Беззвучно захлёбываясь слезами, Хагрид сделал пару шагов вперёд и, отделившись от толпы Пожирателей, поравнялся с Волан-де-Мортом. Тряхнув косматой головой, Хагрид ласково посмотрел на расслабленное лицо Гарри и с его ресниц тут же сорвались новые горькие слёзы, градинами упавшие на куртку неподвижного юноши.
- Видите? – нетерпеливо произнёс Волан-де-Морт, ходя взад-вперёд. – Гарри Поттера больше нет! Поняли вы теперь, что вас обманули?! Он был всего лишь мальчишкой, требовавшим от других, чтобы они жертвовали жизнью ради него!
Прижав пальцы к дрожащим губам, Гермиона резко отвернулась и, всхлипнув, неожиданно уткнулась лбом в плечо Панси Паркинсон. Немного удивившейся подобному её действию, Панси поначалу застыла, но затем осторожно приобняла Гермиону одной рукой, вновь направив всё своё внимание на Волан-де-Морта.
- Он уже столько раз тебя бил! – выкрикнул кто-то из защитников Хогвартса, и чары развеялись. Все снова зашумели и закричали, но тут второй, более мощный хлопок заглушил их негодующие голоса.
- Он был убит при попытке сбежать с территории замка, – сказал Волан-де-Морт, явно наслаждаясь этой ложью. – Убит при попытке спасти собственную шкуру, а не ваши жизни, которыми вы так щедро сегодня рисковали ради него…
Но тут речь Тёмного Лорда оборвалась, потому что от толпы защитников школы отделился Невилл и, выкрикнув: «Это неправда!», попытался выстрелить в него. Гарри услышал ещё один хлопок, вспышку и вскрик боли, и решился слегка приоткрыть один глаз. Он видел падающую на землю фигуру, искры Разоружающего заклятия и Волан-де-Морта, со смехом бросающего в сторону палочку своего обидчика.
- И кто же это? – спросил он своим приторно-мягким змеиным голосом. – Кто сам вызвался продемонстрировать, что бывает, когда пытаешься продолжать проигранную битву?
Беллатриса залилась счастливым смехом:
- Это Невилл Долгопупс, Повелитель! Мальчишка, который доставлял Кэрроу столько неприятностей! Сын авроров, помните?
- Ах, да, припоминаю, – Волан-де-Морт взглянул сверху вниз на безоружного Невилла, безо всякой защиты, отчаянно пытавшегося подняться на ноги на нейтральной полосе между защитниками замка и Пожирателями Смерти. – Но ты ведь чистой крови, мой храбрый мальчик? – обратился он к Невиллу, который к этому моменту уже вновь стоял на обеих ногах и сжимал в кулаке поля дряхлой Распределяющей шляпы.
- А если и так – что из этого? – громко ответил Невилл.
- Ты проявил отвагу и мужество, и в твоих жилах течёт благородная кровь. Нам нужны такие, как ты, Невилл Долгопупс. Ты будешь отменным Пожирателем Смерти.
- Скорее солнце навсегда погаснет, чем я перейду к вам! – огрызнулся Невилл, но Волан-де-Морт заставил его умолкнуть, лишь слегка пошевелив пальцами, а затем продолжил говорить сам, обращаясь ко всем сразу:
- Помните: Лорд Волан-де-Морт милостив! И поэтому я не стану наказывать этого юношу за дерзость его речей. Даже более… Я готов простить все ваши сегодняшние бесплодные попытки противостоять мне, и позволю вам выбрать. Сейчас у вас есть шанс добровольно выбрать, на чьей стороне вы остаётесь, – объявил Волан-де-Морт, и Гарри почувствовал в этом шёлковом голосе больше угрозы, чем в самом мощном заклятии.
Ответный гул недовольной толпы понемногу начинал нарастать, а Волан-де-Морт, тем временем бегло обводивший пристальным взглядом своих ярко-алых глаз-щёлочек противоборствую сторону, вдруг встрепенулся и воодушевлённо добавил:
- К тому же...некоторые из ваших товарищей уже сделали правильный выбор, – зловеще ухмыляясь, он выдержал эффектную паузу, а затем развернулся вполоборота к Пожирателям и поднял руку с приглашающе раскрытой ладонью. – Драко! – Почти торжественно произнёс Волан-де-Морт и, растянув безгубый рот в широкой улыбке, продолжил: – Выйди вперёд и скажи сам своим школьным товарищам, прав ли я?
При этих словах сердце Гарри, заколотилось так сильно, что, по его мнению, должно было быть слышно всем присутствующим. Он едва сдерживался, чтобы не броситься на Волан-де-Морта с голыми руками и лихорадочно пытался придумать план своих дальнейших действий, однако все его мысли сейчас устремлялись только к Драко. Но тут Волан-де-Морт заговорил вновь:
- Драко?! Иди сюда…
Довольно урча, Беллатриса растолкала нескольких Пожирателей, чтобы те освободили для её племянника место в первом ряду, и поманила Драко пальцем. Испуганно мечась затравленным взглядом от мужа к сыну, Нарцисса до последнего момента не могла заставить себя разжать пальцы на рукаве Драко.
- Драко, – надтреснутым голосом шепнул сыну Люциус, – не медли!
