- Но…Лили…п-послушай… – запинаясь, шокировано пробормотал Снегг.
- НЕТ! УБИРАЙСЯ! – зло закричала на него Лили. В её красивых ярко-зелёных глазах быстро скапливались слёзы.
- Лили, Поттер использует тебя! – попытался достучаться до неё Снегг, тоже повышая голос. – Он не так уж идеален, как ты его себе представ…
– УБИРАЙСЯ! – взвизгнула Лили, выронив свою ношу и затыкая обеими руками уши. Но потом вдруг с силой пихнула Снегга в грудь и, глотая слёзы, сломлено повторила: – Убирайся… И больше не лезь ко мне своими грязными разговорами! Я не хочу тебя знать!
Подбородок Снегга обиженно задрожал, будто он тоже готов был заплакать. Видимо, Снегг хотел попытаться сказать в своё оправдание что-то ещё, но стушевался, заметив, что на них уже начали оборачиваться другие прогуливающиеся. А потом Лили убежала… Непроглядный чёрный туман вынес Гарри в другое воспоминание… Теперь он вместе со Снеггом прятался за деревом и высматривал кого-то в глубине парка, у фонтана. Проследив направление его взгляда, Гарри замер. Лили и Джеймс, его мама и папа, кружились в вихре вальса, в центре весёлой компании, окруживших их друзей. Сириус тоже был там и, с виду, был искренне рад счастью своего…лучшего друга. Гарри же не мог оторвать глаз от мамы – так прекрасна она была в своём белом свадебном платье… Он так залюбовался видом своих счастливых родителей, что почти забыл, почему вообще здесь находился. Снегг рядом судорожно вздохнул и издал какой-то звук, похожий на скулёж брошенной собаки. Гарри перевёл на него взгляд. Чёрные глаза Снегга померкли и, казалось, потемнели ещё на несколько оттенков. В них будто потух тот волшебный огонёк, который скрыто мерцал в глубине всякий раз, когда Снегг смотрел на Лили, а она улыбалась ему в ответ… И Гарри догадался, что с момента последнего воспоминания о Лили, его мать, не простив Снегга и не прислушавшись к его предостережению, так больше ни разу и не взглянула в сторону друга своего детства…. Расстроенный и абсолютно раздавленный чужим радостным событием, Снегг понуро побрёл прочь, и Гарри, бросив последний грустный взгляд на своих танцующих и улыбающихся родителей, поплёлся за ним следом… Парк исчез, весёлые возгласы гуляющих стихли, однако новая сцена появилась не сразу. Гарри словно летел сквозь сменяющиеся цвета и формы, пока мир вокруг него не озарился неожиданной вспышкой яркого белого света, так что ему даже пришлось загородиться от него рукой. Проморгавшись, Гарри стал оглядываться по сторонам и немного растерялся, не понимая: кому принадлежала эта роскошно обставленная комната? Повзрослевший, возмужавший и теперь больше похожий на себя в годы преподавания в Хогвартсе, Снегг замер в двустворчатых белых дверях. Он был чем-то взволнован.
- Северус, подойди, – нежно-ласковый и одновременно слабый голос окликнул его из-за собранного в белоснежные, воздушные, словно облака, снопы балдахина.
Гарри слегка нахмурился, пытаясь вспомнить, откуда ему был знаком этот голос. Снегг подошёл ближе и Гарри пошёл вперёд вместе с ним. А затем с удивлением узнал в уставшей, но неописуемо счастливой, мягко улыбающейся женщине Нарциссу Малфой. Она лежала в расправленной постели, а рядом с ней стоял на коленях Люциус. Сам на себя не похожий, он, впервые на памяти Гарри, действительно искренне и радостно улыбался, то и дело благоговейно и благодарно припадая губами к руке супруги и с нежностью во взгляде отводя с её лба слипшиеся, мокрые волосы.
- Спасибо, Нарси… – задушено шептал он. – Спасибо, моя дорогая, за нашего сына! Ты подарила роду Малфоев чудесного наследника!
Вместо ответа Нарцисса только ласково улыбнулась, погладила мужа по волосам и, слабо сжав свободной рукой его кисть, вновь обратилась к Снеггу:
- Мы хотели тебя кое о чём попросить, Северус… – она с надежной взглянула на Снегга, чёрным пятном выделявшегося на фоне этой светлой комнаты. И голос её при этом был пропитан такой любовью, что Гарри и сам невольно проникся этим трогательным моментом. – Согласишься ли ты, Северус, стать крёстным отцом нашему сыну Драко?
