- Почему именно эта лужайка? – Драко спрятался от непривычно яркого солнечного света в тени раскидистого клёна, стоявшего почти у самой кромки воды, и стал водить по его старой, растрескавшейся коре ладонью, словно хотел таким образом убедиться в поразительной реалистичности этой волшебной иллюзии.

Засунув руки в карманы парадной мантии, Поттер обошёл дерево с другой стороны и привалился плечом к его стволу.

- А ты разве не узнаёшь это место? – поинтересовался он, с притворным безразличием разглядывая, обласканную солнцем, сочную листву клёна.

- Конечно, узнаю, Поттер! – ощетинился в Малфое прирождённый слизеринец. – Что за тупой вопрос!? Или ты думаешь, что мы дальше подземелий не высовываемся?

Но, после того, как Драко САМ пришёл к нему сегодня, Гарри его тон нисколько не задел, а лишь раззадорил.

- Я не об этом, – снисходительно улыбнулся он. – Хорошо. Давай по-другому…

Гарри оттолкнулся от дерева, обогнул Малфоя и, встав за его спиной, зашептал в самое ухо: – Закрой глаза, Драко… – тот еле ощутимо вздрогнул, когда чужое дыхание мягко коснулось щеки, и по инерции напрягся. Малфой был не из тех, кто легко пускал кого-то в своё личное пространство, и такая непосредственность Поттера казалась ему немного дикой, хоть и приятной. Гарри уже приобнял его за талию, но, видимо, почувствовав настроение Драко, виновато хотел отстраниться…

- Оставь, – глухо выдохнул Драко, не оборачиваясь и тихо сглатывая.

Довольно улыбнувшись, Гарри шагнул ещё ближе и вновь бережно, будто подступаясь к диковинному зверю, скользнул ладонью по его боку.

- Закрой глаза, Драко… – интимным шёпотом повторил он, почти касаясь губами мило порозовевшего, аккуратного ушка, и в этот раз тот безропотно подчинился, послушно смыкая веки. Дыхание Драко сбилось, и Гарри пришлось приложить немало усилий, чтобы не прильнуть губами к его беззащитной шее или не зарыться носом в белоснежные волосы, потому что уже знакомый цветочный аромат, исходивший от них, зачаровывая, гипнотически манил поступить именно так.

- Хорошо, – хрипловато подытожил он и прокашлялся, стараясь сосредоточиться на окружающей их обстановке. – А теперь…представь, что сейчас поздний вечер... Дует лёгкий ветер…

Малфой вновь напрягся. Быстро заглянув в его лицо, Гарри увидел, появившуюся между его бровей, маленькую хмурую складку и неосознанно нахмурился сам. Немного отступив, Гарри успел заметить, как Драко сильно сжал в кулаки руки, и неожиданный вывод нарисовался в его голове сам собой: Драко просто сомневался в успехе! А ещё, из того, что он успел узнать о Малфое, Поттер понимал, что тот ни за что в этом не признается! Поэтому он плотнее прижался грудью к его спине и обнял уже двумя руками.

- Всё получится, Драко! Сконцентрируйся на своём желании и Комната тебя услышит, – уверенно зашептал Поттер, всё же скользнув кончиком носа вдоль его нежной и тонкой, почти журавлиной, шеи.

Драко повёл плечом, неискренне морщась:

- Ты меня отвлекаешь!

- Всё! Всё… Больше не буду, – каясь, весело пообещал Поттер, и отпрянув, поднял вверх раскрытые ладони.

Малфой недовольно фыркнул и, покусав в нерешительности нижнюю губу, тихо произнёс:

- Нет, верни. Я попробую...сосредоточиться.

Сдавленно улыбаясь, Гарри незамедлительно обнял его со спины и замер в ожидании. От него не ускользнуло то, как Драко осторожно выдохнул, и только тогда, расслабившись в его, всё ещё непривычных, объятиях, попытался представить загаданное. Вокруг стало стремительно темнеть и откуда-то сбоку повеяло лёгким, как невесомое пёрышко, ветерком, который даже не всколыхнул, окружавшую их, густую листву клёна и сочную зелень трав. Гарри завертел головой, радуясь усилиям Драко, и торжествующе зашептал:

- Сильнее, – и, несмотря на то, что на бледных, впалых щеках Малфоя вспыхнул слабый румянец, ветер послушно усилился.

