И ребята тут же выдохнули с облегчением.

- Так вот почему на площади время от времени топчутся Пожиратели! – воскликнул Уизли. – Эти олухи не могут обнаружить твой дом, Гарри!

«…Так вот, – сказал чуть громче прежнего Ли Джордан, – мы предлагаем вам, наши дорогие радиослушатели, выражать свою верность парню со шрамом в виде молнии, продолжая слушать нашу передачу! А теперь перейдём к новостям о волшебнике, столь же неуловимом, как и Гарри Поттер. Мы обычно называем его Главным Пожирателем Смерти, и сейчас с нами поделится своими взглядами на некоторые безумные слухи по его поводу наш новый корреспондент – Грызун!»

«Грызун?!» – послышался ещё один знакомый голос.

Гарри, Рон и Гермиона хором воскликнули:

- Фрэд!

- Нет… Кажется, Джордж.

- По-моему, всё-таки Фрэд, – сказал Рон, подавшись ближе к приёмнику.

Тем временем близнец – который бы он ни был – возмущённо произнёс:

«Я не желаю быть Грызуном! Я сказал, что буду Рапирой!»

«Ну хорошо, Рапира, ты можешь прокомментировать для нас, что рассказывают о Главном Пожирателе Смерти?»

«Конечно, Бруно, – охотно ответил Фрэд. Как известно нашим радиослушателям – если они не прячутся от жизни на дне садового пруда или где-нибудь вроде этого, Сами-Знаете-Кто предпочитает оставаться в тени и тем самым успешно создаёт панику среди населения. Правда, если верить слухам о его появлениях, выходит, что по нашей стране разгуливают, по меньшей мере, около двадцати штук Сами-Знаете-Кого одновременно!»

«Это его вполне устраивает, – сказал Кингсли. – Атмосфера тайны и интриги наводит куда больший ужас, чем открытые появления.»

«Согласен, – ответил Фрэд. – А потому, народ, давайте-ка немножко поспокойнее. Всё и так довольно скверно, ни к чему ещё придумывать разные слухи. Например, эта новая идея-фикс, якобы Сами-Знаете-Кто умеет убивать одним взглядом. Дорогие мои, это умеет только василиск! Простая проверка: посмотрите, есть ли ноги у существа, которое сверлит вас взглядом. Если есть – можете смело смотреть ему в глаза. Хотя, если вы и вправду столкнулись с Сами-Знаете-с-Кем, это, возможно, окажется последним, что вы увидите в своей жизни, если только вы – не Гарри Поттер!»

«А слухи о том, что его несколько раз видели заграницей?» – спросил Ли.

«Ну, а кому не захочется устроить себе небольшой отпуск от трудов праведных, тем более, когда в Англии такая слякоть и сырость. Не всем, знаете ли, нравится благородная бледность кожи! – с сарказмом отозвался Фрэд. – Главное, люди, не поддавайтесь ложному чувству безопасности: он, мол, далеко, и всё в порядке. Может он и далеко, но не надо забывать, что он умеет перемещаться быстрее, чем Северус Снегг от шампуня! Так что избегайте ненужного риска. В жизни не думал, что могу сказать такое, и всё-таки: безопасность прежде всего!»

Гарри хохотал так сильно впервые за много недель и чувствовал, как отпускает напряжение. Он-то уже знал, что эти слухи не были такими уж неправдоподобными и неоправданными, но всё равно смеялся чуть ли не до слёз…

«Спасибо тебе за мудрые слова, Рапира, – сказал Ли. – Дорогие радиослушатели, вот и подошёл к концу очередной выпуск «Поттеровского дозора». Мы не знаем, когда удастся снова выйти в эфир, но не сомневайтесь – мы обязательно вернёмся. Крутите ручки! Пароль следующего выпуска: «Грозный глаз». Берегите друг друга! Не теряйте веры! До скорых встреч!»