Драко?! Сердце Гарри отозвалось в груди сладким, тянущим чувством. Ведь сейчас ему предстояло увидеть Драко таким, каким он даже и представить его себе не мог – новорождённым малышом… Снегг же, не проронив ни звука, пошёл куда-то вглубь комнаты, и Гарри, резко развернувшись, поспешил за ним. Они остановились у детской кроватки. Гарри закусил губу, сдерживая рвущуюся наружу улыбку при виде того, как этот мрачный зельевар медленно склоняется над колыбелькой и осторожно берёт на руки маленький копошащийся свёрток. А как только Снегг выпрямился, лицо его приняло такое откровенно забавное и испуганное выражение, что Гарри тоже стало любопытно – чем же его так поразил новорождённый наследник рода Малфоев?! Он заглянул в ворох пелёнок поверх руки Снегга, и его сердце просто затопило приливом нежности. Гарри улыбнулся ещё шире – крошечным Драко был просто очарователен! Кто бы мог подумать, что из него вырастет такой привередливый и вредный змеёныш!? Признаться, Гарри никогда прежде не доводилось так близко смотреть на младенцев и, до того, как он взглянул на это маленькое личико, его тоже переполняли смешанные чувства: он не был уверен в собственной реакции, если бы не знал наверняка, кого именно Снегг сейчас очень бережно, почти с опаской, держал на руках. Но, в любом случае, поводов для впадения в ступор Гарри не увидел и просто пришёл к заключению, что Снегг либо просто в априори боялся маленьких детей, либо был совершенно не готов к тому, что именно он будет удостоен чести получить от Малфоев подобное – очень ответственное! – предложение… Розовощёкий, крепенький младенец заворочался в белоснежных пелёнках, просяще причмокивая пухленькими губками, а, не получив немедленно желаемого, недовольно закряхтел и смешно, совсем по-малфоевски, сморщил свой малюсенький носик. Гарри хихикнул, умиляясь этой картине и подмечая, что Его Драко, оказывается, уже с первых часов жизни был весьма требовательным и привередливым. Мерлин всемогущий, как же он по нему соскучился! Гарри поднял глаза не Снегга, а затем и вовсе встал по другу сторону колыбельки, чтобы лучше видеть выражение его лица. Всё ещё храня молчание, Снегг сосредоточенно вглядывался в крошечные черты малыша, видимо, подвергая тщательному анализу все свои непривычные ощущения и впервые задаваясь какими-то глобальными вопросами по этому поводу. Ну, по крайней мере, чётко проступившие вертикальные морщинки на переносице Снегга подсказывали Гарри именно это. И, хотя он никогда не считал себя знатоком в считывании человеческих эмоций, в этот раз Гарри казалось, что он действительно прав, так как эмоции, как таковые, вообще редко так отчётливо проявлялись на этом бледном лице. Край пелёнки, в которую, как в «конверт», был завёрнут Драко, упал на маленький лобик и ребёнок снова недовольно поморщился. В какой-то момент Гарри даже показалось, что Драко вот-вот заплачет, но тот лишь упрямо поджал свои яркие губки и, недовольно кряхтя, завозился в своём «коконе» с удвоенным рвением.
- Так что ты нам ответишь, Северус? Ты согласен стать крёстным отцом нашего сына? – сияя от распирающей его гордости и радости, уточнил Люциус.
Нерешительно сдвинув с личика малыша мешавшую ткань, Северус неожиданно для Поттера сдавленно охнул. Гарри, испугавшись уже хотел броситься к Драко, будто действительно смог бы сейчас чем-то ему помочь, но оказалось, что малыш просто на удивление ловко поймал и крепко обхватил крошечными пухленькими пальчиками мизинец ошарашенного Снегга. Судорожно вдохнув, Снегг неожиданно вскинул голову и, как-то по-новому, с проснувшейся на дне его тёмных глаз теплотой, взглянув на трогательный, румяный «комочек» на своих руках, тихо, но очень твёрдо ответил:
- Да. Я согласен.
Гарри не успел сделать вдох, как сцена снова переменилась. А когда мир вновь приобрёл ясные очертания, он понял, что стоит в темноте на пустынной, холодной вершине холма, где ветер свистел в голых ветвях деревьев. Снегг тяжело дышал и беспокойно крутился на месте, крепко стискивая волшебную палочку, явно в ожидании чего-то или кого-то. Страх Снегга передался и Гарри, хотя он подсознательно понимал, что бояться ему нечего, но всё же с тревогой огляделся, пытаясь догадаться, чего ждёт здесь Снегг. В воздухе мелькнула ослепительная вспышка белого света. Гарри отстранённо подумал, что это должно быть молния, как вдруг Снегг упал на колени, и палочка вылетела у него из рук.
