столиком небольшого кафе на другом конце города. Полчаса назад позвонила Нина и сообщила, что мое заседание перенесли на завтра. Заказав еще один кофе, я, находясь в спокойной обстановке, продолжала размышлять над сложившейся ситуацией. Только чем дальше размышляла, тем хуже мне становилось. Это надо было всего за одну неделю наворотить таких дел. Как теперь работать под его началом?

Все это время телефон мой разрывался от непринятых звонков. По всей видимости, объяснения Нины не возымели должного эффекта на Егора. После пятого непринятого звонка я отправила ему сообщение о том, что я на заседании и не могу говорить. В ответ мне приходит кричащее, заглавными буквами: КАКОГО ЧЕРТА ПРОИЗОШЛО?

Горько ухмыляюсь, набираю ответ:

«Ничего, Егор Анатольевич! Вы всего лишь оказались женаты» или можно вот так: «Пошел ты, обманщик чертов!»

Стираю сообщения.

Злюсь, очень хочу высказать ему все. Но мне с ним еще работать…

«Ничего не произошло. Буду после обеда».

В ответ тишина.

К обеду возвращаюсь в отдел. Шефа уже нет. Нинка еще на входе ловит меня и, вцепившись мертвой хваткой, тащит за собой в архив. Закрыв за нами дверь, складывает перед собой руки и смотрит на меня красноречивым взглядом. Я понимаю, что, если не выдам ей всю информацию прямо сейчас, она свяжет меня и будет пытать. Присаживаюсь на свободный стул у окна и, ухмыльнувшись, думаю о том, что, похоже, с моим приходом сюда архив стал самым интересным кабинетом в отделе.

– Ну, не молчи. Давай сначала и по порядку, – нависает она надо мной.

– А что тут по порядку? Влюбилась в шефа, эту ночь провела с ним, а утром обнаружилось, что он женат, – развожу руками, а с губ слетают истерические смешки.

– А ты не знала, что он женат? – Нина смотрит на меня, словно учитель на нерадивого двоечника.

– А откуда бы я знала, что он женат? У него на пальце обручальное кольцо есть? Или ты мне сказала об этом? – начинаюсь злиться, хотя понимаю, что Нинка тут не при чем.

– Прости, я ведь не думала, что ты с шефом шашни крутить надумала. С виду вроде такая правильная и независимая, – хмыкает она, отворачиваясь.

– А в любовь ты не веришь? Что можно с первого взгляда влипнуть. Я понимала, что связь с шефом не сулит ничего хорошего, но…, – не успеваю договорить, она перебивает.

– А он, как тот дьявол искуситель, со всех сторон обложил, соблазнил.

– Что делать, Нин? Ты знаешь его жену? – поднимаю на нее глаза, полные непролитых слез.

– Жену не знаю, более того, он никогда не распространялся о ней. Просто известно, что она есть, – пожимает она плечами и присаживается рядышком со мной.

– Ты сгоряча не руби. Мне кажется, что шеф не из того рода мужчин. Ну не станет он заводить кратковременную интрижку. За все пять лет совместной работы ни разу в подобном не был замечен. Вот у Кая бабы меняются как перчатки…а этот…правильный, что ли.

– Нин, я своими глазами видела смс от жены: «Котик. Люблю, целую», – чувствую, что вот-вот расплачусь.

– Ева, ты должна сама в себе разобраться и понять, сможешь ли стать любовницей.

– Как мне теперь работать здесь? – закрываю лицо руками, покачиваясь. Ну вот, поток слез теперь не остановить.

– Нет, Егор не такой, – ворчит Нина и притягивает меня к себе в объятия.

– Не думаю, что он станет травить тебя только из-за того, что отказала ему, – она крепко прижимает меня к себе, словно родного человека. А я, почувствовав дружеское плечо, вовсю утопаю в горьких слезах. Через пятнадцать минут я немного успокаиваюсь. Нина советует мне не рубить сплеча и выслушать его объяснения. А я даже объяснений его не хочу. Хочу просто поскорее забыть о нем, хочу перелистнуть эту страницу и жить, словно не было ничего.