Ручка настройки завертелась, огоньки на шкале погасли. Гарри, Рон и Гермиона улыбались во весь рот. Голоса друзей подействовали на них, как какой-то живительный тоник. Засидевшись на одном месте, Гарри уже успел забыть, что, кроме него, другие люди тоже борются против Волан-де-Морта. И это чувство было настолько упоительным и приятным, что он на мгновение ощутил, будто очнулся ото сна.

- Хорошо, а? – радостно спросил Уизли.

- Потрясающе, – согласно кивнул Поттер, всё ещё не в силах оторвать глаз от погаснувшего радиоприёмника.

- Они такие молодцы, – восхищённо вздохнула Гермиона. – Но если их поймают…

- Не поймают! – категорично заявил Рон, поднимаясь на ноги. – Ты же сама слышала – они всё время перемещаются.

- Надеюсь, что так, – тихо сказала Гермиона.

- Но, если они погибнут, то в этом буду виноват я… – удручённо пробормотал Гарри и, уперев локоть в согнутое колено, запустил пальцы в торчащую во все стороны чёлку.

- Гарри, – тут же с ужасом выдохнула Грейнджер, – что ты такое говоришь?! Ты ведь знаешь, что это неправда!

- Ты не понимаешь, Гермиона… – начал было Поттер, сокрушённо вздыхая, но та его тут же осадила, ткнув в его сторону указательным пальцем, и сразу же перешла на повышенные тона:

- Нет, Гарри, это ты не понимаешь! Ты думаешь, что ты единственный, на ком лежит ответственность и никто, кроме тебя, не понимает, чем это всё грозит нашему миру? К твоему сведению, на рождественских каникулах мне пришлось съездить к родителям и изменить им память! Теперь они уверены, что зовут их Венделлом и Моникой Уилкинс, детей у них нет и никогда не было, а мечта всей их жизни состоит в том, чтобы перебраться на постоянное местожительства в Австралию, что они уже и сделали!

Поттер резко вскинул голову и со смесью удивления и ужаса уставился на подругу.

- Прости, Герми… – одними губами молвил он, заметив, что это известие и Рона шокировало не меньше. – Я не знал. Мне так…

- Жаль? – с нажимом закончила за него она. – Я не хотела вам говорить, потому что у вас и без того проблем хватает…

- Никогда не думал, что скажу это, Гермиона, но ты говоришь полнейшие глупости! – не выдержав, возмутился Уизли и обиженно засопел. – Это же твои родители! Неужели ты могла подумать, что нам с Гарри настолько наплевать на тебя!?

Он присел на корточки напротив неё и погладил по плечу.

- Нет, конечно… Простите. Я знаю, что вы – мои лучшие друзья и вам я доверяю, – неловко пробормотала Грейнджер, опуская подбородок к груди и пряча лицо за свесившимися каштановыми прядями. – Я просто надеялась, что так Волан-де-Морту, по крайней мере, будет труднее их найти и выспросить, где я или где Гарри, потому что я, к сожалению, кое-что им о тебе рассказала, – она виновато посмотрела на друга, а Гарри, пробормотав в ответ: «Глупая, не расстраивайся!», приобнял её за плечи.

- Я знаю, что, скорее всего, просто запаниковала и действовала чересчур поспешно, – продолжила каяться Грейнджер. – Но ты тогда упал с метлы и, пока был без сознания, мы терялись в догадках, что могло произойти… Я так испугалась, что Волан-де-Морт что-то сделал или нашёл способ, как быстрее добраться до тебя, Гарри, что я… Я не знаю… Я запаниковала! – она громко всхлипнула и опять перескочила с одной мысли на другую. – Если я… – вновь запнувшись, Гермиона сглотнула быстро скапливающийся в горле ком, – …если я переживу поиски крестражей, то отыщу маму и папу! – и тут она уже не выдержала и, расплакавшись, закрыла лицо руками.

Друзья тут же бросились её утешать и уверять, что они справятся! Обязательно справятся, а потом найдут вместе её родителей и восстановят им память! И пока Гарри говорил всё это, то всё больше чувствовал себя эгоистичным придурком, всё это время уверенным, что хуже, чем ему, никому другому быть просто не могло! А ведь это было не так. Эта война оставляла раны в душе каждого из них и никто, после неё, уже не сможет быть прежним… Утерев выступившие слёзы, Гермиона, наконец, поднялась на ноги.

