– Хорошо, – она разворачивается и выходит из кабинета.

Я же сижу не двигаясь. Пытаюсь переварить информацию. Что, простите? До вечера? А, как бы, у меня своя работа. Суды, должники, взыскатели.

Шеф отрывает взгляд от ежедневника и смотрит на меня, вопросительно изгибая брови. Мол, чего расселась? Неясно, что ли?

– Егор Анатольевич, но у меня куча работы в отделе. Судебные заседания, прием граждан. Я не передала никому свои производства, – понимаю, что моя речь больше смахивает на детский лепет. Но, серьезно, можно хоть чуточку понимания?

– Я не понял, вам нужна эта должность? – все с тем же спокойным выражением лица, все тем же ровным, но убийственным тоном.

– Нужна, – киваю, для пущей убедительности.

– Тогда не пойму, почему вы все еще здесь.

Ну все. Это хамское отношение напрочь портит впечатление о нем. Напыщенный индюк. Тоже мне, глава секретной службы.

С гордым и независимым видом поднимаюсь со стула, и бросив на прощание ледяной взгляд. Я тоже могу быть холодной стервой. Только попроси, милый. Неспешным шагом направляюсь к двери.

– Сегодня будет готов приказ о назначении вас на должность. С завтрашнего утра вы должны быть на рабочем месте, – летят вдогонку его слова. Вроде как послабление, можно ли считать это первой победой?

Ничего не отвечаю, выхожу за дверь.

Не буду долго и нудно рассказывать о том, как прошел день знакомства с новой должностью. Скажу одно, Юлия Вячеславовна оказалась такой же малословной, как и начальник. Вся ее ознакомительная миссия ограничилась указанием на настенный шкаф сзади ее (моего будущего) рабочего места, наполненный до отказа папками с производствами.

– Читайте, знакомьтесь, мне совершенно некогда.

Хотелось ей ответить, что мне как бы тоже совершенно некогда и тоже нужно бы завершить свой участок работы. Но слова напыщенного индюка Егора Анатольевича напрочь лишили меня надежды на спокойную ночь. По всей видимости, придется вместо сна ехать в отдел и делать свою работу.

Так мы и сидели: я изучала производства, параллельно отвечая на бесконечные звонки на сотовый от загруженной моими проблемами Аньки, Юлия Вячеславовна с до безобразия деловым видом работала за компьютером.

Ближе к обеду в кабинет завалили два моих будущих соседа. Именно те парни, что чуть ли не снесли меня на входе в отдел.

– О, привет еще раз, – присаживаясь за стол напротив моего, улыбается тот, что снизошел тогда до извинений. С громким хлопком он бросает на стол увесистую папку, не сводя с меня изучающего взгляда.

– Привет еще раз, – улыбаюсь ему. Парень примерно моего возраста, может, чуть старше. На пальце сияет обручальное кольцо, а на губах довольная улыбка. Что может поднять настроение судебному приставу? Правильно, изъятие имущества должника. Зуб даю, с исполнительных действий явились.

– Юлия Вячеславовна, новую кровь готовите? – спрашивает «улыбчивый» парень.

– Некогда мне никого знакомить. Своих проблем невпроворот, – бурчит девушка, не отрывая взгляда от монитора.

Реакцией на столь странную в данной ситуации агрессию девушки служит дружный смех ребят. Второй парень, сидящий справа от меня, подает голос.

– Я Илья, а это Жорик, – указывает на второго.

– Ева.

– Ева Сергеевна, – подает голос деловая Юлия. И что за привычка у них всех по имени-отчеству величать.

Ребята кивают с хитрыми улыбками на губах.

– Илья Валерьевич, – слышится мужской голос со стороны двери. Повернув голову, вижу стоящего у входа в кабинет мужчину в форме. Руки в карманах, взгляд хмурый. Вроде бы симпатичный, но, не пойму отчего, мне становится не по себе от его присутствия.

– Да, Кирилл Александрович, – с серьезным видом отвечает Илья.

– Ну что, как изъятие прошло? – спрашивает он. (Я ж вам говорила, с изъятия приехали).

– Практически половину стада изъяли. Завтра продолжим.

– С Торгующей проблем не было?

– Все в порядке. Честно говоря, скажу я вам, чего только в моей практике не было, но свиней не арестовывал еще никогда.