Проверив коридор на посторонних, Нина делает знак, что путь свободен, а я рысью бегу в туалет приводить себя в божеский вид. Немножко успокоившись, возвращаюсь в кабинет. Драмы драмами, а работу еще никто не отменял.

Илья и Жорик еле живые, больше похожи на зомби, чем на государственных служащих. Уныло перебирают пальцами по клавиатурам, печатая постановления. Ни привычных шуточек, ни взаимных подколов. Время до вечера пролетает незаметно. За полчаса до окончания рабочего дня к нам заходит товарищ Дралкин.

– Илья, напомни мне, до скольки работает магазин оптики, о котором ты мне говорил?

– По-моему, до девяти вечера, – отвечает хриплым голосом Илья.

– Он же в центре находится?

– Да, – кивает Илья, не отводя усталых глаз от монитора.

– Хорошо. Никого не нужно подбросить в город? – улыбается Дралкин и смотрит на меня. А я, поразмыслив несколько секунд, решаю согласиться.

– Было бы здорово, – улыбаюсь ему в ответ. Дралкин смотрит на циферблат наручных часов и сообщает, что мы должны встретиться с ним в приемной через полчаса.

«Какое удачное расположение звезд сегодня», – хмыкаю про себя. Вот только утро слегка не задалось. Ровно в шесть часов вечера собираю вещи и спешу к Дралкину. Хочу поскорее убраться отсюда, пока Егор не вернулся с совещания.

Забегаю в приемную. Нина собирает вещички. Увидев меня, подмигивает и указывает на дверь Дралкина. Я, видимо, не так расцениваю ее знак и беззаботно стучусь в дверь к заму, и, открыв ее, захожу в его кабинет. Черт. Ну не могла Нина намекнуть понятней?!

Рядом с Дралкиным с хмурым выражением лица сидит Егор. А когда его взгляд встречается с моим, я вижу обещание собственной смерти в глубине его глаз. Как? Ну как мне сохранять спокойствие рядом с ним, когда душу рвет на части при одном лишь взгляде на него?!

– Кирилл Александрович, ты меня понял? – обращается он к Дралкину, не сводя с меня глаз.

– Да, Егор Анатольевич, к завтрашнему обеду все будет готово, – щебечет зам, непонимающе смотря на шефа.

– Ева Сергеевна, зайдите ко мне, – он поднимается с места и наступает на меня, вытесняя из кабинета Дралкина.

– А мне срочно нужно ехать, Егор Анатольевич, – пячусь от него, оказавшись в приемной. Смотрю по сторонам. Напортачившей Нины нет в кабинете. Приемная пуста, и спасти меня некому.

– Заходи, – буквально заталкивает он меня в свой кабинет. И как только за нами закрывается дверь, Егор притягивает меня к себе, накрывая мои губы жестким поцелуем. Я чертовски зла от такой наглости обманщика. Мой контроль летит ко всем чертям. Отталкиваю его руками и отпрыгиваю в сторону.

– В чем дело? – его голос обманчиво тих и спокоен, а в глазах сгущается тьма.

– В том, что ты оказался женатым мужчиной, – голос дрожит от раздирающей меня злости.

– Понятно, – хмыкает он и отходит в сторону, обхватывая голову руками. – А я-то голову ломаю, куда ты делась, – смеется он. Вот так. Смеется. Значит, для него это в порядке вещей. Жена дома, любовница на работе. А я теперь окончательно убедилась в его сущности.

– Егор Анатольевич, мне нужно ехать. Давайте договоримся забыть о прошлой ночи, как о досадном недоразумении. Мы же взрослые люди. Надеюсь, на нашей совместной работе это не скажется, – изо всех стараюсь сдерживать свой голос. Без эмоций. Ровно и тихо.

– Досадное недоразумение? – недобро прищуривается он, а руки сжимаются в кулаки. Отворачивается, подходит к окну. – Я не буду принимать твои слова всерьез, – теперь его голос похож на мой. Безжизненный и сухой. – Ты обижена и все неправильно поняла. После планерки жди меня, поедем поужинаем, я все тебе объясню, – не поворачиваясь, говорит он.