– Ладно… Пожалуй, я пойду. Мне ещё нужно кое-что доделать внизу…

Довольно подхватив подмышку радиоприёмник, Уизли тоже, с чувством выполненного долга, весело зашагал наверх, в свою комнату. Оставшись в одиночестве, Гарри встал у окна и, скрестив на груди руки, долго смотрел в него, углубившись в свои мысли. Вся весёлость его, после приободряющих новостей извне, куда-то волшебным образом испарилась, оставив в душе только теплый след, а на смену ей с удвоенной силой пришла тоска по супругу и скручивающий все его внутренности страх за Его жизнь в Мэноре. Гарри раскрыл ладонь и вгляделся в тоненькую полоску обручального шрама. А вдруг всё же он ошибся? Вдруг он сам довёл себя до такого отчаянного состояния, что позволил себе обмануться? Кусая губы, Поттер старался задавить в себе стремительно нарастающее, неприятное чувство, что Драко нарочно вырвал из дневника Цедреллы Блэк ту последнюю злосчастную страницу, на которой могло быть описание того, как повернуть вспять этот – даже проведённый на крови – ритуал…. Что если Малфой, на самом деле, мог только притворяться, будто между ними возникли подлинно взаимные чувства… Впившись ногтями в ладонь, Гарри порывисто развернулся и целенаправленно вышел из гостиной. Чуть ли ни бегом, он поднялся по лестнице и притормозил у комнаты с фамильным древом Блэков. Часто дыша, Гарри стиснул пальцами дверную ручку в виде изогнутой змеи и попытался справиться с необъяснимым волнением. Он не был в этой комнате с тех самых пор, как его сюда приводил Сириус... Бесшумно притворив за собой дверь, Гарри замер и пробежался взглядом по тускло нанесённым на гобелен буквам с девизом благородного рода Блэков: «Toujous Pur»*(* «Чистота крови навек»). Рассматривая могучие ветви родового древа, Гарри рассеянно размышлял о том, что и сам гобелен выглядит каким-то безжизненным и выцветшим. Он осмелился предположить, что, видимо, после смерти последнего по мужской линии наследника фамилии – Сириуса, род Блэков всё же прервался. Так или иначе, но древняя Магия больше не струилась по этим раскидистым ветвям. Найдя имя крёстного, перед мысленным взором Гарри тут же ожила та страшная сцена из прошлого… Словно это было вчера, он вновь увидел, как красный луч, выпущенного Беллатрисой Лестрейндж заклятия, поразил Сириуса прямо в грудь… Как улыбка не успела ещё сойти с уст крёстного, но, секундой ранее горящие юношеским азартом, глаза расширились от изумления. Увидел…как тело Сириуса выгнулось изящной дугой, а на его изнемождённом, некогда очень красивом лице, застыла смесь страха и удивления, прежде чем он невозможно медленно отклонился назад за рваный занавес, закрывающий древнюю арку и навсегда исчез в её глубине. А потом в ушах Гарри зазвучал его собственный душераздирающий крик, и, содрогнувшись, он поспешил отвернуться от гобелена. Сколько же ещё должно пройти времени, прежде чем он сможет простить себя за смерть крёстного? Гарри не знал. Но в одном был уверен точно: то, что он позволил Волан-де-Морту получить Драко – он себе не простит до самого последнего вздоха! Поттер уже взялся за дверную ручку, как неожиданно ощутил, что не может просто так уйти… Его влекло обратно какое-то смутное, тревожное чувство любопытства и желание убедиться в том, что Драко вообще не выдумал всю ту историю про Цедреллу и, якобы описанный ею, странный брачный ритуал. Гарри чувствовал, что не успокоится, пока не найдёт ответ хотя бы на этот вопрос! Быстро заскользив взглядом по извилистым, блёкло-серым ветвям на изъеденном молью и изношенном временем гобелене, он, наконец, впился глазами в искомое имя и подошёл ближе. Миниатюрные изображения Цедреллы Блэк и Септимуса Уизли были глубоко выжжены и казались даже больше