И Драко пришлось послушаться. Шаг. Внутренне холодея и со всей силы сжимая кулаки, Драко вонзил короткие ногти в ладони. Ещё шаг. Гарри обратился в слух. Ему казалось, что каждый, еле уловимый в этой гробовой тишине, звук от сминаемых ботинками Драко мельчайших камешков, отдавался в его барабанных перепонках оглушающим эхом, словно разрывающиеся над самым ухом снаряды. Всё ещё заливающийся слезами Хагрид развернулся всем корпусом назад, также следя за передвижениями Малфоя, так что Гарри не удержался и осторожно приподнял ресницы. Походка Драко показалась ему какой-то нескладной, будто ноги его резко стали ватными и каждое движение давалось с неописуемым трудом. Гарри мечтал встретить его взгляд, но глаза Драко смотрел исключительно вниз, на устланную дроблёным камнем площадку.
- Ну что же ты, Драко?! – сверля отпрыска Малфоев багровым взглядом, Волан-де-Морт недовольно тряхнул рукой. – Иди…ко мне!
Сердце Гарри будто остановилось. Сквозь дрожащие ресницы он видел, что его любимому оставалось до Волан-де-Морта не более пары метров... Всё существо Гарри буйствовало и восставало против этого, однако из-за того же гнева, застилавшего разум, все маломальские идеи, как добраться до Нагайны, просто не шли в голову. Ситуация казалась безысходной и почти достигла пика накаливания, когда Гарри вдруг услышал знакомый птичий клич, который нарастал и приближался с каждой секундой. Он чуть не дёрнулся на руках Хагрида, а в следующее мгновение, будто из ниоткуда, возник феникс покойного директора Дамблдора.
Никто даже толком не успел ничего понять или сделать, как Фоукс, прицельно спикировал на светящийся шар со змеёй и на всей скорости врезался в её магическую защиту. Ослепительная вспышка заставила всех, включая Волан-де-Морта, отпрянуть назад, а когда свет погас, то со всех сторон послышались удивлённые вздохи. Фоукс вспыхнул, в то же мгновение сгорев дотла, а его пепел облепил по всей окружности магический шар с Нагайной, словно кокон. От неожиданности и стремительности развития событий Гарри совсем забылся и полностью открыл глаза, но этого, похоже, никто даже не заметил, так как все взгляды были прикованы к змее Волан-де-Морта и её защитной сфере. И вдруг шар, в котором, извиваясь, шипела и кидалась на стенки Нагайна, задрожал, затрещал и начал стремительно покрываться мелкими трещинами. Едва заметно усмехнувшись, Гарри закрыл глаза обратно, скрыто наблюдая за происходящим сквозь узенькие щёлочки меж прикрытых век. Волан-де-Морт зарычал, делая ожесточённые пассы «Бузинной» палочкой и всячески пытаясь восстановить целостность защиты своего последнего крестража, но, чтобы он не предпринимал, всё было тщетно – сфера продолжала неумолимо разрушаться. Фоукс сделал невероятное и переломное в ходе этого противостояния – ценою собственной жизни, он оставил Нагайну без защиты.
- Не может быть! – озлобленно прошипел Волан-де-Морт на Парселтанге, но тут случилось сразу несколько вещей…
С отдалённой границы школы послышался шум, словно сотни людей перебирались через невидимые стены и рвались к замку с громкими воинственными криками. В ту же минуту из-за угла замка показался запыхавшийся Грохх с воплем: «ХАГГИ!». В ответ ему раздался рык великанов Волан-де-Морта: они ринулись на Грохха, как боевые слоны, и земля затряслась под их топотом. Потом раздалось цоканье копыт, звук натягиваемой тетивы – и на Пожирателей Смерти внезапно обрушился град стрел и копий. Люди Волан-де-Морта закричали от неожиданности, ломая строй, и вдруг Невилл тоже кинулся вперёд, на ходу засовывая руку в старую Распределяющую шляпу. Быстрым, еле уловимым движением он вытянул из неё что-то серебряное, со сверкающей рубинами рукояткой. Удар серебряного лезвия не был слышен за шумом надвигающейся толпы, рёвом дерущихся великанов, стуком копыт бросившихся в схватку кентавров – и всё же все головы повернулись в направлении блеснувшего в рассветных лучах клинка меча Годрика Гриффиндора. Одним чётким и непоколебимым взмахом Невилл Долгопупс – мальчик, родившийся, как и Гарри, в конце июля – снёс голову огромной змее. Голова Нагайны подлетела высоко в воздух, брызжа тёмными каплями крови. Рот Волан-де-Морта раскрылся в яростном крике, которого никто не услышал, и тело змеи с глухим стуком упало на землю к его ногам. Гарри показалось, что он видит всё в замедленной съёмке: стоявшие ближе всех, Невилл, МакГонагалл, Кингсли и Слизнорт отлетели прочь, вертясь в воздухе, как сухие листья. Ярость Волан-де-Морта при виде гибели его змеи-крестража взорвалась с неслыханной силой. Шумно втягивая ноздрями-щёлочками воздух и дрожа от ненависти, Волан-де-Морт поднял палочку и направил её на медленно поднимающегося с земли Невилла. Однако Гарри в эту секунду уже выхватывал из внутреннего кармана куртки собственную палочку и, скатившись с рук лесничего, успел опустить Щитовые чары между Невиллом и Волан-де-Мортом. Чары разделили школьный двор пополам. Волан-де-Морт оглянулся в поисках пославшего их, но тут все крики, шум, удары и топот перекрыл вопль Хагрида:
