– Тогда еще такой вопрос, милорд: вы сказали, что первым делом подумали на Ольгу. Это лишь потому, что в руках у нее был разрядник, или у вас были и иные основания ее подозревать?

– Что вы, миледи, какие основания? – всплеснул руками граф. – Просто мизансцена была уж слишком говорящей.

– То есть сейчас, зная подробности, вы не думаете, что это могла быть Ольга? – спросила она.

– Не так уж много этих подробностей мне известно, миледи, – покачал головой сэр Герберт. – Но, пожалуй, признаю, что оснований подозревать ее у меня ничуть не больше, чем кого-то другого.

– Кого, например? – быстро спросила она.

– Розыск – не моя стезя, миледи, но, если бы мне предложили рискнуть деньгами, я бы, вероятно, поставил на сэра Эмиля.

– Сэра Эмиля? Почему? – удивилась Александра, ожидая, что если и услышит от капитана имя, то иное.

– Уж больно он у нас тихий, – усмехнулся рыцарь. – А в тихой системе, как говорится, Чужие притаились. И потом, знаете… Проходила как-то через мои руки информация… В общем, были сведения, – заговорщически понизил он голос, – что сэр Эмиль как-то связан с Октагоном. Не то агент влияния, не то просто банальный шпион. Я, конечно, сразу же все передал сэру Павлу, но тот и слушать не стал, даже не поблагодарил. Сэр Виктор тоже не придал информации значения – я ведь и ему доложил. Что ж, им, должно быть, виднее.

– А откуда была эта информация? – задала вопрос графиня.

– Комета на хвосте принесла! – улыбнулся капитан. – Ну, сами посудите, что за армия без разведки? Много, конечно, пустого попадается, но иногда везет.

– Ясно, – кивнула графиня. – Когда вы планируете возвращаться к войскам, милорд?

– Утром же, если не возражаете. Дел там невпроворот, сами понимаете… Но если понадоблюсь – просто пришлите гонца, и я прибуду в Столицу столь спешно, как только это окажется возможным. Об одном лишь прошу, миледи, не надо лететь на линию соприкосновения самой. – Как видно, тема, с которой начался разговор, так и не давала ему покоя. – Пока, увы, я не смогу защитить вас там.

– Я уже поняла ваше мнение на этот счет, милорд, – сказала она, приготовившись подняться.

– И еще одно, если можно, – остановил ее жестом рыцарь. – Я о «седлах». Нам их катастрофически не хватает. Не могли бы вы как-то повлиять на Ее Величество, чтобы армия хотя бы в полной мере получала королевскую квоту? Не спорю, выкуп томящихся в рабстве нартов – это тоже чрезвычайно важно и нужно, но армии необходимы «седла». Как воздух. Как вода. Как Путь.

– Сделаю все, что будет в моих силах, милорд, – совершенно искренне заверила собеседника Александра. – Я и сама считаю, что «седла» должны служить Королевству, а не доставаться Владыкам.

– Я был уверен, что мы найдем взаимопонимание, миледи! – просиял сэр Герберт.

Вечны лишь космос и противостоящий ему хаос, все остальное рано или поздно заканчивается – подошел к концу и этот длинный день, первый день ее регентства. Для своих личных покоев Александра выбрала комнату на верхнем, шестом этаже дворцового крыла. Окнами та выходила на Башню Альберта, лишившуюся в Безвременье своего великолепного золотого шпиля, но все еще остававшуюся самым высоким зданием Столицы. Сейчас, впрочем, вид на нее закрывали плотно задернутые шторы – черные с серебром, словно специально подобранные под цвета дома Тэрако. А может быть, и в самом деле специально – среди дворцового персонала вполне могли оставаться люди старой школы, понимающие, что в их деле не бывает мелочей.

Присев на кровать и отметив про себя, что перина, пожалуй, излишне мягкая, нужно будет потом сказать, чтобы заменили, Александра двумя резкими движениями скинула сапоги, с наслаждением вытянула уставшие ноги, принялась было расстегивать крючки колета, но в этот момент наткнулась взглядом на ужин, оставленный лакеем на столике на серебряном подносе. Есть особо не хотелось – хотелось спать, – но все же графиня протянула руку к вазе с фруктами, отщипнула от грозди виноградину и положила ее в рот. Ягода оказалась с кислинкой, но это Александру ничуть не огорчило – скорее наоборот, порадовало – сладкое она недолюбливала. Графиня потянулась за новой ягодой, когда в дверь вежливо постучали.