– Сделай его чуточку теплее… Так… – терпеливо направлял чужую фантазию Поттер. – Отлично! А теперь… Открывай глаза…

Драко осторожно поднял веки и удивился, не увидев солнечного света. Вместо этого, в чистом, выдуманном им, ночном небе взошла круглобокая Луна, наполнившая луг призрачными тенями.

- Надо же… – привыкая к полумраку и явно подавляя собственное ликование, скептически произнёс он. Но, ступив на подсвеченный холодным лунным светом луг, стал с любопытством озираться по сторонам. Поднося к свету растопыренные пальцы, трогая невероятно реалистичную листву и, закрывшие головки, цветы, Драко открыто любовался тем, как этот свет, преобразив декорации, украл все яркие цвета, оставив лишь бледно-серебристые оттенки.

Гарри даже показалось, что в монохромном лунном царстве теней и загадочных шорохов, Драко чувствовал себя намного уютнее и привычней. Хотя не мог не признать, что это действительно импонировало всему его облику. С кожей белее снега и привычкой в основном носить чёрные одежды, Малфой создавал впечатление человека, не знающего «золотой середины». Если он ненавидел, то всем своим видом демонстрировал это, а вот если любил… Гарри украдкой вздохнул. Хотел бы он знать: способен ли Слизеринский Принц так же беззаветно и горячо полюбить его, как ненавидел все эти годы?

- По-моему, отлично получилось! – тряхнув головой, подытожил Гарри, чтобы не задумываться сейчас о столь волнительных вещах.

- Как будто ты сомневался!? – высокомерно хмыкнул Малфой, красиво взмахнув изящными пальцами. Но заметив, как Поттер резко выдохнул носом, решил немного смягчить обстановку:

- Так почему всё-таки это место? – и сам подошёл ближе, ныряя под богатую крону клёна.

- А ты всё ещё не догадался? – улыбаясь лишь одними уголками губ, поддел его Поттер, но Драко намеренно проигнорировал издевательские нотки в его голосе, лишь не особо уверенно мотнув головой.

Оценив его великодушие, Гарри кивнул в сторону освещённой лужайки и закрыл глаза, взывая к Магии «Выручай-комнаты».

- А если…так?

На обесцвеченной траве стали появляться опавшие листья, погружая их в атмосферу ранней осени, и две неясные пока фигуры. Приглядевшись, Драко узнал себя и Поттера, и его лицо вытянулось от удивления. «Поттер» почти самодовольно валялся на траве с раскинутыми в стороны руками, а «Драко», совершенно не обращая внимания на своё возмутительное, для наследника древнего рода, положение, сидел на нём сверху и, злобно воззрившись на свою «жертву», с нажимом упирал кончик своей волшебной палочки в чужое горло. Взъерошенные и растрёпанные, с перекособоченными мантиями и мелкими травинками на одежде и в волосах, словно только что…свалились с метлы! Внезапно вспомнив в подробностях тот злосчастный вечер, Малфой судорожно втянул ноздрями воздух и, крепко зажмурившись, порывисто отвернулся. Ветер тут же подхватил опавшие листья и закружил их, будто в смерче, быстро унося прочь вместе с призрачными силуэтами фантомных воспоминаний. И всё вокруг стихло.

- Драко? – осторожно позвал Гарри, с тревогой смотря на его напряжённую спину. – Драко…

Малфой замотал головой, рассыпая по лицу невесомые, сияющие в лунном серебре пряди.

- Не хочу вспоминать тот день! – категорично заявил он, опуская голову к груди.

- Почему? – удивился Поттер, кладя ему на плечо руку.

От этого невинного прикосновения, по телу Драко прошла лёгкая дрожь, но он не стал от него уворачиваться, лишь зажмурился сильнее и упрямо сжал губы. С одной стороны Гарри радовался, что Драко не отшатнулся, а с другой, он уже успел сотню раз пожалеть о том, что вообще затеял всё это. Потому как молчание Малфоя, которым тот и так уже «вытряс» ему всю душу за те дни, что они не общались, стало для Гарри настоящей пыткой. «Пусть лучше шипит, кричит и плюётся ядом, чем вот так…» – решил для себя Поттер и развернул Драко за плечи к себе лицом, повторив свой вопрос уже настойчивее:

- Почему?

Но, глядя на то, как Драко, жмурясь всё сильней, с нажимом прихватывает зубами нижнюю губу, моментально смягчился. Гарри заключил его, искажённое страдальческой гримасой и невероятно бледное, но для него, всё равно, самое красивое и дорогое, лицо между ладоней, пытаясь заставить Драко встретиться с ним взглядом.