– Все бывает в первый раз, – хмыкает Кирилл Александрович.

– После обеда принесите мне акт посмотреть, – удаляется он из кабинета.

Дальше работа протекает в привычном ритме. Замечаю такую картину. Как только деловая Юлия выходит из кабинета, ребята тут же начинают хихикать и сыпать только им понятными приколами. По всей видимости, последние несказанно рады избавиться от этой мадам. На меня же посматривают подозрительно, прощупывают почву, так сказать.

Вечером мне «посчастливилось» увидеть, как в этом отделе проходит вечерняя планерка. Все то же самое. Знакомое уже ощущение себя полным идиотом, можно даже сказать, ошибкой природы. Только унижают здесь более изощренным способом. Ни тебе криков, ни оскорблений. Мой новый шеф, по всей видимости, отличный психолог. Ибо без единого выстрела способен положить на лопатки всех до единого.

Мы сидим на стульях, принесенных из своих кабинетов вокруг стола начальника. По центру, на своем королевском кресле восседает шеф, справа от него на приставном стуле, с напряженным выражением лица Кирилл Александрович. По всей видимости, он и есть его заместитель.

Каждый пристав по очереди отчитывается перед начальником о результатах трудового дня. Когда очередь доходит до меня, я, насмотревшись на предыдущих, нервно сотрясаюсь. Все дело в атмосфере, царящей в кабинете. Для понятности ситуации скажу так… градус напряжения и враждебности в кабинете будет повыше, чем на международных конференциях стран евросоюза.

– С завтрашнего дня у нас новый сотрудник. Гофман Ева Сергеевна, – переводит на меня свой убийственный взгляд начальник, представляя окружающим.

– Ева Сергеевна, сегодня вы должны были войти в курс дела. Расскажите нам вкратце об исполнительных производствах, переданных вам.

Что, простите? И что мне ему ответить? Что половину дня я тупо читала их? И даже общий список не видела, потому что базу на компьютере занимала деловая мадам. Черт. Ну вот опять, в глазах этого индюка высокомерного выгляжу полной дурой. И где справедливость? Мямлить не хочется. Цифр я не записала. Решаю импровизировать.

– Егор Анатольевич, моя работа по ознакомлению продолжается. Разрешите отчитаться завтра.

– Вы хотите сказать, что за целый рабочий день не смогли разобраться? Сколько, вы говорите, у вас стаж работы в службе?

Помните то чувство, когда в детстве тебя вызывают к доске, а ты ни слова не знаешь из параграфа. И стоишь полным идиотом у доски, пока весь класс ржет над тобой, а учитель щедро поливает дерьмом твою голову. Вот точно так же было сейчас со мной. Нет, он и здесь не назвал меня идиоткой или безмозглой (как сделал бы простой и понятный Борисыч). Он просто не прекращал задавать вопросы, для того чтобы всем стало ясно об уровне моего интеллекта. Мне же хотелось просто сползти под стул и так же ползком покинуть кабинет.

– Останетесь после планерки, – закончил он свою уничижительную речь. На лице ни одной эмоции. Холодный взгляд, суровый тон. В отличие от заместителя, сидящего рядом. Тот уж точно получает истинное наслаждение от унижения новенькой девчонки. Мерзкий тип.

Опускаю взгляд и с пылающими щеками сижу остаток планерки. Через сорок минут начальник объявляет конец рабочего дня и все тут же подскакивают с мест, спеша на выход.

Я, как и велено, остаюсь в кабинете. Противный Кирилл Александрович и не думает удаляться со всеми – по всей видимости, жаждет поприсутствовать на линчевании. Шеф что-то пишет в ежедневнике. Поднимает взгляд и, найдя меня, все еще сидящую в дальнем углу кабинета, указывает на место возле себя.

– Кирилл Александрович, какие-то вопросы? – поднимает он на него столь же суровый взгляд. Ясно, как пить дать – не по духу начальнику его заместитель. Ни капли уважения в тоне, обращенном к нему.

– Да, я насчёт завтрашних исполнительных действий. По Калининой.

– Я вас позже вызову, идите.

Тот встает и с противной улыбкой на лице покидает кабинет. А я ставлю плюс пять баллов шефу за то, что избавился от назойливого зеваки.