Она обернулась: на пороге стояла Ольга.

– Позволите, миледи? – спросила девушка.

– Заходи, – кивнула Александра. – Хочешь фруктов? Угощайся. Или, может, вина, – приподняв брови, она показала глазами на бутыль темно-зеленого стекла, также стоящую на подносе.

– Благодарю, миледи, – покачала головой Ольга. – Я не за этим. Патрик спрашивает, не сможете ли вы его принять.

– Патрик? – переспросила она. – Оруженосец сэра Герберта? Я же только что была у его господина. Пусть явится завтра, – решила она, – на сегодня хватит разговоров.

– Завтра утром он вместе с сэром Гербертом покидает Столицу, – сказала девушка.

– Да, точно, – вспомнила графиня. – Ладно, хаос с ним, пусть зайдет. Вот только… – она поискала взглядом сапоги, но те валялись у стены, вставать за ними было лень. – Пусть войдет, – повторила она, махнув рукой.

Поклонившись, Ольга исчезла за дверью, и тут же вернулась в сопровождении рыжего вихрастого парнишки, вероятно, своего ровесника, рослого – почти на голову выше девушки, стройного, подтянутого, одетого скромно, но отнюдь не бедно. Как положено оруженосцу, при кортике. «Лет шесть назад такого называли бы грозой баронских дочек», – мелькнула мысль в голове графини, невольно вызвав на лице улыбку.

Переступив порог, юноша склонился в учтивом поклоне.

– Ты Патрик, оруженосец сэра Герберта? – задала она формальный вопрос, позволивший гостю распрямить спину.

– К вашим услугам, миледи, – голос у юноши был под стать его внешности – сильный, но сдержанный. Было заметно, что оруженосец изо всех сил старается произвести на собеседницу благоприятное впечатление – это немного забавляло, хотя, пожалуй, выглядело мило.

– Что тебе угодно, Патрик? – спросила она, отщипывая с ветки очередную ягоду.

– Я знаю, вы ведете розыск, миледи, – заговорил оруженосец. – Полагаю, что могу сообщить вам нечто важное относительно вечера, когда был ранен сэр Виктор.

– Ну так сообщай, – предложила она, отправляя ягоду в рот.

– В тот вечер, миледи, незадолго до одиннадцати, я шел по лестнице, направляясь к своему господину. Я спешил, потому что немного задержался в ангаре, ухаживая за «седлом», и сэр Герберт уже ожидал меня. Проходя мимо этажа, который занимал сэр Виктор, я услышал чьи-то быстрые шаги. Как я уже говорил, я торопился, поэтому не стал останавливаться, но поднявшись на один пролет, все же оглянулся вниз и увидел, как на лестницу вышел – почти выбежал – сэр Павел. Помню, что его правая рука лежала на кобуре разрядника, но в тот момент я, естественно, не придал этому никакого значения. Не заметив меня за балюстрадой, сэр Павел направился вниз, а я пошел своей дорогой. А через четверть часа, если не раньше, мы услышали крик – и все завертелось… Вот что я хотел рассказать, миледи, – закончил свою речь оруженосец.

– Сэр Павел? – с сомнением переспросила Александра. – А ты не мог обознаться, юноша?

– Исключено, миледи, – покачал головой Патрик. – Он был совсем рядом, и я хорошо его рассмотрел.

– Ты рассказал об этом своему господину? – спросила графиня. – Тогда или после? Это он поручил тебе прийти сюда сейчас?

– Нет, миледи, – впервые за время разговора оруженосец как будто бы слегка замялся. – Я не говорил ему. И пришел сам, по собственной инициативе.

– Почему же ты в первую очередь не поделился информацией со своим господином? – поинтересовалась Александра.

– Видите ли, миледи… – юноша окончательно смутился. – Как я уже говорил, в тот вечер я немного опоздал ко времени, назначенному сэром Гербертом… Я сослался на дела в ангаре, и он принял это объяснение, но кратчайший путь из ангара в покои моего господина не ведет мимо той лестницы. Если бы я рассказал ему о встрече с сэром Павлом, он бы спросил, какого, простите, хаоса я там оказался, и тогда мне было бы не избежать наказания.