продавленными вглубь, чем у крёстного. И предположил, что именно поэтому, на гобелене вообще не отразились их дети. Гарри видел имена этой пары прежде, но как-то не замечал, что, отходившие к ним от общего Древа, побеги настолько разительно отличались ото всех остальных. Словно раньше, когда гобелен ещё подпитывался Магией древнего рода Блэков, они и вовсе были скрыты от чужих глаз, возможно, каким-то особенным заклинанием, которое спало, когда гобелен “омертвел”… Хотя стоило признать: оба мини-портрета были настолько изуродованы, что имена их владельцев вообще были едва различимы. А вот общая ветвь Цедреллы и Септимуса даже сейчас выглядела явно толще и плотнее, чем у всех остальных, и, казалось, что когда-то на ней даже были какие-то тонкие прожилки, в которых, словно в настоящих венах, может даже пульсировала жизнь. Прищурившись, Гарри осторожно коснулся пальцами «омертвевшего» шёлкового полотна и даже зачем-то легонько поскрёб его ногтем. Он, конечно, был далеко не знаток устройства магических гобеленов, но ничего подобного определённо точно никогда в жизни не видел и даже не слышал о таком. С минуту Гарри боролся с желанием расспросить об этом Рона или Гермиону, но потом передумал. А зачем? Только душу зря бередить… Однако всё же не смог удержаться от соблазна и мельком взглянул на изображения семьи Малфоев… Вот уж кем точно Вальбурга Блэк могла бы сейчас гордиться… Проигнорировав отстранённо-холодное лицо Нарциссы и надменно-высокомерное выражение – даже в нарисованных – глазах Люциуса, Гарри присмотрелся к, ужасно непохожей на оригинал, миниатюре Драко и сглотнул горечь в горле, не в силах отвести взгляд. «Как же так? Как же так…» Тяжело вздохнув, Поттер попятился назад и уселся прямо на пол в центре комнаты. Все его мысли, сталкиваясь друг с другом, так или иначе, устремлялись к Драко. Что бы он ни делал, как бы ни пытался убедить себя, что всё произошедшее между ними могло оказаться только ложью…Гарри всё равно находил массу аргументов в защиту Драко. Он не мог заставить себя забыть Его! Не мог искусственно «высушить» своё сердце, принудив его “омертветь” так же, как этот зачахший гобелен...не мог, как бы ни старался, заставить себя разлюбить Его… Гарри закрыл глаза и, откинувшись на выставленные за спиной ладони, просто позволил себе немного помечтать… Он представил, как было бы здорово, если бы не было всех этих междоусобиц и войны… Если бы не было этого дурацкого разделения на «равных» и «неравных», «чистокровных» и «магглорождённых» и принятием и порицанием такого союза , как у них с Драко… Если бы не было вообще Волан-де-Морта и этого грёбаного крестража, отравившего ему всю жизнь… То, возможно, они с Драко могли бы, после Хогвартса, сбежать куда-нибудь вместе и жить в своё удовольствие в каком-нибудь – своём собственном! – доме… Гарри не мог себя представить живущим в роскошном, но таком подавляюще мрачном, Малфой Мэноре, так что не впускал образ этого поместья в свою несбыточную мечту. Тем более, после того, как в Мэноре со всеми удобствами разместился Волан-де-Морт и его Пожиратели Смерти! Вместо этого, он воображал себе уютный дом в светлых тонах и большой благоухающий сад, где они с Драко могли бы валяться под каким-нибудь деревом и наслаждаться друг другом столько, сколько бы душе заблагорассудилось… Широкая улыбка сама собой расцветала на губах Гарри, пока он всё глубже и глубже погружался в выдуманный им маленький мирок, где у них с Драко действительно могло бы быть совместное будущее и много-много счастливых дней вместе… Где-то на кухне Кикимер загремел сковородками, готовя ужин, и Поттер вынужденно вынырнул из заоблачных грёз. Иллюзорный мир их счастливой несбыточной мечты о совместной супружеской жизни с Драко тотчас же безвозвратно растаял. Со всей силы сжав от негодования кулаки, так что короткие ногти больно впились в ладони, Гарри тихо взвыл и запрокинул назад голову, глубоко и шумно дыша, чтобы не заплакать. Как бы он ни старался, как бы ни пытался убедить себя в том, что между ним и Драко, скорее всего, уже всё давно кончено…Гарри всё равно не мог перестать тосковать по Нему! Не мог прекратить беспокоится и переживать о том, как Он там…в этом жутком змеином логове. И, несмотря ни на что, всё равно так отчаянно надеялся ещё хотя бы разок увидеть Его, что просто не оставалось никаких душевных сил дальше терпеть эту муку! Боже, да он ведь даже дошёл до того, что как-то среди ночи выкрал с кухни старый номер «Ежедневного Пророка» с колдографиями Драко на приёме в Малфой Мэноре и с тех пор бесстыдно ласкал себя, наглухо запершись в спальне и глядя на колдографии любимого! А когда доходил до предела – вот как сегодня – то всё чаще ловил себя на страшной мысли, что, наверное… даже если бы тогда, на вершине Астрономической башни, с дрожащих бледных губ Драко всё же слетели слова Убивающего заклятия… Даже тогда…он всё равно смог бы простить Его… Смог бы принять Его любого! Даже с этой…Меткой… Гарри попытался представить ситуацию, в которой Драко действительно произносит: «Авада Кедавра», но не нашёл в себе и грамма той ослепляющей и всепоглощающей ненависти, что возникла в нём, когда Северус Снегг убил Дамблдора. Вот до чего он дошёл... «Мерлин! О чём я только думаю…» – сняв очки, Поттер с нажимом провёл ладонями по лицу и надавил на веки, так что под ними поплыли яркие всполохи. Возможно…Драко и совершил ошибку, но Гарри, как и Дамблдор, был твёрдо убеждён, что Драко – не убийца! И вовсе не потому, что тот сам когда-то уверял его в этом. И даже не потому, что Малфой так и не сделал этого, когда того требовали обстоятельства… Нет. Гарри понял это по тому, как надрывно и сломлено звучал Его голос, когда Драко признался Дамблдору, что «обязан сделать это»… А ещё по тому, какими пугающе печальным и обречённым казался Его взгляд, когда их глаза случайно встретились всего лишь на одно волшебное мгновение… Длинно выдыхая, Гарри запустил обе руки в волосы. Он так невозможно скучал…так ужасающе сильно чувствовал себя нецельным, несправедливо забытым и потерянным без Него, что, порой, готов был сам вырвать своё ноющее сердце из груди – лишь бы только не ощущать больше этой пожирающей пустоты, оставшись БЕЗ Драко! Поттер невесело усмехнулся. Он даже этого позволить себе не мог – теперь от его жизни зависело чересчур многое… И понял, что, похоже, сегодня ему точно не обойтись без двойной дозы зелья Снегга. Достав из кармана, вручённый ему Гермионой, пузырёк, Гарри рассеянно погладил его бок ребром большого пальца. Как бы он не был зол на Снегга, но всё же не смог не признать, что тот, по крайней мере, уберёг от участи убийцы Драко! Поттер вдруг фыркнул и тряхнул головой. Нет. Ни о каких благородных мотивах не могло идти и речи, если Снегг сам впустил Пожирателей Смерти в замок, подвергнув опасности жизни невинных детей! Если позволил этому безносому ублюдку заклеймить своего крестника! Гарри сунул пузырёк с зельем в карман и, надев обратно очки, решил для себя, что, как бы там ни было, он никому не выдаст Драко. Потому что всё ещё любит Его, несмотря ни на что! Любит настолько, что на закате своей короткой жизни, готов был преподнести Ему свой последний – прощальный – подарок. Раз Драко так желает, он унесёт все воспоминания об их отношениях с собой в могилу… А может оно и к лучшему?! Вряд ли он выдержал бы прощание с Драко и расстроенный взгляд его бездонных серых глаз, зная, что отправляется на верную смерть…